ЛЕТОПИСЬ КАРТЛИ - автор неизвестен

4. См. примеч. 3.

5. Как уже отмечено нами, автор «Летописи Картли» за некоторым исключением строго следует принципу последовательности исторических событий. Поэтому в данном контексте должна идти речь не о Картлийском царстве Фарнавазианов-Хосроидов, а об иранских Хосроидах (См. Предисловие, с. I). Слова о постоянных набегах и разорениях «страны этой» должны относиться к Ирану, а не к Картли, о которой речь идет лишь в следующей фразе. Летописец представлял, что причиной падения Картлийского царства было его внутреннее разложение, которое арабское нашествие лишь довершило.

6. Речь идет об образовании Тбилисского эмирата, имевшего место после и в результате походов Мервана ибн Мухаммада (30е гг. VII в.). Арабы еще до Мервана уверенно чувствовали себя в Тбилиси, во всяком случае, сохранились арабские монеты, битые здесь еще в начале VIII в. (Г. А. Пахомов. Монеты Грузии, Тбилиси, 1970, с. 38 – 39). Хотя именно с этого периода необходимо считать, если не образование Тбилисского эмирата, то, по крайней мере, его усиление (См. М. Д. Лордкипанидзе. Из истории Тбилисского эмирата. – «Мимомхилвели», Тбилиси, 1951, с. 186, на груз. яз.). Образование Тбилисского эмирата было результатом не только того, что халифат представлял собой рыхлый конгломерат отдельных «провинций», которые «сохранили широкую административную и финансовую автономию» (А. Массэ. Ислам. Очерк истории. М., 1961, с. 67). Для автономизации того или иного эмирата было недостаточно одного лишь неповиновения багдадскому халифу. Восточная Грузия с центром в Тбилиси задолго до ее завоевания арабами представляла собой экономически вполне сложившуюся единицу, что и облегчало местным эмирам сепаратистские выступления. Высшей степени усиления Тбилисский эмират достиг во 2-й половине VIII в. На рубеже VIII – IX вв. в период образования и развития новых грузинских политических единиц влияние эмирата начинает ослабевать, хотя полное упразднение его произошло лишь в 1-й четверти XII в. (С. Н. Джанашиа. Арабы в Грузии. – В кн.: С. Н. Джанашиа. Труды, т. II, Тбилиси, 1952).

7. В данном контексте отмечены два момента раннего периода истории объединительного движения в Грузии. Во-первых, генеалогическая легенда рода Багратионов, которая, как мы уже говорили (см. Предисловие, с. 17 – 18), вносит известную ясность в характер ставленничества правителей Тао-Кларджети; автор «Летописи Картли» уверяет, что в конце VIII в. грузинское общество пока еще не знало этой «истории». Во-вторых, показана борьба первых Багратионов в Грузии за наследство династии Фарназазианов (Г. С. Мамулиа. Происхождение и политическая тенденция легенды о реформах «царя» Арчила (VIII в.), с. 121 – 122; Лордкипанидзе. Матиане, с. 63, примеч. 11).

8. Подразумевается Иезид ибн Усаид ас-Сулами, един из видных представителей арабской военной знати (М. Д. Лордкипанидзе. Из истории Тбилисского эмирата, с. 187). Восстановление им разоренного хазарами центра Восточной Грузии явилось прежде всего актом усиления Тбилисского эмирата (между 754 – 764 гг.).

9. Груз. Сабердзнети в средневековой грузинской литературе обозначало как классическую Грецию, так и Византийскую империю. В данном случае автор «Летописи Картли (а возможно, ее переписчики), впадает в анахронизм, перенося на начало IX в. события, связанные с грозной осадой Византии арабами под предводительством известного полководца Масламы в 717 – 718 гг. (См. М. В. Левченко. История Византии. Краткий очерк. М. – Л., 1940, с. 120).

10. Один из высших и редко встречавшихся титулов в иерархической структуре Византийской империи. Титулы в Византии основывались не на вассально-ленных связях, а на дарственном пожаловании (см. История Византии, т. 2, М., 1967, с. 159). Удостаивание титулом высокого ранга определялось ролью того или иного деятеля и этим выясняется то значение, которое придавалось Ашоту куропалату на восточных рубежах Византии.

11. Кахетское княжество возникло ранее прочих грузинских раннефеодальных княжеств, которые приступили к борьбе за гегемонию в объединительном движении в Грузии (Очерки, II, с. 387 и др.; И. И. Сургуладзе. О суверенах Кахети IX – X вв. – «Известия» («Мацне») АН Груз. ССР, 1978, № 2, с. 142 – 147, на груз. яз.; Д. Л. Мусхелишвили. Основные вопросы исторической географии Грузии, II, с. 130). Тон свидетельства из «Летописи Картли» – «В Кахети мтаваром был Григол» может указывать на то, что это не был первый глава данного политического образования.

12. В издании С. Г. Каухчишвили своде читаем: «мтиулы и цанары» (КЦ, I, с. 252), т. е. мтиулы и цанары представлены как два самостоятельных этноса. В действительности термин мтиулы «горцы» в данном контексте необходимо понимать не в позднем его значении определенной этнографической группы грузин, а в прямом, так как речь идет просто о горцах и именно в таком случае получается более логично: «горцы цанары».

