Просто хочу (СИ) - Пожидаева Ольга

Сознание услужливо выключилось. Я беззаботно дрых до самого приземления. Каким-то чудом пробрался незамеченным. Таможенники, правда, косились, но, кажется, попал на смену без киноэрудитов. Кир ждал меня в условленном месте. Сердце заколотилось, когда я взялся за ручку двери его потрепанного Ниссана. В нем я злился и смеялся, но с другим водителем. Кир зажал сигарету зубами и протянул мне руку. Я пожал, кивнул.

— Ну, — выдал он вместо приветствия, заводя мотор.

— Что ну?

Я похлопал себя по карманам, но так и не нашел сигарет. Кир, словно прочел мои мысли, послал по приборной доске пачку Мальборо.

— Зачем тебе это все?

Отличный вопрос, Кир. Я бы так хотел знать ответ.

— Не знаю, — честно признался я, — Просто, это правильно и все. И не выпытывай подробности и мотивы.

— Уломал, не буду.

Мы молча курили. Я пытался избавиться от хоровода мыслей, которые начали ставить строем те самые мотивы. Стоп-стоп-стоп. Не сейчас. Нужно иметь свежую голову, а не скомканное подобие разума. Но мандраж от скорой встречи не желал меня покидать. Рука сама собой оказалась в волосах. Наверно, я выглядел растрепанным и жалким, как воробей осенью, потому что Кир сказал:

— Не дергайся. Это меня сегодня будут убивать, — он хмыкнул и опять закурил, — Тебя оставит на завтра.

— Думаешь, без крови не обойдемся?

— Ох, Крис, я не думаю, я знаю… — Кир прищурился, бросил на меня косой взгляд, — Надеюсь, моя смерть не будет бесполезной?

— Не пытай меня, а. Я благодарен, конечно, что ты влез не в свое дело, но понятия не имею, как мне с этим… — я долго подбирал слово, но на ум пришло только одно, — …жить.

— Зря ты с ней спал.

— Ой, не начинай, Бога ради…

— Да я не в этом смысле… В смысле, что вам, конечно, обоим не стоило прогуливать уроки по половой грамотности, но именно тебе не стоило с ней спать. Ты и без секса поплыл.

— Поплыл? Это что значит? Не понимаю.

— Хм, не понимаешь? — он как-то злобно начал улыбаться.

Я нутром чуял, что сейчас Кирилл скажет то, в чем я сам себе не смел признаться.

— Я тоже в свое время не понимал, но у меня хватило мозгов не завязнуть в ней.

— В ней? Ты Софи имеешь в виду?

— Ну не Шарон Стоун же. Конечно, Софи, — Кир, кажется, наслаждался моим просвещением, — Думаешь, я тогда не хотел наплевать на все, и быть с ней? Думаешь, легко было ее бросить, игнорировать? Ни фига подобного.

— Что тебе мешало?

— Ну, во-первых, возраст. Мы оба учились. Я, конечно, мог легко перевестись в ее универ, но слишком долго меня не принимала Москва, чтобы отказываться от всего ради… — Кир заткнулся, поняв, что трепанул лишнего.

— Ради девчонки, — закончил я за него.

— Да, если, хочешь, но это не главное. Я амбициозный, тщеславный урод, но Соньке именно таким и нравился. Настоящим. И знаешь, самое отвратительное, что она сама докопалась до моей тухловатой сути. С первого же дня нашей переписки, когда я коротенько рассказал о себе, а в ответ получил такое… Я удалил к чертям этот очерк, чтобы самого себя не пугаться. Она меня насквозь видела. Представляешь, каково было при личной встрече? Как будто ты голый и не знаешь, как прикрыться. Каждый взгляд, каждая фраза, каждый жест — безмолвный ответ на мое невысказанное, еще не рожденное в мозгу, желание. Это как при глюке в телеке — изображение на секунду опережает звук. Я не мог за ней угнаться и… свалил.

Кир замолчал. А я пытался уложить в мозгу его слова, проецируя их на себя. Похоже, черт подери, так похоже. Как я раньше об этом не подумал? Софи и правда видела меня насквозь. Все ее слова, действия слишком удачно складывались в красивую, острую стрелу на конце арбалета, который направлен мне прямо в сердце. Я прятался за стеной физиологии, а она тем временем проникла мне в душу. И даже успела там пустить корень. Знал бы я, что так будет заранее, пожалуй, тоже сбежал бы…

Одно не сходилось, я поспешил задать вопрос Кириллу:

— Почему ты вернул ее?

