Тропа Исполинов - Феликс Эльдемуров

- Чеснока многовато в похлёбке, - осторожно заметил чаттарец. Он только сейчас почувствовал, как сильно проголодался, но под взглядами тех, в ком уже начинал понемногу надеяться найти новых друзей, старался есть неторопливо, смакуя каждый глоток. - И соли, пожалуй, изрядно.

- Это чтоб тухлой свининой не пахло, - тут же отозвался Гурук.

Гриос вспомнил о сушёном мясе, куске сала и луковицах - его припас так и остался в дорожной сумке, притороченной к седлу. Ничего, может на обратную дорогу сгодится... Хотя, какая там дорога, и куда...

Теверс покачал головой и присел рядом.

- Келлангийцы со вчерашнего дня прекратили поставки, - сказал он. - Наших запасов и на сутки не хватит. Полковник приказал после обеда рассчитать и отпустить всех женщин.

- Выгнать, - обронил Гурук.

- Это понимай как хочешь. Они-то, может и не пропадут без нас. Только твой капитан Бустар пообещал, что если я это сделаю, вывесить меня на первом дереве.

- Не бойся, - сказал Гурук, отодвигая миску. - Скоро и Бустару будет не до тебя. Авось обойдется.

- Всё шутишь...

- Ты расскажи лучше, как погиб капитан Веррес.

Теверс снял шлем и принялся старательно вытирать платком намокшие седые пряди. Теперь, когда он повернулся лицом к свету, Гриос углядел два длинных кривых шрама, идущие в разные стороны от углов рта. Ему доводилось слышать об этой элтэннской болезни. Зараза поселяется в уголках рта и плоть в них начинает разлагаться - дальше и дальше, пока гниль не дойдет до крупных кровеносных сосудов. Немногие выжившие рассказывали о таких методах излечения "смеющейся смерти", которые было под силу вынести лишь человеку с немыслимо сильной волей. Сколько лет может быть совершенно седому капитану Теверсу? Вряд ли меньше, чем тебе...

- Командир первого чаттарского вместе с полковником ехали со стрельбища. По дороге к ним приблизились трое верховых. Один из них сообщил, что у него при себе пакет с донесением от генерала Паблона Пратта, и что он должен вручить его лично в руки полковнику Даурадесу. Наши придержали коней, а те вместо пакета повынимали револьверы. Веррес прикрыл собой полковника и принял в себя три пули.

- А что же Даура? - спросил Гурук.

- А Даура, не ожидая долго... - Теверс сделал рубящие движения рукой. - Ну, ты его знаешь, его, как говорится, в таких делах жизнь с солью протирала... Двоих срубил сразу, третьего поранил. Поскольку капитан Веррес ночью умер от ран, этого третьего только что отвели с Донантом. А Даура - цел, невредим, но, говорят, ходит черней собственной тени.

- Молодец, сынок, - гулко сказал Гриос.

- Наш полковник ещё не то может. Мне довелось однажды... - Гурук прислушался. - Постойка. Слышишь?

- Птичка-ласточка,

Гнёздышко из глины, -

донеслось с площади,

- Птичка-ласточка,

Позови весной!

- Йэх!

Птичка-ласточка,

Путь-дорогой длинной,

Птичка-ласточка,

Мы идём домой!

- Идут! - всплеснул руками Теверс. - Сейчас начнется! Девушки! Котлы, котлы на стол!

А припев грохотал под окнами:

- Мы весело идем, мы шаг печатаем,

Весёлые, лихие, неженатые!

Пусть нас дорога верная ведёт

К тем,

Кто

Ждёт!

Победно запела в петлях дверь и, перегоняя друг друга, пятый и шестой тагрские вперегонки с первым и вторым чаттарскими, с ликующими воплями повалили в столовую. Ножны сабель загрохотали о скамейки. Мест на всех не хватало. Гурук и Гриос встали, отодвигаясь к стене.

Теперь, без устрашающих шлемов с их решетками, солдаты Даурадеса показались Гриосу невероятно молодыми, почти мальчишками. У большинства и усов толком не выросло... Слезы блеснули в глазах чаттарца.

- Не армия решает, - произнёс он вдруг. - Нет, не только армия...

- Табачку? - деловито предложил Гурук.

- Пойдём, - сказал Гриос. - Пора.

- Зол он нынче, - задумался Гурук, - это плохо. Ты б поговорил вначале с Карраденом. А впрочем - гляди сам, чаттарец. Кто знает, как там дела обернутся... Меня позови, если что.

- Ничего здесь не изменишь, - ответил Гриос. - Это - судьба.

Кулачный бой у брёвен был прерван. Накинув на разгоряченные плечи свои грозные куртки, бойцы и зрители, собравшись группами, изучали ходившие по рукам листки с отпечатанным текстом.

- Читают? - поразился Гриос.

- А как же! - ухмыльнулся Гурук. - Нашу, солдатскую газету. Называется "Подъём!"

Последнее слово он выделил столь характерно, что сразу заставил всех обернуться.

- Оах! - крикнул кто-то. - Вот он, тот самый чаттарец!

- Хай, чъат-таре, айге!

- Чаттарец!

- Эй, гвардеец! Иди к нам!

- Это ты привез письмо генерала Паблона?

- Расскажи, как там.

- Стоит Дангар?

- Постойте, постойте, ребята! - вмешался Гурук. - Мне кажется, что он и сам не прочь узнать, что за депешу привез из столицы.

- Ну, не из... - начал было Гриос.

- Дайте газету! - крикнул Гурук. - Или читайте кто-нибудь! Вслух!

- Тих-ха!

- "Внимание! Внимание! Внимание!.." - взялись за дело сразу несколько голосов. Один из них, более уверенный и крепкий, продолжил:

- "Драгуны! В полк только что доставлен пакет из столицы. Вот о чём сообщает нам предводитель движения "недовольных", генерал Паблон Пратт:

"Солдаты полка Даурадеса!

Опостылевшее всем правление маршала Варадоса кончилось. Бывший "великий полководец" взят под стражу и его участь решит суд. Захватившую власть группу офицеров возглавляют генералы Гир и Легонц. По их мнению, нам следует успокоиться, разойтись по домам и заняться повседневными делами. Господа генералы заверяют, что и без нас решат наши проблемы. Они обещают, что мудрые, несущие народу мир и процветание решения нового правительства не заставят себя долго ждать.

Однако, тем временем: в нескольких полках, расквартированных в столице и принимавших активное участие в событиях, зачитан приказ о переводе их на север страны. Куда ж потом? Не подальше ли от Тагр-косса? Не в сторону ли Элт-Энно?

Тем временем: части пятидесятитысячного келлангийского корпуса вплотную придвинулись к окраинам столицы. Дангар - до сих пор был единственным местом в стране, где на улицах не было ни одного иноземного солдата. Видимо, нам, тагркоссцам, хотят продемонстрировать силу?

Тем временем: новоявленные власти спешно готовят закон, по которому любой житель Тагр-косса, независимо от его желания, семейного положения и рода занятий, будет обязан проходить службу в армии по келлангийскому образцу, то есть: в тех местах и на такой срок, какие будут определены военной властью. Потому, любого не-солдата, как подпадающего под этот закон, по прихоти чиновника могут отослать умирать за тридевять земель. Сказать, что это открыто ущемляет наши гражданские свободы - значит сказать лишь половину правды.