Право на жизнь (СИ) - Гущина Яна

- Лена, - ответила я, поднимая автомат одного из убитых.

- Меня - Лёшей, - ответил он и уточнил, - Алексей. Можно Алекс.

Я кивнула. Второй попутчик тоже представился: - Борис.

Теперь у нас было четыре автомата на троих, много патронов, две гранаты и ещё один нож. Вооружены до зубов! Но даже такая усиленная вооружённость не придавала мне смелости: чем ближе мы подходили к месту, тем страшнее мне было. Я изо всех сил накручивала себя, чтобы обрести отвагу. Вспоминала, как конвоиры издевались над пленными, насиловали девушек и как они избили и ранили Максима. Стиснув зубы, ощутила желание мстить. Так-то лучше, а то совсем боевой дух растеряла, пока продиралась сквозь джунгли.

Но мысль о том, что Макс не только ранен, но и убит, добивала меня окончательно. Если его нет в живых, то я не пожалею жизни, чтобы отомстить. Но без него мне не хотелось возвращаться назад и искать лагерь у реки. Я знала, что если увижу Макса мёртвым, то обратно не вернусь. Я умру, забрав с собой жизни многих охранников.

Глава 11

Максим и сам не догадывался, что стал зачинщиком восстания. Заступившись за Лену, он набросился на охранника, началась заварушка. Замелькали кулаки, ножи, раздались выстрелы. Его ранили, но он убил нападавшего. Грянул взрыв. Макса отбросило взрывной волной и припечатало к противоположной стене. Он отключился.

- Ты жив? - Серёга трепал его за грудки.

- Вроде, - поморщился Максим от головной боли. Ощупал перевязанные рёбра: кто -то обработал его рану. - Много убитых?

- Хватает. Пашка мёртв, ещё несколько женщин, но наши жёны успели убежать.

Макс с облегчением вздохнул. Лена на свободе.

- Надеюсь, их не схватили, - Макс обеспокоено оглянулся. Кругом дым, трупы, откуда-то слышатся вопли.

- Нет, они ушли вглубь джунглей. Как только взрывами разрушились вагоны, выжившие бежали. Сейчас воюют пленники других вагонов.

- Надо помочь им, - Макс пошарил вокруг и наткнулся на автомат. - Не пропадать же им!

Серёга тоже был не из робкого десятка и бежать в джунгли не собирался, когда можно было повоевать. Вдвоём с Максом он выпрыгнул из вагона и ринулся навстречу врагу.

Макс видел вспышки взрывов, слышал звуки выстрелов. Он думал о том, что надо как можно больше укокошить охранников, чтобы они не кинулись вслед за беглецами. Наверняка, им пока не до сбежавших, когда весь поезд охвачен бунтом.

Прячась за вагоны, Сергей и Максим подбежали к очагу битвы.

- Ну и мясорубка, - выдохнул Сергей.

Макс кивнул и ринулся в гущу бойни. С разбегу он врезался корпусом в стрелявшего охранника. Автоматная очередь ушла от цели и прочертила небо. Охранник свалился, выпустив автомат. Макс насел на него и начал душить. Охранник захрипел, он несколько раз дёрнулся, а следом затих.

Рядом Серёгу бил какой-то амбал. Максим с воинственным воплем накинулся на противника. Двинув кулаком в челюсть, завалил мужика рядом с Сергеем. Сергей перекатился и локтем треснул противника в нос. Хрящ противно хрустнул, и из носа полилась кровь. Сергей двинул его ещё раз, а Максим перерезал мужику горло.

Вытерев кровь о штанину, он увидел, что несколько вооружённых охранников уводят в сторону группу пленников. Макс прицелился и метким выстрелом уложил одного из охранников. Потом второго, но в ответ получил пулю в плечо. Охранники бросили своих пленников и тоже ввязались в битву.

Рядом разорвалась граната. Макса откинуло на спину и припорошило землёй. Но он не потерял сознания. Он окунулся глазами в голубое небо, чувствуя, как в него всаживают нож.

«Вот и всё», - пронеслось в голове.

- Макс, держись! - завопил рядом Серёга.

Друг откинул того, кто чуть было не убил Максима. Раздался хруст шеи. На одного врага стало меньше.

Максим попытался перевернуться на бок, чтобы встать, но жуткая боль пронзила тело. Противный кровавый хрип стал предвестником смерти. Умирая, Макс перевернулся, схватил автомат, и принялся стрелять в вооружённых охранников. Те падали, как скошенная трава.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Каждый вдох обжигал лёгкие Максима. В глазах темнело. Вдруг кто-то ударил его по голове, и он завалился лицом в грязь.