Цанары – племя на территории древнего Кахетского княжества. Ареал распространения цанаров охватывал северо-западную часть Внутренней (Шида) Кахети, – основное ядро Кахетинского княжества. Высказано мнение о вайнахском происхождении цанаров (В. Ф. Минорский. История Ширвана и Дербенда, с. 210 – 211). Впоследствии они приняли участие в формировании грузинской этнографической группы мохевцев. Осетины еще сравнительно недавно называли мохевцев цон (цан). Известная по источникам инициатива цанаров в борьбе против экспедиционных отрядов халифата в Восточной Грузии свидетельствует о значительной военной силе горцев Цанарети (Г. А. Меликишвили. Политическое объединение феодальной Грузии, с 54 – 56 и др.). Не исключена возможность, что первыми правителями (мтаварами) Кахетского княжества были выходцы из цанаров. Не случайно, что в представлении иноземных наблюдателей цанарами называлось все население Кахети. Арабские авторы говорят о цанарах, которых они считают главными противниками халифата на территории Грузии, обычно в собирательном значении, подразумевая под ними все население Кахетского княжества (Я?куби, с. 9; Очерки, II, с. 380 и др.; М. Д. Лордкипанидзе. Политическое объединение феодальной Грузии, Тбилиси, 1963, с. 140, на груз. яз.).

13. Халил арабиец – известный по арабским источникам Халид бек Йезид, который правил в Армении в период халифатства ал-Мумина (813 – 823) (М. Д. Лордкипанидзе. Из истории Тбилисского эмирата, с. 190; Т. Г. Папуашвили. Вопросы истории Эрети, Тбилиси, 1970, с. 189, на груз. яз.). Это был период, когда положение арабов в Закавказье заметно пошатнулось (В. Ф. Минорский. История Ширвана и Дербенда, с. 44). По армянским и грузинским источникам, Халид принял решительные меры против антихалифских сепаратистов. Правители ряда княжеств один за другим являлись к нему с повинной.

14. Дата смерти (убийства) Ашота куропалата точно не установлена. Современные исследователи относят ее к периоду между 826 – 836 гг. (Подробно см.: А. А. Богверадзе. К дате смерти Ашота I великого куропалата. – Сб. «Вопросы истории феодальной Грузии», т. I, Тбилиси, 1970, с. 131 – 139, на груз. яз.).

15. С начала IX в., в период полного вырождения социальных отношений дофеодального периода (Н. А. Бердзенишвили. Вопросы истории, Грузии, т. IX, Тбилиси, 1980, с. 60, на груз. яз.), в Кахетском княжестве активную роль начинают играть гардабанцы, потомки одного из племен, населявших западную окраину древней Кавказской Албании. Уже в описываемых арабскими историками событиях в Закавказье первой половины IX в. санарийцы-цанары соответствуют гардабанцам древнегрузинских источников. Так, по словам Я?куби, полководец халифата Халид ибн-Иезид воюет (40-е гг. VIII в.) против санарийцев (Я?куби, с. 15; см. Очерки, И, с. 393). Выдвижение в начале IX в. на первый план в событиях в Восточной Грузии гардабанцев было не только следствием ослабления цанаров в борьбе с арабами. Древнегрузинские источники свидетельствуют, что борьба между гардабанцами и цанарами имела место еще до преобразовательных здесь мероприятий. Об этом, в частности, говорится в вышеприведенном нами жизнеописании Арчила: «Тогда же встал перед Асимом некий мтавар из Гардабана, обращенный в сарацины, дядю которого по отцу убили цанары, а убийц его с миром спас дед Арчила» и т. д. (см. выше с. 42). В «Летописи Картли» отмечены время и условия усиления гардабанцев. В 30-х гг. IX в. произошла последняя схватка правителя Кахетского княжества в союзе с тбилисским эмиром против Ашота куропалата и Феодосия Абхазского (см. Очерки, II, с. 393). «Обратили в бегство Григола, мтавара Кахети, и овладели его страной до самого Картли» (см. выше, с. 48). Вслед за описанием этого события в «Летописи Картли» говорится: «Тогда же гардабанцы составили заговор и выдвинули хорепископом Дачи» (см. выше с. 49). Отныне в Кахетском княжестве инициатива в политической борьбе в процессе объединения Грузии перешла к гардабанцам.

Область Гардабани в эпоху борьбы грузин против халифата представляла собой часть Кахетского княжества. В сообщениях автора «Летописи Картли» к гардабанцам применяется этноним кахи гардабанские, т. е. гардабанцы в данном случае могли представлять собой этнографическую группу внутри кахетского этноса. «Летопись Картли» свидетельствует о росте стратегического значения Гардабани с середины IX в. Так, когда в 853 г. Буга вторгся на территорию Тбилисского эмирата, то исход борьбы решили выступившие на стороне Тбилиси гардабанцы. Описывая эти же события, Я?куби пишет, что Буга двинулся «против санарийцев (читай: гардабанцев – Г. Ц.), сражался с ними, но они разбили его и обратили в бегство (Я?куби, с. 21). Затем Буга вторгся в Чарталети и даже взял у местных горцев заложников и лишь после этого он «пытался вторгнуться в Овсети». Однако Буга сумел добиться успеха лишь благодаря тому, что «сокрушил Гардабани» и разорил семью местного мтавара (см. выше, с. 50). Об этом же событии позднее писал и Ибн ал-Асир, называя при этом уже не «санарийцев», а собственно гардабанцев. По словам названного автора, Буга послал одного из своих подручных «во главе отряда своих войск к крепости Джардаман (читай: Гардабан. – Г. Ц.), что между Барда?ой и Тифлисом и он занял ее и взял батрика в плен» (Ибн ал-Асир, с. 68). Арабские и древнегрузинские источники в данном случае удачно дополняют друг друга.