Блитвуд (ЛП) - Гудман Кэрол

— Как я уже говорила, — сказала Сара мне, проигнорировав девушку по имени Джордж, — все зовут меня Лимон. И только одна девушка довольно грубо называет меня «кислым лимоном».

Сара развернулась на каблучках и посмотрела на Джордж, которая одновременно ступила вперёд и была вынуждена теперь шагнуть назад, отступив к чемоданам и попутно опрокинув несколько шляпных коробок.

Две девушки, поприветствовавшие её первыми — Фред и Уолли — побежали за шляпами, которые вывалились из коробок шквалом перьев. Выглядели они так, словно преследовали стаю диких индеек, и это зрелище было настолько комично, что я расхохоталась.

— Думаешь это смешно? — набросилась на меня Джордж, её фиолетовые глаза засверкали, а волосы цвета розового золота тлели, словно только что зажженный фитиль.

Взгляд этих фиолетовых глаз пробежался по моей мокрой от дождя шляпе, влажному плащу, промокшему подолу платья и грязным ботинкам, которые кричали о том, что приехала я сюда на поезде, а не на личном автомобиле. Но именно моя голая рука попала под её прицел; я только недавно сняла перчатку, чтобы пожать руку Саре.

— Ох, — сказала она. — А ты случайно дверью не ошиблась? Уверена, дверь для прислуги с другой стороны здания.

Кровь прилила к моим щекам, и я услышала громкий звон колокола в своей голове. «Нелепо, — отругала я себя, — эта глупая девушка неопасна! Тилли быстро сбила бы с неё спесь».

Неожиданно Джордж согнулась и прижала руки к ушам, словно испытывала боль. Увидев, как она съёжилась, мой гнев поутих, как и колокол в голове. Она подняла вверх полные неверия фиолетовые глаза. Её подруги запорхали вокруг неё, но она не отводила от меня взгляд.

Я улыбнулась.

— Нет, это моя дверь, но… — я бросила взгляд на истоптанные головные уборы. — Я так понимаю, шляпы уже не спасти.

Но прежде чем она смогла ответить, Сара протолкнула меня мимо неё и завела внутрь через входную дверь.

— Боже мой! — воскликнула Сара. — Джорджиана до вечера будет в шоке. У Альфреды и Уоллис будет много работы.

— Почему они все используют мужские имена? — спросила я, пока Сара протискивала меня через другую группу воссоединившихся лучших подружек, толпившихся в холле.

— Им дали имена в честь своих отцов: Джордж Монморанси, Альфред Дрисколл и Уолленс Резерфорд, три самых богатых мужчины Америки и благодетели Блитвуда…

Она была прервана туманом перьев, промчавшимся по воздуху и сопровождавшимся пронзительным криком. Я нырнула под летящую ракету, которая чуть было не сбила мою шляпу. Запыхавшаяся девушка, приподняв юбку, преследовала её. На её руку была натянута кожаная перчатка со свисающими с неё ремнями.

— Вы не видели сапсана4? — вскрикнула она.

— Он полетел в холл, Шарлотта. Ты же знаешь, что должна держать его на привязи.

— Конечно, знаю, но он высвободился из своих пут, проклятое существо! Свифт оторвёт мне голову, — девушка развернулась и побежала в холл в погоне за соколом.

— Это Шарлотта Фалконрат. Колокола знают, она была избрана Дианой, только ввиду того, что Фалконраты — древний род. Даже их фамилия означает «хранитель сокола»! Дианы должны тренировать своих соколов перед школой и вначале бодрствовать с ними три дня и три ночи. К настоящему моменту сокол и девушка должны быть уже связаны узами, но не похоже, что птица Шарлотты хочет сблизиться. Не могу винить её в этом.

— Так только Дианы могут иметь соколов? — спросила я, почувствовав внезапный укол желания.

Хоть я лишь мельком разглядела сапсана, у меня появилось странное чувство восторга, когда я увидела, как он пронёсся надо мной.

— Да, — сказала она с задумчивым вздохом, — и почему-то Дианы всегда девушки из старейших и богатейших семей… Ох, но для тебя проблемой это не станет, не так ли?

Я посмотрела на неё в ещё большем замешательстве, чем когда-либо, пока не поняла, что она относит меня к числу привилегированных. В тот же миг я заметила явные следы штопки вокруг манжета рубашки Сары Леман и изношенную часть пояса, что говорило о том, что ей пришлось затянуть его на одно деление туже. В своей новой одежде, я видимо, представлялась ей богатой девушкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ой, я не богата! — ляпнула я. — Я работала на фабрике!

