В мире, где нет тебя - София Горант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В моем случае этого не произошло. Проснувшись утром в объятиях мужчины, я чувствовала себя опустошенной. Схватив помятую одежду, на цыпочках я проникла в ванную и долго наблюдала свое отражение в зеркале – то же лицо, те же глаза, но совсем иная боль. Нет. Нет. Совсем не физическая. Болело что-то внутри, около сердца. Во мне возникло мерзкое отвращение к собственному телу.
«Этой ночью я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни – я отдалась нелюбимому человеку…» - но осознание случившегося пришло слишком поздно.
«Зачем я это сделала?»…
Я сама не могла найти ответ на этот вопрос.
- Ты хотела улизнуть тайком? – Артем стоял у двери и внимательно наблюдал за мной. В его голосе слышались нотки горечи и обиды.
- Я?… Нет!... Я зашла умыться… - все мои актерские навыки пошли на то, чтобы изобразить влюбленную женщину. Но, боюсь, тембр голоса выдал меня с головой. Я была слишком несчастной, чтобы сыграть счастливую.
- Маша, идем в гостиную, нам нужно поговорить!
Я послушно последовала за ним.
Дымов бережно посадил меня в кресло, потом – удалился к окну и машинально закурил сигарету. В комнате запала мертвая тишина. Наконец, черноглазый решился.
- Маша, то что между нами произошло…Это было чудесно...Но я слышал – ты обручена и…
«О, Боже, если Толик узнает об этом... Добром это точно не закончиться…» - мысли путались в голове.
- Так вот, Маша… - продолжал Артем. – Я не намерен тебя принуждать, но, мне кажется, будет лучше, если ты его бросишь. Я хочу, чтобы ты отныне принадлежала мне одному.
Он выбросил окурок в камин и, наклонившись, нежно поцеловал мой холодный лоб.
- Хорошо. – Послушно прошептала я.
***
Через пару часов я сидела на кухне вместе с родителями.
- Мама, папа! Прошу меня выслушать до конца: без скандалов и угроз… Я бросаю университет и уезжаю жить к тете за границу. Если я дорога вам, как дочь, вы примите мое решение, и не будете препятствовать моей судьбе.
«Также как и болезни в реальном мире убивают слабейших, вирус помогает исчерпаться запасам внутренней энергии слабейших представителей киберпространства».
Смертельно-опасный вирус из сети разрушил устарелые стереотипии, жалкое мировоззрение, признаки эгоизма. И я была бы благодарна, если бы он не разрушил мою жизнь.
Часть вторая
Антивирус
От наказания не укроешься,
оно настигнет тебя в самый непредсказуемый момент…
Глава I
Когда душу сжигает внутренний огонь страданий, пустоты и безразличия, лучшим лекарством является смена обстановки: новый город, новая работа, новые люди. И уже там, на новом месте, есть три основных пути, следуя которым возможно вернуть свою жизнь в прежнее русло: путь распутства, путь в религию, либо путь новых отношений. Выбрав один из них – человек следует по темному туннелю с ярким светом в конце, достигнув его - душевное равновесие восстанавливается. Ведь «то, что не убивает – делает нас сильнее».
Мария Виноградова, собрав скудные вещи, отправилась к своей тетушке – старой писательнице в Украину. Здесь ей предстоит продолжить борьбу за выживание в этом огромном, иногда несправедливом, но все-таки – до боли прекрасном мире.
Мария – девушка впечатлительная, знакомство с Киевом вызвало в ее душе бурю эмоций. Старинные переулки Подола, изумрудно-лазурные купола Андреевской церкви, дивные пещеры святой Лавры – все приводило в восторг дрожащие струны ее раненной души.
Анжела Степановна Старухина, тетушка Маши, жила в Киеве со времен Великой Отечественной войны. Судьба забросила ее в этот город много лет назад: она уехала из России за возлюбленным, оставив родину, семью, материальное благополучие. Сложилось так, что любимый погиб в кровавой схватке с немцами осенью 1941. Анжела так и осталась незамужней, похоронив в своем сердце первую любовь. Детей, близких, родственников у писательницы не было. Зато обзавелась она детьми иного рода – около 15 романов разошлись огромнейшим тиражом по всей Европе.
Мария Виноградова приходится Старухиной – дальней внучатой племянницей, но, несмотря на возраст старушки, Маша ласково зовет ее «тетушкой».
- Тетушка, вы, правда, не сердитесь, что я приехала? Так внезапно, как снег на голову… - тихо спросила Старухину Маша, прогуливаясь под руку по Андреевскому спуску.
Последние лучи апрельского солнца золотой пыльцой ложились на ветви уже распустившихся каштанов. Старинные дома воспламенялись весенним торжеством, ярко струящимся с запада. Один из куполов Андреевской церкви с блестящим крестом вверху, казалось, зацепил драгоценным наконечником белое облако. Голубизна небес плавно сливалась с нежной лазурью самой церкви, и только одинокое облако напоминало Марии о ее внутреннем состоянии.
«Также одиноко, как и я…» - пронеслось в ее задумчивой головке.
- Маша, хоть я и старуха, а что-то в этой жизни да понимаю. Бьюсь об заклад, любовная драма привела тебя ко мне и уж никак не родственная привязанность, да не пылкое желание путешествовать. - Старухина глубоко вздохнула и, потеряв свой тусклый взгляд вдали, погрузилась в далекие воспоминания давно прошедшей молодости.
- Тетя, там написано «Музей Булгакова»… В томно-черные зеницы девушки скользнул всепоглощающий лучик любопытства. – Один из моих любимых писателей… - в восторге прошептала Маша.
- Да, да, Машенька. Это именно тот дом Турбиных под «счастливым» номером 13, где с 1906 по 1919 жил Михаил Афанасьевич Булгаков. В этом таинственном здании, о котором ходят дивные слухи и легенды, возможно, он и создал героев своего бессмертного романа: Понтия Пилата, Мастера и Маргариту.
- Как ни странно, моим любимым персонажем всегда был Воланд, - по взрослому гордо сказала Мария.
- Это свойственно твоему возрасту, деточка. – Понимающе улыбнулась Старухина. - Как-то свожу тебя в музей Булгакова, внутри там есть на что посмотреть, уж, ты мне поверь…(Как позже поняла Маша, любимое изречение тетушки).
- Хорошо.
- Мария, я вот о чем хотела с тобой поговорить. Скажи, деточка, чем ты хочешь заниматься здесь, в Киеве? У нас жизнь недешевая. Уж, ты мне поверь!
- Конечно, тетушка, я все понимаю. Мне бы хотелось найти работу.
- Твой отец сказал, что ты бросила театральный…?
- Бросила.
- И все из-за какого-то сорванца… Маша, Маша, как мало ты знаешь жизнь, деточка! - глаза Старухиной оживленно вспыхнули. Она вспомнила одну печальную историю и, загадочно понизив голос, начала дивное повествование.