Горячее лето 42-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Я же, покинув танк, зашёл в узел связи, он в полуземлянке был, аппаратура в порядке, достал из кармана листок, проверил рацию и стал вызывать по нужному каналу генерала Лазарева. Ответил радист почти сразу, а чуть позже другой голос появился, это генерал был, узнал его. Тут я отвлёкся, с помощью верхнего наблюдения обнаружил у румын пушки, что вполне могут достать до аэродрома, и перенацелил на них орудия, те в поле за селом стояли. Дивизион целый. Да и по крупным скоплениям румын не забывал бить. Село я не жалел, зелёных точек там было мало, хотя и были, не отрицаю. Вот так я сообщил координаты, подтвердив их дважды, потом количество самолётов, сообщив что часть осколками побиты, так что треть точно не взлетит, и подтвердил, что аэродром безопасен ситуация под контролем. Тот велел ждать первую группу через два часа. Оказалось, лететь им далеко. Да и зона отвесности тут ВВС Юго-Западного фронта, а корпус числился за Южным. Арты работали просто восхитительно, да так, что я два других танка тоже сменил на арты. Их теперь пять. Советская и французская пятого уровня, американец и британец шестого. Немец пока второго, но это ненадолго. Особо много внимания арты не занимали, поэтому я нашёл грузовой мотоцикл и поставил в его кузов восемь канистр с авиационным бензином и одну с моторным маслом. Проверил взлётную полосу, прикинул как буду освещать её. Решил огнём костров. Пусть некоторая повреждённая техника ещё полыхала, но огонь дальше не распространялся, однако техника сгорит к прилёту наших, дымить будет. Сигнал по прилёту ракетами дам, уже приготовил трофейные, опознаюсь по рации, и подожгу сигнальные огни. Подумав я просто отобрал два десятка вёдер, и поставил канистры рядом, сделал факел, при подлёте налью бензин в вёдра, и подожгу, вот и освещение.

До подлёта я всё подготовил. Завёл грузовик, и тела немцев на взлётной полосе, их тут семь десятков валялось, проволокой привязывал за руки и за ноги, сразу по пять-шесть тел, к буксировочному крюку, и волоком утаскивал на границу аэродрома. Этим и занимался пока не услышал далёкий гул авиационных моторов. Сбегал к радиоузлу, опознал, свои, подтвердил безопасность посадки, дал сигнал ракетами и на лёгком мотоцикле, я уже налил бензин в вёдра, пусть выдыхается, зато сейчас просто ехал и поджигал факелом, всё на ходу, не останавливаясь. Сначала одну сторону, потом вторую, освещение отличное. И сначала один транспортник сел, его покинуло десяток бойцов с автоматами, рассредоточившись, я к ним и подъехал, опознался, да и вид мой советского танкиста был им явно привычным, а потом пошли на посадку остальные. Те им фонариком помигали определённым кодом. В первом самолёте кроме десятка бойцов и двух командиров, явные особисты, были и авиационные техники, полтора десятка при командире, что сразу побежали осматривать ближайшие самолёты. Они тут стояли ровными шеренгами, красиво, наверное, с воздуха смотрится. Один особист ко мне прицепился, мол, я обязательно должен с ними лететь, но отмахнулся, мол, не мешай, артами управляю, да и не полечу я никуда. И на приказы его командиров мне плевать, то есть, не волнуют они меня, и подчиняться не буду. Так что тот ушёл помогать коллеге, что взламывал сейфы, их три было, собирал секретную документацию и карты. Работы им там немало, паковали в мешки и относили к одному из транспортников. Всё что они нашли один из автоматчиков охранял, остальных часовыми вокруг аэродрома выставили. На мои слова что никого рядом, я всё контролирую, отмахнулись.

