Русский адат - Сергей Самаров

– Да вы в комнату-то проходите…

Алексей на ходу набрал номер и, услышав гудки вызова, передал трубку тете Зине. Ту взяла неловко и к уху приложила. Гудок услышала.

– Мишка… Отца давай… Да быстрей ты, давай его… Гости приехали… Ленька! Слышь, Геркин сын с женой приехал… Из Москвы, вестимо… Алексей… Помнишь, мальчонкой у нас был… Давай, сворачивайтесь…

Она отдала трубку Алексею.

– Сейчас приедут… Они быстро… У нас трактор шустрый, как таракан… Ой, в магазин надо сбегать… Пока не приехали… А то на стол поставить нечего…

– У нас есть… – сказал Алексей, понимая, за чем следует бежать в магазин и что на стол следует ставить…

2

– А сам-то Георгий на пенсии уж? – спросил дядя Леня, сухощавый старичок, когда после скромного застолья мужчины вышли во двор воздухом подышать. Вообще-то этот старичок, двоюродный брат отца, был самого отца на двенадцать лет моложе, но выглядел, на удивление, на столько же старше.

Во дворе стоял вкопанный в землю стол и две скамейки рядом с ним. Там и уселись втроем: Алексей, дядя Леня и сын его Мишка, ровесник Алексея, здоровенный кудлатый парень со смешинкой в глазах, чем-то похожий на молодого разноцветного кота, что бегал по дому и никому не давался в руки, даже хозяевам, не говоря уже об Анастасии.

– Давно уже на пенсии, больше десяти лет…

– А что сам-то не приехал? Не до того, что ль?

– Мама болеет… Ей в неделю по два раза врача вызывать приходится… Оставить надолго не может… Но вообще-то обещал и сам наведаться…

– А Георгий-то как? Со здоровьем-то?… Он, чать, весь израненный из Афгана-то пришел?

– Да нет, что-то я не припомню за ним серьезных ранений… – возразил Алексей. – Несколько касательных только и было…

– А я вот, уж восемь лет как рак у меня нашли… Здоровее Мишки был, – дядя Леня глянул в Мишкину широченную физиономию. – Оперировали, химиотерапию назначили, я отказался… Спросил только, пить можно, сказали, хоть упейся… Вот восемь лет и упиваюсь… И ничего, скриплю, но терплю… А в этом году вот делянку мне не дали… Сушняк только с Мишкой валим… А сколько этого сушняка на зиму надо-то… Раньше всегда давали, как инвалиду, теперь леса частные стали, покупай, говорят… А что я на инвалидскую пенсию куплю…

Голос у дяди Лени тихий, шелестящий, и сам он выглядит спокойным и добродушным. И не верится, что это был когда-то крепкий мужик, на своего сына похожий. Только кисти рук не соответствовали размерам тела. Большие и сохранившие, кажется, свою природную, от земли, силу.

– А ты что с клюкой-то ходишь? Поломал, что ль?

– Ранение…

– Тоже военный?

– Старший лейтенант.

– Чечня?

– Рядом… Дагестан…

– Все одно… Гнали б их взашей из России… Пусть там друг с другом воюют… Людям дышать легче стало бы… – это прозвучало неожиданно зло и конкретно, как застоявшееся и наболевшее, хотя Алексей не понял, почему это может быть наболевшим здесь, в этой деревеньке, затерянной в русской глуши…

– К нам-то надолго? – спросил Мишка, поглядывая через штакетный забор куда-то в другой конец деревни.

– Что высматриваешь? – строго спросил отец.

– Машка Веселова прошла… Домой… Может, сбегать?

– Я-т те сбегаю… Раскатал губищу… Ты как, Алексей, насчет самогоночки? А то Мишка сгоняет… У Машки Веселовой самогонка, как слеза… Горит, как подожжешь… И внутри горит…

– Мне хватит… Я не большой, сознаюсь, любитель этого дела… А комбат наш вообще учил так: сколько влезет в тару, выливаешь и сразу выпиваешь… И больше ни-ни…

– Хороший, наверное, человек комбат…

– Хороший…

– Ну, и нам хватит… А то, как бывает, зарядим на неделю и дрова не вывезем… Мы с сынком сволочи такие… Ровно неделю, потом день отлежаться надо, и снова за работу… А коли работа-то, как сейчас, на середине висит, никак нельзя на неделю… Мы ж как пилим… На свой, как говорится, страх… Лесник у нас свояк… Сволочь, конечно, не разрешает, но поймает – все договоримся… Раньше как было, при Советской-то власти… Сушняк пилишь, вывозишь, значит, лес чистишь… Тебе еще за это платят… А сейчас и за сушняк с тебя дерут… А сами весь лес засрали, ни пройти, ни проехать… Все частное, мать их, и без хозяина… Только хапнуть хозяину нужно…

– К нам-то надолго? – повторил Мишка свой вопрос, а горящие глаза от другого конца деревни не отрывал.

