Отдана бандиту - Тата Златова

— Вадик?

— Мой телохранитель.

— Он же знал, что это верная смерть… — вырвалось у меня. — Зачем бросился на защиту?

— Я подбираю только проверенных людей, Алина, — поднявшись, пояснил Ворон. — Тех, кто готов отдать свою жизнь ради «семьи».

— Группировки? — поняла я.

— Да.

Поежившись, я приблизилась к Ворону. Он приобнял меня за плечи, и мы направились в противоположную сторону. Правда, долго я идти не смогла, тогда он взял меня на руки и понес к машине. Мне хотелось прислониться щекой к его крепкой груди и закрыть глаза, но чувство страха меня не отпускало. Я смотрела по сторонам, думала, что сейчас из-за деревьев покажется толстяк, и тогда нас точно никто не спасет. Но, к счастью, к машине мы добрались без приключений. Макс усадил меня на заднее сиденье и прикрыл какой-то курткой. Кажется, она принадлежала его телохранителю. При мысли о нем по коже пробежали мурашки.

— А что ты будешь делать с Вадиком? — задала волнующий вопрос.

— Сейчас позвоню ребятам, его заберут.

— Понятно.

Макс завел мотор и двинулся вперед по неосвещенной трассе. А я смотрела в окно и не могла поверить, что я снова сижу в его машине, целая и невредимая, а через какое-то время опять окажусь в своей комнате, к которой уже успела привыкнуть. Или… Или меня ждет наказание? Ведь я провалила задание…

Нервно стиснув руки, все-таки решилась и спросила:

— Максим, скажи прямо, ты меня накажешь?

— За что?

— Ну как же… Я же все испортила. Тебя подставила, телохранителя убили…

Макс хитро подмигнул мне в зеркале заднего вида:

— Если хочешь, накажу. Очень нежно.

Я прикусила губу, почувствовав, как щеки обдало жаром.

— А если серьезно?

— Ты сделала то, что от тебя требовалось, ведь кейс у нас.

— Да, но…

— Вопрос — как ты это сделала. Но это уже, как говорится, побочный эффект.

Побочный эффект. Мило. Я чуть не умерла из-за этого треклятого кейса, замерзла, как собака, исцарапала все тело. До сих пор всю трясет и зубы отстукивают чечетку. Помассировала и согрела пальцы, а потом укрыла ноги курткой. Стало чуть теплее. Закрыла глаза, а в сознании опять лицо толстяка всплыло, не давая ни на секунду расслабиться.

— А клиент? Он мертв? Вы его убили? — не успокаивалась я.

— Клиент сбежал, так что за него можешь не волноваться.

— Еще чего! Не за него я, а за тебя волнуюсь… Если он узнает, кто меня нанял…

— Он не будет копать. Если засветится, все узнают, что он получил взятку.

Когда мы вернулись домой, Макс вызвался обработать мои раны. Согретая его заботой и вниманием, я почти не ощущала боли. В голове возникла мысль, что сейчас он открыт как никогда, а значит, есть шанс услышать от него правду. И я решилась спросить:

— Макс, когда мы ехали на задание, ты был таким безразличным и холодным ко мне, будто тебе было наплевать, что со мной будет… А потом спас, забрал с собой. Зачем? Ты же сказал, что я для тебя ничего не значу…

Его взгляд из-под густых бровей пронзил насквозь и заставил покрыться мурашками.

— Глупая, да? Я этого старикашку разорвать был готов, когда он прикоснулся к тебе! Задание рискованное, я не был уверен, что ты справишься, поэтому и вел себя так. Чтобы ты рассчитывала только на собственные силы. Но когда я услышал выстрелы в лесу и представил, что тебя нет, мне впервые в этой гребаной никчемной жизни стало страшно. — Он подался вперед так, что наши лица оказались в сантиметре друг от друга. — Если бы с тобой что-то случилось — я бы себе не простил. Не станет тебя — и меня не станет. Будет кто-то другой, но… уже не я.

Это что, признание в любви? Но Ворон не стал продолжать. Закрылся и не произнес больше ни слова. Снова принялся обрабатывать мои раны. А я улыбнулась, осознав, что он ревновал и переживал. Несмотря ни на что, в этот момент я чувствовала себя невероятно счастливой.

Остаток вечера я помню плохо. Навалилась такая усталость, что в голове стоял туман. Кое-как доковыляла до душа, потом упала на кровать и крепко уснула. Правда, мысленно успела поблагодарить высшие силы за то, что осталась жива. За то, что такую идиотку спасли, не забыли.

Мне ничего не снилось. Но проснулась я с тяжелой головой. Открыв глаза, не сразу осознала, что нахожусь в спальне. В своей собственной спальне. Ну ладно, в особняке Ворона. У меня-то своего дома нет, так что мысленно я окрестила эту комнату «своей спальней». Пошевелилась и сразу почувствовала боль. Царапины саднили, а ноги так гудели, словно я трое суток танцевала без остановки. Ох, даже вставать страшно! Так и лежала с открытыми глазами, бесцельно уставившись в потолок.

М-да, если бы раньше мне кто-нибудь сказал, что я буду счастлива просыпаться в доме бандита, я бы никогда не поверила. Но сейчас я чувствовала именно радость, радость оттого, что тот кошмар закончился, что я лежу в теплой постели и мне некуда торопиться.

Немного понежившись в кровати, я наконец набросила халат и проскользнула в ванную комнату. К счастью, там нашлась аптечка, и мне удалось обработать раны. Потом перекусила, посидела в комнате. Вроде немного полегчало. Однако вскоре это ничегонеделанье начало мне надоедать. Стало тоскливо, грустно, одиноко. Гулять по особняку я не решалась, как и выходить во двор. Только меряла шагами комнату и без конца подходила к окну, чтобы смотреть на ворота, которые изучила уже вдоль и поперек. Я постоянно спрашивала себя, как долго будет длится мое затворничество. До следующего задания? До тех пор, пока меня не пристрелят или не посадят в тюрьму? В любом случае о той свободе, которая у меня была, я могу навсегда забыть. И хоть Макса я не боюсь, как раньше, зато до ужаса пугают его задания. Слишком они опасные и рискованные. Они заставляют меня забыть о своих моральных принципах. Например, я никогда в жизни не брала чужого, а сейчас украла кучу денег… А если в следующий раз Макс скажет, чтобы я кого-нибудь