— Сам толком не знаю. Мы с ней похожи. Если откинуть всю романтическую чепуху, то я к ней просто прикипел. Знаешь, иметь друга, который знает тебя как облупленного и принимает, безумно приятно. Намного проще, чем пытаться сляпать из этого пошлую любовную историю. Для меня — проще, — он опять взглянул в мою сторону. Словно спрашивая: «А для тебя?». Ответа на этот вопрос не было. У меня вообще было как-то чертовски мало ответов, одни вопросительные знаки… Но дружеские отношения теперь, по любому, не вариант. Я отвел глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Откровенность за откровенность.

— Она перевела мне очерк. Сказала, что старый…

— «Пианист», — Кир не спрашивал, он знал. Я, наверно, слишком сильно округлил глаза, — Она тогда напилась, показала мне вашу фотку из Гааги, сказала: «Он как тот пианист». Сама, пожалуй, не помнит. Хорошо мы тогда нарезались.

— Я так и не понял, причем тут секс?

Кир захохотал.

— А при том, что обратной дороги нет. Ты завяз в ней, Крис. Вы ведь общались после отъезда? — Кир снова зыркнул на меня.

— Было дело.

Я покраснел, как мальчишка, вспоминая характер нашего общения. И мои тщетные попытки избежать этого. Рука опять запуталась в волосах, а вторая потянулась к сигаретам.

— Она, как семечки, да? Невозможно оторваться, — резюмировал Кир.

Соня

Кир действительно уехал с самого утра. С ним было проще не окунаться вновь и вновь в осознание собственной беспомощности. Киря обещал, что все закончится через три дня, которые в свою очередь обещали выжать мой мозг досуха.

Всю ночь мне снились ртутные глаза и детский плач. Я толком не помнила сюжет и смысл, но последние кадры остались в моей памяти. Поезд удаляется, а я стою на перроне, зная, что в одном из вагонов мой ребенок. Но сил нет бежать, ноги словно вросли в землю.

Я проснулась в слезах и растрепанных чувствах. Хотя трепать, кажется, уже нечего. На столе валялась пачка сигарет, но рука не поднялась.

Почему-то…

Зато рука-предательница слишком самостоятельно потянулась к телефону.

Сколько неотвеченных?

Двенадцать?

Сколько СМС?

Восемнадцать?

Это кому же так надо?

Коллеги и мама знают мой домашний. Боже, это все он.

Господи, ну за что?

Пальцы сами тыкали кнопку «читать».

Клянусь, я тут ни при чем, они сами.

1. Малыш, я хочу твой гель для душа и твой шампунь. Пусть от меня пахнет тобой. Пусть напоминает мне.

2. Детка, спокойной ночи. Целую во все сладкие местечки. Горячих снов.

3. Детка, помоги мне, никак не могу решить, где у тебя самая нежная кожа: на губах или…

4. Я хочу дотронуться до тебя.

5. Софи, я не понимаю. Ответь мне.

6.?

7…………………………………………..

8. Я обидел тебя? Не молчи, меня это раздражает.

9. Детка, да что происходит? Я скучаю, чёрт возьми!!! Ответь мне.

10. Сейчас же!

11. Боже…Ну, попадись ты мне в руки, дразнилка!

12. Все понятно, это я виноват в крахе Российской империи и в дырах на озоновом слое атмосферы. Прошу прощения, я не хотел.

13. Что и за голод в Африке я буду отвечать? Хорошо, это тоже я.

14. Ладно. Ты можешь дуться сколько тебе угодно. Я найду способ развязать тебе язык. Дай только добраться до тебя.

15. Софи, это уже переходит все границы! Всю душу ты мне вымотала. Я зол, как черт. Обещаю, что ты почуешь мой гнев в полной мере!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

16. И белый флаг тебе не поможет, крошка…Так же как и черный, красный, розовый. В цветочек…

17. Чёрт.

18. Я убью тебя, малыш.

Кажется, я в первый раз не понимала, смеюсь или плачу. Это невозможно. Он невозможный. Только Крис может так писать. Так злиться, так соблазнять, так подшучивать над самим собой.