Даймон - Андрей Валентинов

Итак, для аборигенов Африка — вовсе не terra incognita. Напрасно герои романов надеются найти здесь нечто невероятное, невиданное, чуть ли не остатки Атлантиды. Да, европейцев ждёт ещё много интересного (тот же зверь Керит), но африканское Эльдорадо нам не увидеть. Его здесь попросту нет.

Рассказы о стране Миомбо-Керит и в самом деле напоминают обычные легенды. Богатая земля, населённая могущественным народом, спрятанная в ущельях далёких гор… Не менее фантастично предание о её возникновении, в котором присутствуют местные духи, говорящие гиппопотамы (они и указали путь через ущелье) и, конечно, огромные сокровища, хранимые за стенами таинственного города, тамошней столицы.

Долгое время я только отмахивался, слыша подобные байки. Доктор Ливингстон был со мной полностью согласен, даже собирался записать сие предание для своей коллекции местного фольклора. Но постепенно мнение моё стало меняться. Кроме смутных и путаных рассказов, неведомая страна оставила и вполне материальные следы. Но это — отдельный и долгий разговор.

Путешествие наше продолжается почти без происшествий. Почти — ближе к вечеру чья-то рука послала стрелу прямо в носилки мистера Зубейра. Стрелявшего не нашли, даже не разглядели, как следует — он успел скрыться в высокой жёлтой траве.

Рахама не пострадал. Стрела прошла в нескольких дюймах от его головы.

Теперь охрана настороже. Думаю, однако, покушение не свидетельствует о подготовке к нападению. Враги не стали бы так выдавать себя. Возможно, мистеру Зубейру желал отомстить родственник кого-то из проданных в рабство.

Тем не менее, посты усилены, всюду горят костры. Мбомо проверил и перезарядил наше оружие. Он очень рад, что вовремя купил собаку, которая, по его мнению, защитит нас надёжнее ружья Дрейзе. Мбомо назвал пса Чипри, что на родном наречии моего друга означает «быстрый». Я не спорю, хоть пёс, на первый взгляд ленив и равнодушен ко всему, что не связано с едой. Жрёт он много и жадно и при каждом удобном случае заваливается спать. Разбудить же нашего Быстрого весьма непросто.

Что интересно, Мбомо и вправду нашёл с ним общий язык. Чипри его слушается. Время от времени мог друг присаживается рядом, и что-то рассказывает псу, шепча чуть ли не в самое ухо. Чипри благосклонно внимает.

Итак, у нас есть сторож, но пока он не нужен. Вокруг не заметно не только людей, но и зверья. Птиц несколько больше. Днём видел маленьких ястребов (Erytropius vespertinus), а перед самым закатом прилетела небольшая стая птиц-носорогов (Buceros cristatus), дабы устроиться на ночь на высоких деревьях, растущих у дороги. Кто-то из охраны пытался стрелять в них из лука (ружейные заряды приказано беречь), однако без успеха. Это меня весьма порадовало. Птицы-носороги обладают любящим характером и очень привязываются друг к другу. Гибель одного неизбежно погубит всю пару.

Ночью я намерен произвести очередные наблюдения и измерения, благо, небо по-прежнему безоблачно. Делаю это больше для очистки совести — и по давней привычке доводить все до конца. Печально, но завершённая работа мне уже не слишком интересна. По этому поводу вспомнилась притча об узнике, много лет рывшем подкоп из темницы. Когда же труд был окончен, он понял, что вовсе не хочет бежать. Ему не нужна была свобода, просто очень нравилось копать.

Уже после заката сообразил, что, несмотря на воскресный день, ни разу не возблагодарил Творца. С моей стороны это непростительно, ведь Он весьма терпелив и снисходительно к рабу Своему Ричарду.

Чувствуя явное раскаяние, я поинтересовался у явившегося наконец-то (скучаю!) Даймона о взаимоотношении родственных ему духов с Высшей Силой. Мой Даймон пребывает явно не в аду, но, думаю, и не в Эдеме (гараж! бомджи!). Он весьма удивился, задав встречный вопрос: отчего я принимаю его за духа? Если его, Даймона, нет в моем мире, сие не означает, что он не благоденствует в каком-то ином.

Я постарался уйти от прямого ответа, дабы не смущать собеседника. Отрадно, что, пребывая в мире Ином, он достаточно благополучен. Дантовский Ад, к счастью, обычная фантазия.

По существу же Даймон сообщил следующее:

1. Никто из них, насколько ему ведомо, лично не лицезрел Творца.

2. Мир, в котором он пребывает, конечен и создан в результате некоего «большого взрыва» несколько миллиардов (!!!) лет тому назад.

3. Время в мире духов не только линейно. Оно способно замедляться и ускорятся. Это называется «парадокс Эйнштейна». Духи вплотную подошли к возможности управлять временем (!), в чем им помогают некие «кванты».

