Выжившая из Ходо. Эльфийский турнир - Ольга Дмитриева

Теперь точно также на меня смотрели все его товарищи. У одного эльфа, самого юного, даже стрела с тетивы слетела. Шон фыркнул от смеха. А я, наконец, поняла, что впечатлило остроухих. Золотая искра внутри меня проснулась, и сила плескалась, заманивала, требуя воспользоваться ей. Я усилием воли отвлеклась от своей магии и спросила:

— Что?

Русоволосый тут же подобрался и потребовал ответа:

— Кто вы?

Стэндиш шагнул вперед и протянул ему бумаги:

— Леди Шиясса Гемхен прибыла на турнир в Лиансине. Я отвечаю за нее в вашей стране.

Эльф мельком проглядел бумаги и решительно сказал:

— Я сожалею, господин Стэндиш, но при всем уважении к вам, не могу допустить леди на территорию Линьина. Искра в состоянии лепестка. Магия подобного уровня должна быть засвидетельствована эльфом не младше пяти цветков. Таков закон.

Святой нахмурился, а меня осенило. Я вытянула из-за пазухи медный розовый лепесток на золотой цепочке, на котором все еще красовался странный знак, и протянула его эльфу со словами:

— Вы имеете в виду это?

Поляну облетел удивленный шепот. Кажется, эта вещь удивила их не меньше золотой искры внутри меня. Остроухие обменялись несколькими фразами на своем языке, из знакомых сочетаний я смогла разобрать слова «роза» и «полночь». Русоволосый осмотрел медальон со всех сторон и вернул его мне. Затем он быстро черкнул что-то в бумагах и торжественно произнес:

— Гемхен Шиясса, эльфийка половинной крови, искра на стадии первого лепестка, свидетель пробуждения – Люйлен Ли-Ин, свидетель присутствия – Сианлинг Лю-Тин. Сейчас моя схао осмотрит ваши вещи, не стоит бояться.

О схао я только слышала. Говорили, что это могущественные духи, которые охраняют край эльфов и способны поглотить любую враждебную магию. Но они тесно связаны с землей, и поэтому остроухие не смогли взять их в Рибен. Я ожидала увидеть кого-то огромного и грозного. Поэтому когда эльф протянул вперед ладонь, и на ней появилась маленькая полупрозрачная ящерка, мои брови поползли вверх.

Эльф обошел наш отряд по кругу, держа на ладони переливающееся создание. Ящерка внимательно оглядывала нас глазками-бусинками и раздувала ноздри, принюхиваясь.

Я чувствовала, как гулко стучит мое сердце. Шкатулка с браслетом была спрятана во внутреннем кармане жилетки, и я одновременно боялась, что ее обнаружат. И с другой стороны, надеялась поскорее избавиться от браслета, из-за которого меня столько раз пытались убить.

Но искристое существо ничего не обнаружило. Только при взгляде на Тьена схао сердито фыркнула. Но, похоже, с демонической сущностью пса здесь были готовы мириться. Интересно, много ли связей в Линьине сохранилось у Стэндиша? Возможно, в этом путешествии он сможет помочь мне больше, чем Аккеро. И последнему это очень не понравится.

Тьен подсунул голову под мою ладонь и сказал:

«Здесь тебя прикрывать буду я, а не Аккеро. Присутствие темной магии эльфы чуют не хуже орденцев, и только на меня можно списать следы некромантии».

Я рассеянно почесала пса за ухом. Он был прав, и отчего-то это радовало. А еще мне казалось, что Тьен и сам очень доволен своей миссией. И тем, что на турнире нам предстояло сражаться бок о бок.

Досмотр был закончен. Русоволосый эльф выдал Стэндишу официального вида бумагу с печатью. Каждому из отряда полагалось носить серебряный браслет с биркой в виде ромба. На ней был оттиск печати того поста, через который мы вошли в Линьин. Вручая мне браслет, остроухий добавил:

— Советую вам держать медальон на виду, пока вы в Линьине. Это облегчит вам жизнь. Я понятливо кивнула и оставила медный лепесток болтаться на виду. Стэндиш одобрительно скользнул по мне взглядом и направился вниз по тропе следом за нашим провожатым. Я поспешила за ним. Рядом со мной трусил Тьен. Краем глаза я отметила, как холодно блеснули глаза Аккеро. Мне казалось, что орденца уже начало раздражать отсутствие связей в Линьине и то, что он вынужден держться на вторых ролях. Но меня это только радовало.

Утоптанная, очищенная от снега тропа плавно спускалась вниз. Идти было удобно и легко – главное, не зазеваться, любуясь видами. Винсент шагал за моей спиной. Аккеро замыкал наше шествие. Молодой эльф проводил нас в небольшой деревянный дом у подножия горы.

— Располагайтесь, – сказал он. – Отряд, который будет сопровождать вас в Лиансин, немного задерживается. Духи лавин разбушевались.  Здесь вы можете отдохнуть с дороги.

Домик оказался маленьким и уютным. Несмотря на отсутствие очага, он был полон тепла и запахов вкусной еды. Мы сбросили плащи и поклажу. За длинным столом в просторной кухне уже были расставлены тарелки, и темноволосая эльфийка со льдисто-голубыми глазами разливала суп.

Я первая села за стол. Рука эльфийки дрогнула, когда она ставила передо мной тарелку. Я подняла глаза и увидела на ее лице изумление, сквозь которое просвечивала вековая мудрость. Она обратилась ко мне на эльфийском, но большая часть слов была мне незнакома. К моему удивлению, Стэндиш опустился за стол по правую руку от меня и ответил служанке на том же языке. Она выслушала охотника, склонив голову набок, смерила меня заинтересованным взглядом и на мгновение приложила ладонь к правому плечу. Смотрела она при этом мне в глаза. У эльфов жест означал что-то вроде «приятно познакомиться» или «рад вас видеть», только по отношению к ребенку. Впрочем, восемнадцатилетняя Шиясса для этой эльфийки, которой, по моим прикидкам, было не меньше трехсот-четырехсот лет, ребенком и была. Я сделал вид, что ничего не знаю о местных обычаях. Эльфийка мне отчего-то нравилась, но мило общаться с теми, кто несколько лет подряд целенаправленно уничтожал моих соплеменников? Увольте.

К счастью, остроухая накрыла стол и ушла. Суп был горячий и сытны, с длинной белой лапшой и набором неизвестных приправ. После него подали паровые булочки и чай. Как только сытная еда исчезла с тарелок, мы расположились в гостиной. Большая комната без камина, в которой было тепло, вызывала странные чувства. Я подошла к окну и стала разглядывать горные пики на горизонте.

Ястер попытался завести светский разговор, но его никто не поддержал. Шон был недоволен тем, что оказался среди эльфов, которых считал своими врагами. Аккеро и Стэндиш мрачно косились друг на друга. Кажется, между этими двумя произошло что-то еще, и мне об этом никто не сказал. И судя по тому, как старательно отводили от них глаза все остальные, не в курсе была только я.

Над горой парила какая-то крупная птица странных очертаний, и я невольно начал следить