Я не стала добавлять, что последние пять месяцев провела в «Бельвью» в отделении для душевнобольных.

— Правда? — Сара сощурила глаза, посмотрев в свою тетрадь. — Но ты не числишься стипендианткой.

— Моя бабушка отправила меня в Блитвуд. А тут есть стипендии?

Почему моя мама никогда об этом не говорила?

— По одной на каждый класс «для девушек, которые показывают исключительный талант, несмотря на их печальные обстоятельства». Под печальными обстоятельствами понимают рождение в бедной семье. В моем случае, в семье бедных польских эмигрантов… но ты не обязана слушать мою грустную историю. Нас призывают не зацикливаться на семейных обстоятельствах, как только мы были вырваны из них и стали девушками Блитвуда, даже если при этом мы обязаны выполнять с дюжину заданий в дополнение к стипендии. Мы должны быть все едины в нашей великой миссии здесь в Блитвуде, но ты познакомишься с девушками, такими как Джорджиана Монморанси, которые достаточно беспощадны, когда дело доходит до социального статуса. Предлагаю о фабрике тебе здесь помалкивать.

— Думаю, что секрет раскрыт, — сказала я, подняв свою ладонь.

Сара взяла мою натруженную руку в свою.

— Тогда мы будем держаться вместе, — сказалась она, сжав её. — Приятно знать, что в этом месте есть ещё одна такая же девушка, как и я.

Я с благодарностью кивнула. Я так переживала, что не впишусь к беззаботным девушкам в белых платьях, которых видела на фотографиях у мамы, что мне и в голову не приходило, что я смогу встретить тут кого-то похожего. Было огромным облегчением узнать, что, по крайней мере, с одной девушкой в Блитвуде, я смогу быть самой собой, даже если она подтвердила мои подозрения и мне придётся скрывать это от других одноклассниц.

— Пойдём, — сказала Сара, ведя меня через узкий коридор в огромный сводчатый зал.

Я запрокинула голову так сильно, что моя шляпа ещё раз чуть не упала. Единственным местом, где я видела подобное великолепие, был Собор Святого Патрика на Пятой Авеню в Нью-Йорке, в котором мама оставляла меня дожидаться её, пока она разносила шляпы по домам к северу от собора.

Но это была не церковь. Длинная комната заканчивалась не алтарём, а возвышенным подиумом, где стоял длинный стол, на котором расположились семь колокольчиков. Не было никаких религиозных витражных окон вдоль стены. Зато были изящные женские фигуры, вооруженные луком и стрелами и державшие колокольчик.

— Главный Зал, — сказала Сара позади меня. — Не волнуйся, ты его ещё увидишь. Сегодня вечером здесь будет ужин.

Теперь я заметила, что стайка девушек в чёрных юбках и белых накрахмаленных передниках накрывали длинные столы белыми скатертями.

— Пойдём, нам нужно преодолеть четыре пролёта. Птенцы — первокурсники, как и ты — размещаются в комнатах на четвёртом этаже в западном крыле. Второкурсники или неоперившиеся юнцы живут на третьем этаже; третьекурсники или соколы на втором этаже. Другими словами, — добавила Сара, когда мы достигли первого пролета, и она сделала остановку, чтобы я отдышалась, — ты должна заслужить комнату ближе к столовой и классам. То бишь, кроме Диан, комнаты которых находятся в Северной башне. К тому моменту, когда ты доучишься до третьего курса как я, ты уже привыкнешь подниматься по лестнице. Честно говоря, я скучаю по видам с верхних этажей. Думаю, они должны полностью отменить порядок этажей, только я предполагаю, что они боятся…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сара была прервана звуком мужского смеха на лестнице.

— Этого не может быть, — пробормотала она себе под нос, заторопившись на следующий лестничный пролёт.

Она оказалась права насчёт привыкания к лестнице. Хотя я уже давно привыкла подниматься наверх в жилых зданиях, где я жила с мамой, время пребывания в «Бельвью» ослабило ноги, и Сара легко меня обогнала. Когда я достигла третьего этажа, Сара выражала протест высокой светловолосой красотке в вычурном синем платье и в кокетливо наклонённой большой шляпе с перьями.