Главная роль 4 (СИ) - Смолин Павел

— Благодарю вас за службу, Василий Николаевич, — улыбнулся я.

— Служу Его Императорскому Величеству! — козырнул полковник.

На этой позитивной ноте мы попрощались, и я с продиктованной неохотой неспешностью побрел переодеваться, морщась от перспективы провести остаток дня с долбанным дядей Лешей.

Александр вчера на меня ругался — провоцирую мол, демонстративно его брата игнорирую. Да, провоцирую, потому что по ночам мне снятся «попильные» броненосцы вместо нормальных. Снятся тысячи тонущих из-за спертого дальномера и пропитых бронелистов матросов и офицеров. Снятся заблокированные порты и обстрелы прибрежных городов. «Пилить» на армии и флоте — самый худший вид «попила», потому что за каждый пущенный на лакшери-жизнь высокопоставленного ублюдка рубль приходится платить жизнями. Убрать дядюшку из-за этого хочется поскорее. Я тут, получается, задницу рву и выцарапываю деньги отовсюду, где только можно, а он в казну лазает так, будто она — его личный карман. Раздражает.

Сегодняшним утром, лично вызвонив в Гатчину вредного брата, Император купировал весь урон, наврав Алексею Александровичу, будто сам не велел мне беспокоить такую величину как начальник российского флота. О портах и прочем поговорил с дядюшкой сам, а мне таким образом осталось малое — потусоваться с «восемью пудами» и типа помириться. Александр непутевого брата любит. Любит и меня, и «возникшее недопонимание» между мной и дядей его расстраивает. Что ж, я способен выжать пользу и из этого.

Алексей Александрович был непривычно трезв — к Императору ходил все же — и сразу после приветствий (вежливых так, что и не докопаться) принялся этот неприятный момент исправлять винцом с полувековой выдержкой под обильную закуску.

Высочайший брат, новомодные, свежайшие «суши» — ныне во всех элитных ресторанах рис с рыбой и водорослями за чудовищные деньги подают, буржуям нравится — и не шибко-то «сушам» подходящий, но во всех отношениях приятный напиток привели дядюшку в благостное расположение духа. Расстегнув воротник мундира, он закинул тридцать вторую по счету «сушину» в рот, с натугой проглотил и погладил живот, поделившись мыслью:

— Может в Японию сплавать?

Давай! Один тоненький намек послу, и ты оттуда не вернешься. Нет, второй мертвый Романов на тамошних землях для меня будет очень вреден, ибо уже не инцидент, а система, упирающаяся в единственного выгодоприобретателя — меня. Но чем больше Лёша будет торчать за бугром, тем проще мне будет под него копать и заниматься флотом через голову командующего.

— Наши о японских временных женах высокого мнения, — добавил я мотивации. — Я привез с собой альбом с фотографиями особо приятных дам для солидных людей.

— Я бы посмотрел, — разохотился дядя.

Я жестом велел принести сувенир, а Алексей Александрович поделился планами:

— Скоро в Америку поплыву, можно в Нагасаки припасы пополнить, — сально мне подмигнул.

Натурально животное.

— А в нее не через Атлантику плавают? — подставился я под шутку.

— Земля — круглая, Георгий Александрович! — не подвел дядя.

Поржали к обоюдному удовольствию, осушили по бокальчику. Не так уж и плохо — контакт налаживается, и, не будь Лёшка ворюгой, я бы его и не тронул.

— От немцев нашему флоту нужно кое-чего, — покачав вновь наполнившей бокал рубиновой жидкостью, неожиданно перешел он к делам. — Дальномеры — обязательно, Цейсовские. Но денег в казне флота под них не заложено.

«Дела», впрочем, прямо способствуют попилу на этих самых делах.

— Деньги на дальномеры есть, — заверил я его. — Хорошо, что вы эту тему подняли, Алексей Александрович — меня Его Величество ко флоту не подпускают, но мне же нужно знать, что включить в список приданного.

Хрюкнув, дядя Леша пообещал прислать ко мне эмиссара со списком и подобрать группу сопровождения для переговоров с немцами — это же дипломатический визит, со мной пара поездов народу поедет, от каждого министерств по пачке плюс свита, слуги и охрана.