Остальные после посадки разбежались по аэродрому. Активно работали, подогнали бензовозы к тем самолётам на которых прилетели и начали заправку. После заправки, эти транспортники загрузили до полного трофеями, и они сразу улетели. В радиоузле радист сидит, держит связь со штабом корпуса. Там один из командиров ВВС, майор, изучает бумаги. Шустрят так, что позавидовать можно, видимо ещё у себя распланировали кто и чем займётся, оттого и не мешкали. Да так, что уже через полчаса тридцать шесть самолётов поднялись в воздух. А это все транспортники, «Юнкерс-52», они во время боя не пострадали и их было девять. Также все разведывательные самолеты, семь штук. Их было десять, но три сильно повреждены, с них два механика споро снимали разведывательную фотоаппаратуру и радиостанции. Да и всё что представляет ценность, запчасти тоже. Помимо выше перечисленных самолётов в воздух подняли десять «Лаптёжников», только у ведущего был штурман, в стольных только лётчики. Даже штурмовики загрузили перед отлётом, набавили парашютами места штурманов до полного. Ну и десять «мессеров». Вот такой был состав первой группы, отправленной к аэродрому у штаба корпуса, что всё будет принимать. Дальности вполне хватало. К слову, все самолёты заправили, если у кого баки пустые были, но в транспортники я видел загружали бочки с моторным маслом. Видимо наше немецким самолётом не подходило. Вот так и шустрили, росла куча ценного имущества, его готовили к погрузке. Там был и боезапас для авиационных пушек и пулемётов. Из бочек с топливом на складе «ГСМ», а он был цел, переливали горючее в бензовозы для заправки. Работали все.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не без интереса за всем наблюдал. Румын мало осталось, но арты ещё работали. Те в селе в погребах прятались, плотно набивались, прямое накрытие, и никто не выживал. А я бил до прямого накрытия. Ранее были попытки на уцелевших машинах порваться прочь, но я их накрывал. Никто не ушёл, там у села на дороге три десятка сгоревших машин дымило. А вот особист меня достал, под кожу лез, пока я не разозлился и не послал его, грубо послал. Ладно хоть послушался и отправил бойцов к двум уцелевшим зениткам. Немцы наши переговоры наверняка слышали, мало ли пришлют кого проверить или налёт устроить, хоть отгонят. Оказалось, те профессиональные зенитчики, специально именно их брали, так что всё в тему было. Тут забегали механики, майор ими командовал, оказалось наши подлетали, те четыре «ПС-84» копии «Дугласа», что доставили их сюда ранее. Выдумывать те ничего не стали, к чему, если всё хорошо работало, плеснули бензину в те же вёдра и подожгли, осветив полосу, вот самолёты и стали заходить на посадку по одному, доставив ещё сотню человек. С ними прибыл полковник, начальник штаба авиационного корпуса, вот он и взял всё командование на себя. Транспортники споро загрузили имуществом, самое ценное грузили, и вскоре те, их уже заправили, улетели. Авиационный инженер, что прибыл ещё с первой партией, осматривал все самолёты, и неисправные или повреждённые в бою, грузовиками отбуксировали в сторону, а исправные готовили к вылету. Так что когда прилетела эта партия, лётчиков было семьдесят, плюс пять штурманов, то их сразу стали распределять по машинам. И уже через полчаса те по очереди поднимались в воздух и собираясь в строй улетели. Кстати, я подслушал полковника, использовал наведение арты, оказалось не на один аэродром трофеи перегоняли. «Мессера» истребительный полк принимал, он теперь их осваивать будет, штурмовики в два штурмовых полка, их тут девяносто пять было, тринадцать повреждено, по сорок штук на полк, нормально. Те передадут оставшееся машины третьему штурмовому авиаполку и будут осваивать эти. У корпуса Лазарева была разведывательная эскадрилья, правда самолёты все выбили, немцы за ними очень уж охотились, и все семь трофеев войдут в её состав, а та дислоцируется рядом со штабом корпуса, там же один из истребительных полков. А с генерала постоянно требуют воздушную разведку, неразбериха царит, где наши находятся не знают, и где немцы тоже. А тот что может? Истребители только послать. Да не так и много их, и сшибают быстро. Потери растут. А тут хоть какое-то пополнение, он и этому рад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Новости конечно хорошие, но была и ложка дёгтя в бочке мёда. Полковник привёз особисту бутылку коньяка, заряженную, со снотворным. Приказ пришёл сверху, доставить меня в Москву и точка. Мягкие уговоры не помогли, хотели вырубить и вывезти связанного, после окончания вывоза всего с аэродрома, но переиграли на снотворное. Вот ведь гады. И генерал знал, но вздохнув, промолчав. Ладно, предупреждён, значит вооружен. Но это последний контакт с советским командованием. Достаточно. Прибыл играть, вот и дальше буду, намёк понял, в политику лезть не стоит, да и помогать тоже. Помогу с уничтожением врагов, этого достаточно, всё нашим бойцам легче будет. Так вот, лётчиков семь десятков было, и они действительно не задержались, забрали последние истребители, их двадцать один было, четыре повреждённых утащили на свалку, на разборку ценного. И пять десятков штурмовиков. Вот так и улетели. Да не успели они отбыть, снова гул моторов. Девять трофейных транспортных «Юнкерсов» прилетели, оказалось их разгрузили и обратно отправили. Времени не так и много, вот и не тратят их. Лётчики их наши осваивают, но вроде неплохо пилотируют, сели все девять, доставив сорок лётчиков, больше уже не нужно, и началась погрузка. Я отметил что даже разбирают мотоциклы, их тут два десятка было, лёгкие и тяжёлые с колясками. Разбирали последние и грузят в самолёты, коляски следом. Штурманы следили чтобы центровку груза не нарушили. Лётчик не задержались и угнали последние тридцать четыре штурмовика. Как я понял, эти транспортники последние. Потому как ко мне подошёл полковник и предложил выпить коньяку за удачно проведённое дело. К слову, румын в селе в живых не осталось, тысячи полторы их там было, больше трёхсот снарядов использовал, но никто не пережил артналёт. Так ладно они, немцы появились на дороге. Так что развернув арты, подождав, когда те на километр сблизятся, в четырёх от нас те были, и дал залп, сразу накрыв голову колонны. Баллы продолжали щёлкать и пополнятся счёт. Батарея из пяти установок работала залпами. Я за эту ночь, а до рассвета около получаса осталось, немца до четвёртого уровня прокачал, уничтожая старые установки и покупая более новые и мощные. Скоро на пятый заработаю. Советскую и французскую уже на шестые сменил, по ходу дела модернизируя. Это американец с британцем пока шестые, но на седьмой уровень почти заработал.