– Дом купить хочу… – объяснил Алексей. – Вместо дачи… Отец просил, чтобы и он сюда приезжал, и мы на лето… Я-то уж как придется, если время выпадет свободное, а семью отправить можно… В городе-то дышать совсем нечем… А в Москве тем более…

– Присмотрел уже?

– Пока – нет… Я же только приехал, по деревне даже не прокатился, к вам сразу… Отцу хотелось бы на месте, где их дом стоял… Там живет кто-то?

– Так, кажись, только продали… – сказал дядя Леня. – Я позвоню, спрошу… Продавали, точно знаю… Не знаю, как сговорились… Дай бог, чтоб не продали козлу этому…

– А кто там в конкурентах? – поинтересовался Алексей.

– А-а… – махнул рукой дядя Леня. – Чтоб он сдох… А отец-то когда к нам намеревается?

Алексей понял, что о конкуренте дядя Леня разговаривать не желает и умышленно переходит на другую тему. И настаивать не стал.

– Мы устроимся, и он на денек заглянет… Он на подъем легкий… На машину сядет, через четыре часа здесь…

– Долго больно, четыре часа-то…

– Дорога плохая…

– Это – да, это только мне хоть на тракторе, хоть на «Запорожце», без разницы – в любую сторону света… Попробую как-нибудь для ради интереса на тракторе в Москву съездить…

– Не рекомендую… Угонят там… Там такую технику быстро угоняют…

Дядя Леня хохотнул.

– Мне от этого счастье только… Вот угонят, так пусть сами с ним и вошкаются… Гидравлика через день летит… Ну дак, пойдем в дом, что ль, позвоним…

Они пошли в дом, а навстречу попалась Анастасия, которая пыталась поймать злобного маленького песика. Песик убегал, и на бегу звонко отлаивался через лохматое плечо, и был очень счастлив, что нашелся человек, которому есть до его мелкой особы дело…

– Смотри, чтоб не укусил… – остановился Алексей на крыльце, когда дядя Леня с Мишкой в дом вошли. – Ты для него чужая…

– Пап, а у нас собака будет, когда дом купим? – подбежала Анастасия к нему.

– Тебе сразу и дом, и собаку…

Алексей оперся плечом о стену и слегка потряс ногой. Нога снова начала болеть, напоминая старшему лейтенанту, что он не совсем здоров.

– В деревне без собаки нельзя… Она будет дом и огород охранять…

– Так ты еще и огород сажать собралась?

– А как без огорода… Огурцы, помидоры… Все свое должно быть, чтоб не покупать…

– А работать там кто будет?

– Я и мама… А ты будешь ногу лечить…

– Уговорила… Ногу лечить надо…

– Счастье твое… – сказал дядя Леня, когда Алексей в дом вошел. – Не продал… Не сторговались… Он, конечно, многовато для наших мест просит… Но поговорить можно…

– И сколько просит? – спросила Людмила.

– Четыреста пятьдесят тысяч… Но четыреста дать можно… На четыреста он пойдет… Хотя это для наших мест тоже многовато… Потянете на такие деньги?

– Постараемся… – ответил Алексей.

– Тогда смотреть пойдем… Хозяин уже пошел…

– Идите, мы догоним… – сказала Людмила.

Алексей хотел машину открыть, чтобы доехать, но дядя Леня усмехнулся:

– Тут идти-то два с половиной шага…

На тросточку племянника он внимания старательно не обращал.

Шли не в обход, не по дороге, а по тропинке между кустов, срезая углы. Алексей, как ни старался вспомнить, полностью вспомнить место не мог и ориентировался только по отцовскому рисунку, запечатленному в памяти, и только большая и, вероятно, неимоверно старая липа отложилась в детской памяти, но раньше казалось, что она стояла почти рядом с двором деда, однако пройти пришлось еще метров пятьдесят за липу. Улица была односторонняя, окна домов смотрели за дорогу в поле, когда-то, видимо, паханое, но давно уже и прочно заросшее сорняками. Вот поле это Алексей помнил хорошо. В памяти что-то голубое отложилось. Кажется, здесь лен сеяли… Когда-то кругом в здешних местах лен выращивали. Сейчас забыли, что это такое…

– Вот здесь ваш дом стоял. Теперь другой стоит… – показал дядя Леня. – И на всей улице ни одного жилого дома… Даже дачников нет… Видишь, все крыши провалило… Три года назад у нас тут смерч проходил… Деревья повалило, провода оборвало, крыши поломало… И как ведь… Где люди до сих пор живут, все целое, где не живут, ломало… Здесь тоже ломало… Тоша восстановил… Шифер, балки подстропильные поменял… Дом-то хороший, участок, правда, небольшой, ну да вам картошку не сажать, наверное, а просто под огород места хватит. Дед-то твой тоже картошку в стороне сажал, за дорогой у него клинышек был… И сад здесь есть… Не слишком богатый, да яблоки хорошие, пара вишен, сливы, ягоды… Вон, малина как разрослась… За забор полезла… И, главное, баня… Небольшая, но целая… Там даже печка не порушена… Колодец во дворе… Хоть сегодня воды натаскай и мойся… И телефон есть… Вон, Тоша уже идет…