Робокоп-3 (Робот-полицейский-3) - Дэвид Джонсон

Магдэгар вскинул карабин и выпустил всю обойму в Льюис. Льюис навзничь упала на ступеньки…

Мэрфи вновь поднял огневое средство, сделал наведение на цель, но все снова блокировалось четвертой директивой.

— Ну, что, проклятая железяка, чья взяла? — Магдэгар поднял карабин и перевел его на Мэрфи.

Последовала вспышка, послышался сухой треск. Мэрфи упал рядом с Льюис.

Он перекатился в сторону, пытаясь приподняться. Не сразу, но ему это удалось. Еще мгновение — и Мэрфи снова на ногах. Сделал шаг, другой. Подошел к двери храма, встал в дверях, заслоняя собой вход.

К нему подошла Ника.

В его механизме она услыхала прерывистый сигнал тревоги. Девочка открыла щиток на его груди, посмотрела на экран и прочитала:

«Внимание!!! Тревога!!! Повреждение системы эффективности работоспособности — 72 процента».

— Этот робот пострадал, и очень здорово, — сказала Ника подбежавшим к ней Берте и Томасу.

Через несколько минут возле них уже были Марено и Большой Сэм.

— Идем скорее с нами, — попросила девочка и потянула робота за руку.

— Прикройте меня, и мы уйдем, — ответил Мэрфи.

Берта и Томас, вытащив несколько дымовых шашек, бросили их в сторону противника. Густая завеса дыма, казалась, закрыла навсегда солнце.

— Идите все в храм, — приказала Берта. — А Марено и Сэм пусть забаррикадируют дверь.

Мэрфи поднял Льюис на руки и внес в храм.

Кто-то зажег свечи.

Энн была еще жива, но лицо напоминало восковую маску, а тело корчилось в невыносимых муках. Собрав последние силы, Льюис чуть улыбнулась:

— Мэрфи! Как же так? Этого не должно было случиться…

Мэрфи наклонился над ней и поддержал голову.

— Тише, Льюис, помолчи. Боль скоро пройдет, — пытался успокоить он.

У Мэрфи включилась запись изображения. Все, что происходило дальше, навсегда запечатлел его электронный мозг.

— Мэрфи, мы всегда были с тобой друзьями. Сделай то, о чем я прошу, ради меня: разделайся с ними, — попросила Льюис и, протянув руку, погладила своего верного напарника по щеке.

Глаза ее тосковали и молили.

— Я обещаю, — твердо сказал Мэрфи.

— Мэрфи… — она не успела договорить. Глаза закрылись, голова запрокинулась. Лицо стало спокойным и умиротворенным — боль навсегда ушла из Энн.

— Полицейский умер, — сказал Мэрфи и склонил перед Льюис голову.

Он не чувствовал боли, но что-то непонятное творилось в его электронном мозгу.

В его памяти с неимоверной быстротой, путаясь в хронологической последовательности, проносились эпизоды из прошлого, связанные с Льюис.

— Привет. Меня зовут Льюис. А у вас есть имя? Ее лицо ему кажется ужасно знакомым, но он никак не может вспомнить, где они уже могли встречаться.

— Чем я могу быть полезен вам, офицер Льюис? Она оглядывается по сторонам, затем неожиданно наклоняется к самому его лицу:

— Мэрфи, ведь это ты? Ты действительно не помнишь меня?

Их машины одна за другой мчатся по центральной улице города. На окраине они резко тормозят и сразу же попадают под перекрестный огонь.

Мэрфи бросается к машине Льюис, и пока та выскакивает из нее и прячется за ближайшим деревом, ведет беспрерывный огонь.

Преступники, видя, что их выстрелы не наносят роботу-полицейскому никакого вреда, пытаются скрыться, но это удается далеко не всем.

Автоматные очереди настигают их и обжигают спины, ноги, руки.

Когда все утихает, Льюис подходит к нему и кладет руку на плечо:

— Спасибо тебе, Мэрфи. Без тебя мне было бы чертовски трудно.

В это время один из преступников неожиданно поднимается с земли и быстро направляет ствол автомата в их сторону. Мэрфи толкает Льюис, она падает на дорогу. Пули плющатся о металл, робот полицейский спокойно вытягивает вперед руку и стреляет. Пули прошивают преступника насквозь, он дико кричит и валится на асфальт, корчась от боли.

— Фу, какой ты грубый кавалер, — говорит Льюис и весело смеется.

— Этот парень будет твоим новым напарником, Льюис. Мэрфи, познакомься с Льюис.

Она протягивает ему свою маленькую руку, и он с готовностью пожимает ее.

— Очень приятно познакомиться, Мэрфи, — на лице Льюис нежная улыбка.

— Отличная работа, — говорит он и кивает головой в сторону какого-то человека, который лежит у стены.

— Спасибо, — смущается немного она.