Осколки сознания иногда прорезали его мозг. Он слышал продолжение битвы. Потом кто -то перевернул его и поволок куда-то. Но это не имело уже никакого значения. Максим знал, что умирает. Его раны не дадут долго протянуть.

- Не сдавайся! - услышал он незнакомый голос. - Браток, держись! Нельзя нам помирать! Кто это? Зачем тянет куда-то? Почему называет братком?

Ещё один взрыв откинул Макса и того, кто тянул его. Незнакомец принял удар на себя, накрыв собой Макса. Их завалило землёй. Бой продолжался.

Дыхание, хоть и слабое, но всё же было... Макс застонал. Немыслимые боль и слабость стали единственными чувствами. Тот, кто лежал на нём, зашевелился.

- Тут кто-то есть! - раздались отдалённые голоса и послышались приближающиеся шаги. Раскидывая грязь сапогами, Макса и его союзника откопали.

- Дышат, - произнёс кто-то.

- Давай прикончим, - предложил второй голос.

Блеснул луч сканера, а потом раздался третий голос:

- Этих нельзя. Искусственно рождённые. В санчасть их! Надо подлечить хорошенько. Мы потеряли очень много искусственников. Большая часть пленных бежала, остальные либо умерли, либо ранены. Велено спасать раненых любым путём.

Макса и второго парня положили на носилки и куда-то понесли. Их внесли в полуразрушенный ангар. Гул и эхо шагов отразились от стен. Несли далеко. Макс еле дышал. Брачный браслет брата снова ввёл в заблуждение противников. Ведь на основании данных браслета ввели данные в капсулу и вживили в шею. Максима снова приняли за Кирилла и даже решили вылечить. Знали бы они, что он обычно рождённый, прибили бы на месте!

Максим пришёл в себя утром. Он лежал на полу в ворохе сухой ветоши. Весь в бинтах и еле дышал. Даже сейчас вокруг не было покоя: крики, стоны.

- Эти сволочи вернулись за своими! - услышал он.

- Как пришли, так и уйдут! - взревел рядом кто-то.

Снаружи раздавались звуки битвы.

Максим еле перевёл дыхание и увидел снующую среди раненных медсестру. Хотел спросить её, что тут происходит, но только лишь захрипел. Но она обратила на него внимание и тут же метнулась в его сторону.

- Пришёл в себя? - не слишком вежливо осведомилась барышня, сурово глянув на Макса.

- Даже смерть не берёт таких как вы!

То ли это было восхищение, то ли обвинение, Макс не понял, но это было и не важно.

- Что случилось? - слабым голосом спросил он.

- Те, кто бежал в джунгли, вернулись и пытаются освободить пленных.

Макс слабо улыбнулся. Всё же русские своих в беде не бросают!

- Чего усмехаешься, тварь? - грубо гаркнула девушка. - Мало мы ваших перебили? Хотите, чтобы всех уничтожили?

И чего она взялась ему всё это высказывать? Он уже никак не мог повлиять на исход бойни. И, наверное, даже не мог надеяться на то, что выживет, но медсестра будто прочла его мысли и сказала:

- Даже не думай помирать. Велено всех искусственников спасать. Я тебя придушу, если попробуешь помереть!

Последние её слова были настолько противоречивы и комичны, что Макс снова улыбнулся.

- Радуешься, сволочь? - не отставала девушка, будто смыслом её жизни было не спасти Макса, а добить разговорами. - Наши всё равно не сдадут оборону. Раскуроченный поезд стал прикрытием для ваших солдат, но наши отобьются. Мы свой форт не сдадим!

Этот ангар она называла фортом? Ещё назвала бы поезд укрепительным валом, так совсем было бы интересно. Но она перестала болтать и принялась обрабатывать раны Максима. Действовала грубо, отчего он еле сдерживал стоны. Она в очередной раз промыла и прижгла раны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Жить будешь, - пренебрежительно бросила она и ушла, вколов напоследок лекарство.

Оно показалось Максиму чудодейственным и животворящим. Сразу по венам заструилась энергия, будто все хвори отступили. Ничего себе, какое волшебство! Прямо хоть вставай и иди! Макс опешил. Неужели он умер, и потому не чувствует ни боли, ни слабости? А если жив, то, что такое она ему вколола? Ощущения и реальность не совпадали: Макс приподнялся на локте, но тут же завалился обратно: раны заболели так, будто в них всунули нож и стали вращать.