Медведь - Лина Филимонова

внезапной слабости.

— Ты собирался уходить, — лепечу я.

— Вовсе нет. Я собирался пить чай с тортом.

Он не прикасается ко мне. Это мои ладони на его обнаженной коже… И со мной творится что-то очень странное.

— Тебя в детстве не учили вежливости? Ты не знаешь, что некрасиво напрашиваться, когда тебе явно намекают…

Я ору на него. Но не от злости. А от страха. Мне слишком не по себе от всей этой ситуации.

И Медведь отступает. Надевает свою прожженную рубашку, собирается и уходит, вежливо попрощавшись.

* * *

Я приношу с балкона огромную напольную вазу, которая пылится там уже который год. Наконец-то пригодилась! Снимаю упаковочную бумагу и аккуратно, стараясь не порезаться о шипы, ставлю в нее букет.

Он очень необычный. Розы и ромашки… Намек на наш вчерашний разговор. Ну, пусть украшает нашу кухню.

Сажусь, начинаю работать. Вскакиваю. Хватаю телефон. Кладу его на место. Снова сажусь за работу…

В итоге не выдерживаю и все-таки пишу Михею.

“Спасибо за цветы. Они очень красивые”.

Это простая вежливость! Ничего более.

Он отвечает мгновенно. Как будто ждал с телефоном в руках.

“Ты прекраснее любого цветка”.

Как-то это слишком ванильно. Не похоже на Медведя. Насколько я его знаю…

“Как спина?” — спрашиваю я.

“Плохо”.

“В больницу ходил?”

“Больница мне не поможет. Надо, чтобы ты подула на ожог”.

Ну конечно!

“А, вспомнила. Ты же боишься врачей”, - пишу я.

“Никого я не боюсь. Как насчет того, чтобы встретиться и утешить больного?”

“Я приду в костюме медсестры”.

“Вау!”

“Со стетоскопом и огромным шприцем”.

“Ты страшная женщина!”

“Испугаешься?”

“Давай проверим. Во сколько за тобой заехать?”

Я растерянно молчу. Не знаю, что ответить. Все как-то слишком странно. И слишком быстро.

Зачем я ему написала?

А зачем он прислал мне цветы? Я вчера подпалила ему шкуру! А потом еще и наорала.

А теперь вроде как собираюсь с ним на второе свидание.

Я что, сошла с ума?

Это же Медведь! Тот самый, которого я ненавижу всем сердцем. Который сказал, что я — девушка на одну ночь.

“Заеду в семь”, - пишет он.

“Я никуда с тобой не пойду”.

“Значит, останемся дома. Купить чего-нибудь к чаю? Или заскочить в ресторан и привезти тебе морских гадов? Могу и шампанского прихватить”.

Надо же, он уже все распланировал!

“Меня не будет дома”, - пишу я.

“Кошка, я все равно тебя найду”.

Какой самоуверенный нахал!

“И приручу”, - продолжает он.

Тоже мне, дрессировщик нашелся! У меня в голове вертится фраза, что-то типа: “Дрессируй свою Нику”. А потом я вспоминаю, что он расстался с Никой.

Из-за меня?

Да почему сразу из-за меня? Может, просто понял, что она ему не подходит. А я… со мной он просто хочет одноразового секса. Видно же. То есть… я это не раз ощущала. Вчера тоже, кстати. Ему просто некуда спрятать свою огромную биту!

Пусть приезжает.

Я не открою ему дверь.

27

Михей

После работы я еду к Кошке.

По дороге заезжаю в ресторан, где мы вчера ужинали, заказываю то же самое морское блюдо с собой. Юлька вчера его похвалила, значит, надо повторить. Шампанское тоже не помешает. Может, хоть расслабится немного.

Вчера она была такая напряженная и испуганная, что я решил не искушать судьбу и ушел. Шкуру мне уже подпалили, дальше ловить было нечего. Как я знаю, со страху Кошка нападает. Значит, не надо ее пугать…

Надо быть терпеливым, мягким, деликатным плюшевым мишкой. И — не форсировать события.

Да, я дико ее хочу. Но я же не животное. Могу справиться со своими желаниями и инстинктами.

Я паркуюсь у ее дома, звоню в домофон — тишина. Набираю ее в телефоне — не отвечает.

Вот зараза!

А я был уверен, что она просто капризничает и никуда сваливать не собирается.

На самом деле, у нас все хорошо. И в моменте, и в перспективе. Полное совпадение плюса и минуса. Она хочет меня так же, как я ее. Просто боится…

Но с этим мы разберемся.

Правда, для того, чтобы приручить дикую Кошку, ее надо сначала поймать.

Я брожу вокруг дома. Пытаюсь вычислить окна квартиры девчонок. Если я определил правильно, то свет у них не горит.

Зато в кафе неподалеку, возле которого я оказался, бродя туда-сюда по окрестностям, очень яркое освещение. Так… а кто это там?

Сидит за угловым столиком, рядом чашка кофе и блокнот с карандашом. Напротив — два каких-то перца. Тоже пьют кофе. Еще один проходит мимо, останавливается, обнимает ее, приветствуя — и идет дальше.

Вокруг Кошки всегда мужики! И не один, а целыми стадами роятся.

Я влетаю в кафе. Злой, заряженный ревностью, готовый… Та-ак… к чему я сейчас готов? Порубить на капусту этих хилых очкастых ботанов, что торчат возле моей девушки?

И что? Что будет дальше?

Юлька взбесится. И снова мне что-нибудь подожжет или порежет.

Мне это надо? Мне это не надо.

Поэтому — притормаживаю у входа. Делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание. Считаю до десяти. Три, пять, восемь… Хватит.

Иду к угловому столику. Останавливаюсь за спиной Кошки. Она меня не видит.

А ботаны таращатся удивленно.

Мля, а вблизи они не такие уж и хилые. Особенно один. Я это не к тому, что не справлюсь с ними. А к тому, что кто-то из них может нравиться Кошке по-настоящему. Она же говорила, что в мужчинах ее в первую очередь привлекает ум.

А этот, широкоплечий с бородкой, явно не дурак. Раз хватает мозгов ходить в спортзал и подкачивать бицепсы…

Юлька, заметив их взгляды, устремленные на меня, оборачивается.

— Привет! — говорю я.

— Привет…

Я наклоняюсь и целую ее. В губы.

В нежные, мягкие, сладкие… удивленные моим нападением Кошкины губы.

Потом огибаю стол и протягиваю руку широкоплечему очкарику.

— Михей, парень Юли.

— Костя… — растерянно лепечет он.

— Очень приятно.

Я здороваюсь со вторым.

— Игорь, — представляется тот.

А я усаживаюсь рядом с Юлькой, обнимаю ее за плечи, заглядываю в глаза и спрашиваю:

— Как прошел твой день, солнце?

— Прекрасно!

Слышу за спиной звуки отодвигаемых стульев, оборачиваюсь — парней как ветром сдуло. А Кошка шипит:

— Ты что творишь?

— Просто поздоровался с твоими друзьями. Я вежливый.

— С каких это пор ты мой парень?

— Со вчерашнего дня.

— А мое мнение по этому вопросу тебя не интересует?

— Ты знаешь… — задумчиво произношу я. — Пожалуй, нет.

Кошка растерянно хлопает глазами. Я давно заметил, что она теряется под