В этот момент прибыл альбом с элитными «кошка-женами», и дальномеры с немцами потеряли актуальность. Просмотр фоток получился очень похабным, но веселым — командующий флотом упражнялся в остроумно-похабных комментариях («А правда, что у японок не вдоль, а поперек?»), отпускал расистские шутки по поводу нарядов и макияжа, вспомнил пяток историй о собственных амурных похождениях и толкнул длинный монолог про то, чем отличаются шлюхи из разных стран. Он же реально не понимает, что таким поведением подставляет всю правящую надстройку Империи. «Мажор» — это проклятие элиты, и недаром они предпочитают спартанское, очень строгое воспитание с физическими наказаниями за косяки. Только так и можно вырастить нормального наследника, который не будет «флексить» семейным достатком, демонстрировать презрение к окружающим и не влипать в неприятности, из которых его приходится доставать взятками, связями и нередко со скандалами в СМИ. Кому такое нравится? В эти времена, когда народ все больше смотрит по сторонам, наблюдая много интересного и задаваясь вопросом «почему одним все, а другим ничего?» такое поведение опаснее втройне. Половая жизнь командующего флотом — это, как ни странно, дело государственной важности!

Досмотрев альбом, дядюшка допил остатки в бокале, пьяненько улыбнулся окошку и выкатил худшую идею из возможных:

— До чего же погожий денек! Поедемте на охоту, Георгий Александрович — егеря поди от тоски помирают!

Чертыхнувшись про себя, я пошел переодеваться — а куда денешься? Приказ Его Величества!

Глава 12

Каждому времени и месту нужны свои герои, злодеи, кумиры и статисты. В моем времени мне доводилось слышать рассуждения, мол, покойный Николай был бы хорошим царем веке этак в восемнадцатом. Я не согласен — если человек не хочет править, править он и не будет. При этом реально простых времен в жизни родной страны было прискорбно мало. С изрядной правотой такое можно спроецировать на Европу — когда войны с соседями не заканчиваются никогда, на троне должен сидеть тот, кто хоть что-то понимает в государственном управлении, иначе его сожрет и не подавится какой-нибудь очень деятельный Карл. Вот для спокойных китайских времен Николай бы подошел отлично — сиди во дворце, занимайся гаремом — с учетом размеров и регулярных пополнений это увлекательное дело поглотит любое количество времени! — и не мешай уважаемым людям обкашливать свои интересы.

А вот Алексей Александрович, здоровенный кусок тестостерона и альфа-самец в самом что ни на есть биологическом смысле, в средневековье смотрелся бы органичнее некуда! Огромный. Ржет, пердит и отрыгивает громче всех. Похабно и обильно шутит и очень много пьет — все компоненты харизматичного средневекового аристократа в наличии! Добавляем сюда гигантскую волосатую тушу, шикарно смотревшуюся бы в латах на огромном коне, и получаем ультимативную геополитическую единицу феодального толка. За таким пойдут все, пойдут куда угодно и до самого конца. Даешь такому (если он не король) баронский титул, смиряешься с утечкой податей, сажаешь на границу и можно про Алексея Александровича, равно как и про врагов на том направлении, больше не думать — он там всех к ногтю прижмет, чисто показать, кто тут самая большая и важная обезьяна.

Душевный мужик на самом деле. Если выкинуть из головы воспитание и «деграднуть» до голой биологии, компании лучше Алексея Александровича и не сыскать. Настоящая первородная харизма, и я понимаю, почему светские львицы предпочитают дядюшку своим законным мужьям — у тех с тестостероном все намного хуже, и, полагаю, любовницы Великого князя своих мужей откровенно презирают. Ладно, это не мое дело. Мое дело — подготовить Империю к заоблачной сложности экзамену, коим и является многолетняя мировая война. С дядюшкой мне не по пути, и это вызывает у меня искреннее сожаление.

Вздохнув, я выбрался мыслями из вчерашнего дня — мы немножко постреляли (без всякого толку, чисто картечью по кустам «на шорох»), а потом сели бухать на полянке под подтаскиваемую егерями пернатую дичь. Не охота, а пикник, и меня такое положение дел устроило — не хочется кабанчика стрелять, я никакого удовольствия от этого не испытываю.