4. Духов сейчас более шести с половиной миллиардов. Они уже побывали на Луне, не найдя там ничего интересного. Ныне собираются на Марс. В самом же обиталище духов порядка нет, случаются войны, эпидемии и прочие беды.

Пока оставляю без комментариев.

Между прочим, по одной обмолвке Даймона, я понял, что у них там сейчас зима. Выходит, Даймон пребывает в Южном полушарии? Или там совсем иная география?

Страны Миомбо-Керит в мире Даймона нет. Он специально сверился по карте.

Дорожка 8 — «Як пишов комар до повстанцив»

Исполняет группа Остапа Стахива.

(2`02).

Шуточная песня бойцов Украинской Повстанческой армии. Комар отправляется кусать коммунистов — от рядового гэбиста до члена политбюро. Очень поучительная история.

Ткнул Алёша носком ботинка в снег, поморщился. Мокро! Ни зима, ни весна, одно безобразие. С утра под подошвами хрустит, а к полудню можно вплавь пускаться. И в небе карусель: тучи, солнце, снова тучи. А все оттого, что Америка не подписала Киотский протокол. Вчера с однокурсниками спор вышел. Одни и в протокол верят, думают, озоновые дыры всем бедам причина. Другие и тут происки видят глобализма. Международная мафия учёных-климатологов здорово заработала на этом озоне, протокол же Киотский для одного нужен: промышленность третьего мира придушить, чтобы и не встала.

Алёша вперёд поглядел — на огромный бетонный корпус, небо заслонивший. Чепуха в голову лезет. Какая к шуту разница? Есть протокол, нет протокола, все равно под ногами хлюпает. Но и это не беда. Плохо, что никакой уверенности нет. Ни в чем, даже что сейчас делать, куда идти.

Вперёд? Обратно? На месте постоять?

К Вариному общежитию Алексей сразу после занятий собрался. Знал — на работе ещё она, и не договаривались вроде. Все равно пошёл. По дороге в пару знакомых книжных магазинов заглянул, чтобы время убить. Побродил, повздыхал. Доценты с профессорами, что при проклятом застое учились, рассказывают, будто в те годы книг в магазинах вообще не было. Одна «Малая Земля» вкупе с отчётным докладом к очередному партсъезду. Плохо, конечно, только хуже, когда книг интересных — море, а вот денег… Стипендии только на кофе с пельменями хватает и на Интернет чуток остаётся. Поглядел будущий историк Лебедев на восемь аккуратных томиков «Истории XIX века» знаменитых Лависса и Рамбо, совсем некстати клуб «Черчилль» вспомнил…

К общежитию пришёл как раз к окончанию смены. От Вариного завода до знакомого подъезда всего ничего, три минуты ходу. Подождёт, встретит…

Подождал, только не встретил. Шёл народ — сначала густой толпой, потом по одному, по два, стоял Алёша в сторонке, поглядывал внимательно. Пока ожидал, о многом успел подумать. И о том, что синяки с лица почти сошли, только у левого виска тёмное пятно осталось — на память. И что зря эти дни ни звонил, ни приходил. Мало ли чего Варя сказала! Ей наверняка невесело, а он только о себе думает.

Не только о себе, конечно. И позвонить хотел, и в гости заглянуть, только не решался. А сейчас решился — и что?

Мокрый снег под ногами, серый бетон впереди. Нет Вари! На пятом этаже, её окна, пустые, тёмные. Уехала? Сразу же после работы не в общагу — в гости пошла? А куда? Куда — догадаться нетрудно. Значит, пока он снег протаптывает, Варя со своим хачем… Или даже не с ним одним.

А если Варя их тоже «малюнями» называет? «Малю-юня! Мой малюю-ю-юня!»

Ну, мыслишки. Нет, лучше не думать!

Одна надежда оставалась — завернула Варя по пути в магазин или, допустим, в парикмахерскую. Если так, подождать можно.

Поглядел Алёша на часы, затем в небо посмотрел. Снова тучи.

Тоска!

Дурацкие мысли о бомбах, о «взорвать-поджечь» Алексей из головы выбросил. Рассудил справедливо: подобное лишь от злости и бессилия в голову прийти может. Какой из него, интеллигента очкатого, террорист? С Женей-Евой и Хорстом удачно получилось, но тут случай помог. Кто-то над ним подшутил, а он сообразил, воспользовался. Толку, правда, никакого, разве что приятно. Нечего нацикам нос задирать!

Непонятно одно — кто с ним, с Алексеем, шутить вздумал. В Сети всякого народа хватает, любую гадость учудить могут. Но тот, кто письмо за номером 44 прислал был из самых-самых — из тех, кто первую «форму» допуска имеет. Причём к таким делам, что подумать страшно.

Дико все это! Зачем вообще нужно подполье? В стране свобода — хоть на танке по улицам катайся. Может, именно потому? Профессор переворот обещает, чуть не диктатуру, а в этом случае без подполья не обойтись.