Теперь мы вместе - Дениза Алистер

— Ваша мать не пыталась их удержать?

— Нет. Она привыкла играть роль бабочки, перелетающей с цветка на цветок. В ней действительно море обаяния. Если бы вы встретили ее, то наверняка влюбились бы, как и большинство любвеобильных представителей сильного пола.

— Наверное, на вас угнетающе действовала недолговременность ее романов, — сказал Дэн, не обращая внимания на очередную подколку.

Бетси замялась. Неужели настолько глубока его проницательность? Но еще более поражало неподдельное сочувствие к ней!

— В то время я этого не сознавала, но сейчас думаю, что так и было, — медленно произнесла она. — Помните, я рассказывала вам, что подростком сочиняла бесконечные повести? Я писала о семьях, где мамы были домовитыми и надежными, как скалы. — Она криво усмехнулась. — Мамочки в моих произведениях носили передники, пекли пирожки и водили своих дочек по музеям.

— Чего не делала ваша мама?

— Никогда, но я ничуть не жалуюсь. Может быть, чего-то я и была лишена, но зато и получала многое. Мама брала меня с собой за границу, в Италию, мы переезжали с места на место, встречали множество людей. Я не знала, что такое однообразие и скука. — Ее голос стал печальным. — Но, наверное, мои повести служили для меня своего рода лекарством. Пусть настоящая семейная жизнь со спокойным уравновешенным отцом длилась всего двенадцать лет, начало было хорошим.

— А во время своего первого брака ваша мать обращала внимание на других мужчин? — спросил Дэн.

Бетси нехотя кивнула.

— Она и сейчас не прочь пококетничать. Но мама была сильно привязана к отцу и никогда его не обманывала. А он проявлял к ней снисходительность и всегда с юмором и пониманием относился к ее легкомыслию. И я тоже.

Дэн нахмурился. Похоже, он собирался что-то сказать, но вместо этого вытянул вперед руку ладонью вверх.

— Итальянский дождь не оставляет нас своим вниманием. Лучше пойти в дом.

9

Бетси изо всех сил старалась прорваться сквозь плотную завесу сна. Ей послышался какой-то звук, похожий на равномерные удары капель о деревянный пол. Кап… кап… кап… Протерев глаза, она перекатилась на спину и резко села. Брр, что это за противное сырое пятно на простыне?! Она нашарила на тумбочке выключатель ночника и, щурясь от яркого света, не сдержала досадливого возгласа.

Дождь, который начался вчера вечером и теперь глухо барабанил в ставни, был самый сильный со времени их приезда. Буря, разыгравшаяся на прошлой неделе, должно быть, повредила черепицу на крыше, и теперь вода капала прямо на кровать. Перед туалетным столиком уже расползалась маленькая лужица.

Этого еще не хватало! Бетси проворно начала готовиться к эвакуации. Не валяться же здесь до утра на отсыревшем матраце? А соседняя спальня еще завалена разным хламом. Итак, решено: она устроится на диване в гостиной.

Надев короткую ночную рубашку из темно-розового шелка, которую держала про запас, Бетси тихо спустилась вниз. Она зажгла на столике лампу, собрала подушки на одном конце обтянутого золотистой парчой дивана и расстелила прихваченные из шкафа простыни и плед. Но сон исчез, как назло. Бетси вдруг захотелось есть. Ступая босыми ногами по светлой керамической плитке пола, она прошла на кухню. Широко открыв холодильник, Бетси раздумывала, что предпочесть — фрукты, сыр или морковь, когда тихо скрипнула дверь. Она оглянулась через плечо и увидела, что сзади, опираясь на костыли, стоит Дэн. Бледный, осунувшийся, словно и спать еще не ложился, в одних тонких, узеньких плавках.

— Привет, — сказал ночной визитер, немного запыхавшись.

Увидев горящую лампу в гостиной, Дэн решил, что кто-то из них просто забыл выключить свет. Он совсем не ожидал увидеть Бетси внизу, в коротенькой ночной рубашке, которая очень откровенно облегала ее тело. Она еще и стояла нагнувшись, словно приглашала полюбоваться манящими округлостями бедер.

— Что вы тут делаете? — стараясь утаить волнение, выпалил Дэн.

Бетси воинственно выпрямилась. Такой тон показался ей возмутительным.

— Что я здесь делаю? Очень мило! — огрызнулась она. — Ищу, знаете ли, что-нибудь поесть в кухне собственного дома. А если у вас очередная эмоциональная вспышка, то советую соблюдать прописанный доктором режим. Шевелите пальцами ноги и восстанавливайте кровообращение!

Бетси и сама не знала, почему она так вспылила, ведь повод был пустяковый, но уже поздно. Последнее слово должно остаться за ней!

— Меня это вовсе не приводит в раздражение, — глухо произнес Дэн.

— Но вы бродите по дому глубоко ночью. Почему? — не унималась она.

— Представьте себе, захотел пить!

— Это я вас разбудила?

— Я не спал, — признался он. — Вам ведь тоже не спится?

— Наоборот, я спала как сурок. — Бетси поправила соскользнувшую с плеча узкую бретельку. — Но я проснулась оттого, что в моей спальне начало капать с потолка.

Дэн негромко выругался.

— И что — сильно течет?

— Не слишком, но у меня промокла кровать, и я решила вместо того, чтобы разгребать гору мебели во второй верхней спальне, лучше поспать здесь.

— Здесь? — настороженно переспросил он.

— Не беспокойтесь, я вовсе не собираюсь выдворять вас из вашей кровати. Я буду в гостиной на диване. Не думала, что это вызовет ваше недовольство, — сказала она, заметив, что его лицо побледнело и сделалось мрачным. — И кстати, о недовольстве, — добавила Бетси, повинуясь инерции охватившего ее раздражения. — Вам ведь ничто не мешает сократить ваше пребывание здесь и улететь с первым же самолетом, не так ли?

Дэн побледнел еще больше.

— Вы хотите, чтобы я уехал?

— Мне кажется, вы сами хотите уехать, — возразила она.

— Я?

— Вижу, что вы сожалеете о вашем решении отдохнуть на Капри, но если вы грустите о вашей жене, тут уж я ни при чем, — нанесла новый удар Бетси. — Кажется, из Неаполя есть дневные рейсы, так что завтра…

— Я? Грущу о жене?! — перебил ее Дэн.

— Вы до сих пор тоскуете по ней. Она все еще что-то значит для вас.

Дэн покачнулся, опираясь на костыли.

— О чем вы говорите?

— Сегодня утром вы сказали мне, что чувствовали себя свиньей, когда уехали работать в Америку, и вам трудно было вернуться. Но, по-моему, вы очень жалеете о том, что не вернулись и что развелись с ней.

— О боже! Нет, мне необходимо скорее сесть, — сказал Дэн, поворачиваясь и торопливо ковыляя в гостиную. — Если поторчу здесь еще немного, я не выдержу.

Бетси последовала за ним.

— Так, значит, все дело в вашей ноге? — недоверчиво спросила она, глядя, как Дэн опускается в просторное, обитое бежевым велюром кресло. — Зачем тогда вы говорили, что нога уже не болит?