Насмешка Купидона - Алекс Джиллиан

абсолютная тишина, в которой биение собственного сердца звучало, как звон колокола, а прерывистое дыхание, как рокот песчаной бури в пустыне.

Элизабет Флойд прижалась спиной к окну, надежно защищенному бронированными рольставнями, откидывая голову назад и крепче обхватывая руками колени, продолжая трястись в ознобе. Она замёрзла. В середине осени ночи на острове становятся прохладнее, стены не пропускают тепло, и внутри температура поддерживается системой кондиционирования, которую девушка забыла включить. Элизабет пошевелилась снова, ощущая резкую боль в мышцах. Тело затекло от долгих часов, проведенных в одной позе на полу своего убежища. Дышать стало тяжело. Нащупав на полу пульт, нажала пару кнопок. Раздалось механическое жужжание, и ставни медленно поползли вверх, запуская в окна розоватое свечение первых лучей рассвета.

Зажмурившись, девушка взглянула на алеющий на горизонте океан, сливающийся вдали с бескрайним, освещенным золотыми и красными вспышками небом. Сколько раз она видела этот пейзаж, испытывая совершенно другие чувства?

Сглотнув подступившую к горлу желчь, Элизабет запустила в спутанные волосы дрожащие пальцы и отчаянно всхлипнула. Ее взгляд опустился к основанию каменной лестницы, выбитой прямо в скале, ведущей к небольшой пристани. Именно там она вчера утопила гидроцикл и насквозь мокрая поднялась в дом между скал, построенный несколько лет назад отцом в качестве убежища на экстренный случай. И он настал, черт побери. Они должны были оказаться здесь все вместе…

Элизабет отвернулась, спрятав лицо в ладонях. «Это не со мной» — твердила она, но самовнушение не работало. Закрывая глаза, Элизабет не оказывалась в безопасности, не могла укрыться от случившегося. Жестокая реальность не отступала, она проникала даже сквозь сомкнутые веки, не давая забыться, выдохнуть хоть на мгновение.

Они должны были оказаться здесь все вместе… Или остаться там… все вместе. Одна и та же мысль на протяжении долгих часов безжалостно пульсировала в голове, причиняя боль. Так не бывает. Так не может быть, думала она.

Несправедливо.

Почему мы. Почему опять мы.

Еще вчера ничего не предвещало беды. Рассвет, солнце. Штиль. Яхта… Первая совместная прогулка за много месяцев. Отцу с таким трудом удалось уговорить лечащего врача отпустить Гектора на два дня домой. Элизабет так радовалась возможности увидеть брата и побыть всем вместе вдали от рутинных проблем и рабочих будней. Гектор остался ночевать на яхте, чтобы подготовить ее к отплытию. Элизабет хотела остаться с ним, но Гек сказал, что ему нужно побыть одному, подумать, и она ушла, хотя сильно волновалась, что брат сорвется, отправится в город искать дозу или выпьет алкоголь. Утром вместе с отцом они застали Гектора в отличном настроении и без каких-либо подозрительных симптомов.

Вспоминая безмятежное начало утра, Лиз пыталась понять, не было ли каких-то знаков или сигналов вселенной, которые она пропустила? Малейшей подсказки, указывающей на вероятность скорой трагедии? Предчувствия, тревога, сны?

Нет. У всех было прекрасное настроение, светило солнце, дул попутный ветер, океан мирно покачивал яхту на волнах, а вслед за белым судном, разрезающим прозрачную толщу воды, летели чайки. Прошло не более получаса, может даже меньше, когда отец заметил, что забыл лекарство от астмы. Аэрозольный баллончик, без которого не обойтись во время приступа, а они случались довольно часто. Рисковать было нельзя. На яхте находился гидроцикл, и Элизабет вызвалась быстренько прокатиться до берега за лекарством туда-обратно. Все произошло в какие-то минуты.

Вот Гек помогает Лиз спустить на воду гидроцикл, отпуская шутливые замечания, и она смеется в ответ. Вот она заводит мотор и машет рукой стоящим на палубе отцу и брату, а потом разворачивается в сторону берега и несется по волнам. Волосы бьют по плечам, брызги и ветер в лицо.

Она отплыла не больше чем на двести метров, когда раздался грохот, от которого заложило уши, ударная волна жаром опалила спину, скинув в океан. После случая в бассейне в раннем детстве, она научилась плавать, иначе все закончилось бы так, как и должно было быть.

Выплыв на поверхность воды, Элизабет развернулась и, задыхаясь от запаха гари и охватившего тело и разум ужаса, увидела черный пепел и дым, поднимающийся в небо, и объятую огнем яхту, точнее то, что от нее осталось после взрыва. Вокруг медленно уходили под воду оторванные запчасти корпуса, обшивка, предметы мебели, пластиковая посуда, личные вещи. Она закричала, едва не теряя сознание, ушла под воду, захлебываясь вынырнула снова, продолжая кричать, звать на помощь.

Дальше было все как в тумане. Элизабет забралась на гидроцикл и какое-то время нарезала круги вокруг догорающих обломков, надеясь на чудо. Рыдала и звала отца и Гектора, хотя в глубине души уже понимала, что спастись при такой силе взрыва невозможно. Понимала, но смириться и принять не могла. Отец много раз инструктировал и ее, и брата о том, как вести себя в непредвиденных и опасных ситуациях, но когда видишь смерть своими глазами, инструкции не работают. Паника заглушает инстинкт самосохранения, горе и ужас перекрывают определенные навыки выживания, заложенные с детства. Элизабет знала, отец говорил, не давал забыть, напоминал каждый день, что опасность рядом, подстерегает на каждом шагу и может подойти в любой момент и в самом непредсказуемом месте. Элизабет знала, что их ищут, и знала кто, и знала почему. Она дохера всего знала, но глядя, как тонут обломки яхты, на которой провели последние секунды жизни отец и брат, Лиз забыла обо всем, поддалась панике, растерялась. В полуобморочном состоянии, практически на автопилоте, девушка направила гидроцикл в сторону спрятанного между скал дома, надежного пристанища с непробиваемыми стенами, построенного отцом на тот случай, если им придется на время скрыться.

Оказавшись внутри, она первым делом вошла в кабинет отца, оборудованный всевозможной современной компьютерной аппаратурой, системами видеонаблюдения, слежения, огромными мониторами. Отец предупреждал, что если с ним что-то случится, она или Гектор должны запустить программу очистки жестких дисков и самоликвидации всех систем, включая любую электронную связь с внешним миром. И отец оставил только один контакт, по которому можно связаться в критический момент и попросить помощи до полного уничтожения систем. Но прежде, чем запустить программу ликвидации данных, Лиз отправила свои координаты двум контактам. Возможно, она совершила ошибку, но поступить иначе не могла.

И вот сейчас, сидя на полу, Элизабет Флойд, пряча лицо в дрожащих ладонях, пребывала в состоянии ужаса и оцепенения в ожидании двух вариантов исхода для нее: смерть или спасение. Третьего не