Во власти обольстителя - Анна Бартон

Оуэн поднял руку, останавливая его и радуясь, что не пошел в театр.

— Правда, мисс Старлинг была страшно недовольна, увидев нас в ложе… А тебя — нет. — Эверил насмешливо приподнял бровь. Ничего, немного позже Оуэн с удовольствием отвесит ему пару хороших оплеух. — Ее приданое прекрасным образом пополнит твои сундуки.

— Мои сундуки и так в полном порядке.

— Это, конечно, правда. Только если ты и дальше будешь платить своим теткам такое содержание…

— К дьяволу, Эверил! Просто дай мне бумаги на подпись.

Час спустя, после пары бокалов, с делами было покончено. Хантфорд ослабил узел галстука, а Эверил еще долил бренди в стаканы.

— Все, чего тебе удалось добиться за каких-то два года, — задумчиво сказал Эверил, — иначе как чудом не назовешь. Хотелось бы, чтобы другие мои клиенты относились к своим обязательствам хотя бы наполовину так же серьезно, как ты.

Оуэн мрачно глядел в свой стакан. Чтобы не иметь дел с жестокой реальностью в виде неверной жены и промотанного состояния, отец Оуэна приставил пистолет к правому виску и спустил курок. Жест самый трусливый и эгоистичный из всех возможных. Ребенком Оуэну больше всего хотелось быть таким, как отец, — разъезжать на отменных лошадях, устраивать роскошные приемы, пить дорогое бренди.

Но Оуэн стал другим. Он никогда не позволит, чтобы его семья мыкалась в нужде, никогда не будет увиливать от ответственности, которую налагает его положение.

О, как он возмущался, когда неожиданно ему на плечи свалился титул со всеми прилагающимися к нему заботами! Но уладив, в конце концов, проблемы с имуществом, он испытал удовлетворение, какого не мог себе представить. Это потребовало массы времени и энергии, но оно того стоило. Прежде всего ради сестер!

Встреча с Эверилом оказалась продуктивной, но Хантфорду все равно не удавалось выкинуть Аннабелл из головы.

Ему пришло на ум, что ее очарование — следствие таинственности, которая окружает девушку. Вот, например, мисс Старлинг — несомненная красавица, но его не тянуло к ней. На прошлой неделе Оуэну выпало несчастье сидеть рядом с этой особой на музыкальном представлении, во время которого он выяснил, что целый день она провела за вышиванием птичек на носовом платке да ходила по магазинам, выбирая новую шляпку. Мисс Старлинг ждала от него комплимента по поводу последней и дождалась. Хотя, на его взгляд, шляпка не представляла собой ничего особенного. Мисс Старлинг была такой же, как и все другие молодые мисс на рынке невест, нацеленные на то, чтобы окрутить титулованного джентльмена любыми доступными средствами.

А вот в Аннабелл присутствовала загадка, и в этом заключался ее шарм. Если он узнает о ней больше, тогда наверняка ее очарование исчезнет.

Даже ему самому эта теория показалась шаткой. Хантфорд покрутил напиток в стакане, изучая волны, которые вызвал. Аннабелл пыталась выманить из него деньги. Можно было бы поверить ее истории про стесненные семейные обстоятельства. А какие доказательства тому у него есть? Может, она элементарно солгала о состоянии своей матери, чтобы добиться его сочувствия. Небольшое расследование не повредит.

— Ты когда-нибудь слышал про доктора Конвела? — спросил он Эверила.

На лице друга появилась озабоченность.

— Твои сестры хорошо себя чувствуют? Надеюсь, они здоровы?

— С Оливией все в порядке, и с Роуз… тоже. Я спросил, потому что мать одной из служанок больна. Ее лечит доктор Конвел, поэтому мне любопытно. Э… Хочется узнать, насколько серьезно ее состояние.

Эверил подозрительно разглядывал его. И черт с ним!

— Служанка слишком часто отпрашивается, манкирует обязанностями и прочее в том же роде?

— Ничего подобного. Мне просто интересно, настолько ли сильно женщина больна, как это утверждает мисс Ханикоут?

— Мисс Ханикоут, случайно, не только молоденькая, но и хорошенькая?

Врать Эверилу не имело смысла.

— Да. Но к тому же упряма и вероломна.

Друг глубокомысленно покивал головой и соединил пальцы домиком.

— Ты собираешься завести любовницу или семью?

— Бог с тобой! Она портниха. Одевается как старая дева, которая пролежала в пыли на полке лет двадцать. Из таких не получаются герцогини.

— Значит, любовницу.

— Нет! — вскипел Оуэн. С каким наслаждением он врезал бы сейчас Эверилу, чтобы сбить с его лица самодовольное выражение. Но вместо этого встал и сказал: — Все, инквизиторский допрос закончен. Хочу съездить к моему доктору и разузнать про Конвела. Почему бы тебе не составить мне компанию? Потом побоксировали бы несколько раундов.

Эверил тоже поднялся, размял руки и посмотрел на Оуэна как на сумасшедшего.

— Ты уверен?

Оуэн кивнул на дверь.

— Так ты идешь или нет?

Аннабелл почти закончила бальное платье Оливии. Оно было из белой тафты, лиф и рукава — из бледно-голубого атласа, который подчеркивал цвет светло-зеленых глаз девушки. На рукавах спереди имелись разрезы, которые скреплялись золотыми застежками и по стилю подходили к греческой кайме. Аннабелл потом обошьет кайму золотой нитью, но сначала Оливия должна примерить платье еще раз.

Старшей из сестер как раз не было дома. Она ушла по магазинам и вернется не раньше, чем через полчаса, поэтому Аннабелл решила сходить вниз и узнать у мистера Деннисона, пришла ли почта. Два дня от Дафны не было никаких известий. Раньше Аннабелл не расставалась с родными так надолго и теперь скучала по ним. У нее вошло в привычку, приходя домой после работы, садиться возле матери и рассказывать им с Дафной о причудах клиентов магазина. Одна графиня, например, потребовала нацепить пять страусовых перьев на шляпу, или как какой-то дебютантке захотелось, чтобы к ее корсету на уровне груди изнутри пришили накладку.

Так как Аннабелл прожила в доме герцога уже пять дней, она много чего увидела и много чего узнала. Мамочке будет интересно услышать про хрустальные канделябры в холле, а Дафне — про поцелуй в герцогском кабинете. Описать канделябры, конечно, можно, но такой поцелуй… Вряд ли.

Из-за отсутствия писем Аннабелл воображала все трагедии, которые могли случиться дома. Дафна свалилась больной, или мамочке стало еще хуже, или они истратили до конца деньги, которые отправил им герцог, и теперь умрут с голоду, но не будут тревожить Аннабелл. Она отчаянно надеялась получить хоть строчку от них.

Дворецкий находился на своем обычном месте в буфетной. При виде Аннабелл седые брови поднялись, лоб собрался в гармошку.

— Мисс Ханикоут, — вежливо поприветствовал он ее. — Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Добрый день, мистер Деннисон. Не могли бы вы сказать, почта уже пришла?