— Ты сошел с ума! Мы же потеряем его! — кричит Льюис, все время оглядываясь на заднее окно машины.

— Держись покрепче! — он резко тормозит и разворачивает машину на сто восемьдесят градусов. Они мчатся навстречу автомобилю с грабителем.

— Ты что, мы же разобьемся! Сумасшедший!

Не доезжая нескольких метров друг до друга, машины почти одновременно тормозят.

— Ну, у тебя и выдержка! — говорит Льюис.

— Это у него нервы ни к черту, — не соглашается Мэрфи.

Небольшая комната. Полумрак. Льюис опускает с кровати ноги и, немного волнуясь, говорит:

— Мне бы очень не хотелось, чтобы то, что произошло сейчас, было просто случайностью.

— Я тоже не хочу этого.

— И даже если ничего больше не повторится, мы будем вспоминать об этой встрече всю оставшуюся жизнь, правда?

— Да.

— Нет, ты скажи мне серьезно.

— А я и говорю тебе серьезно.

— Поклянись.

— В чем?

— Что ты никогда не забудешь эту ночь.

— Клянусь.

— Нет, не так.

— А как?

— Повторяй за мной: я клянусь…

— Я клянусь…

— …что никогда не забуду эту ночь.

— …что никогда не забуду эту ночь. Она прижимается щекой к его груди.

— Вот теперь точно не забудешь.

Все это время Ника, не отрываясь, смотрела на Мэрфи и Льюис. Ее маленькое сердце разрывалось от жалости и боли, слезы текли по детскому личику.

— Пошли, малышка, — Берта потянула Нику за руку. — У нас слишком мало времени.

— Ника, поторапливайся, — позвал Марено.

— Я тебя очень прошу, пошли с нами, пожалуйста, — девочка с надеждой посмотрела на Мэрфи.

— Девочка, ты сошла с ума! — в гневе закричал Марено. — Он же из полиции, он за них!

— Нет, Марено, — спокойно возразила Берта. — Теперь этот парень на нашей стороне.

Берта поняла, что все происшедшее, смерть Льюис перевернула душу Мэрфи. Сейчас она не видела в нем машину, ей было по-человечески жаль его.

— Ну, что ты делаешь, Берта? — поддержал Марено Томас. — С каких это пор принимать решения будет ребенок, несмышленая девочка?

— Ну, положим, у нас есть более несмышленые. А Ника… Ника права, — тихо сказала Берта, гладя Нику по плечу.

— О Господи! Да ты только посмотри на него! — не унимался Марено. — Он же от первого до последнего винтика принадлежит полиции!

Послышался глухой удар в дверь. Полисмены начали вышибать ее. Несколько выстрелов в замок или в петли, а потом дружный нажим — и все, дверь не выдержит, и тогда люди с оружием войдут сюда.

— Пойдем, пойдем отсюда! — закричал Сильвестр Максвелл. — У нас нет времени ссориться.

— Он прав, — сказал Мэрфи. — Мы все должны уйти.

Дверь трещала под непрерывными ударами. Через несколько минут она распахнулась, в храм ввалились полисмены с автоматами в руках. Впереди был Магдэгар. Он трясся от гнева:

— Обыскать каждый сантиметр! Выполняйте немедленно! — заорал он.

Он еще раз обвел глазами весь храм — нигде ни души.

— Черт! — такого провала он не ожидал. Оставалось ждать результатов обыска.

К нему подошел офицер с датчиком, на котором сигналила красная лампочка.

— Мы зарегистрировали, он передвигается. Датчик хорошо его ощущает, — сказал он и протянул Магдэ-гару аппарат. Тот взял его в руки, не веря глазам.

— Не может быть, не может быть… — прошептал он, глядя на датчик. И вдруг догадка осенила его. — Подземный ход! Это подземный ход! Ищите подвал!

Солдаты обнаружили в здании храма колодец. Видимо, через него и скрылись повстанцы.

Магдэгар подошел к отверстию, встал на колени и направил вниз луч мощного фонаря. Внизу не было видно ничего подозрительного, но Магдэгар не очень-то этому верил. Он подозвал к себе офицера:

— Возьмите с собой группу людей и спускайтесь вниз, — приказал он.

Без малейших колебаний пятеро здоровенных полисменов с фонарями исчезли в черной глубине.

Магдэгар терпеливо ждал.

Прошло несколько минут. Наконец, из колодца выбрался один из полисменов и доложил, что повстанцы скрылись именно через этот ход.

— Показывай дорогу! — закричал Магдэгар и полез вслед за полисменом.

От колодца шел туннель, вырытый совсем недавно. Крепежными стойками ему служили ящики, взятые на складе. Двигаться было неудобно — проход был слишком узкий и низкий, на голову все время сыпалась свежая земля.

Туннель переходил в канализационный отсек. В некоторых местах пол резко уходил вниз и был покрыт водой с тошнотворным запахом. В неярком свете вода казалась черной и маслянистой.