Семь грехов куртизанки - Селеста Брэдли

Лебедь встретила меня у двери, быстро обняла и протянула горячую чашку пряного вина. Потом опустилась передо мной на колени и сняла с меня промокшие туфли. За руку она отвела меня к себе в комнату и помогла освободиться от платья и нижнего белья. Я осталась нагой и, дрожа от волнения, принялась большими глотками пить горячее вино. Лебедь вернулась минуту спустя, и теперь на ее тонкой руке висела какая-то ткань. Она взяла бокал из моих окоченевших ладоней.

— То, что нужно, — с довольным видом сказала куртизанка. — Подними руки.

Я повиновалась без возражений, ибо ночь уже обрела оттенок нереальности. Когда прохладное шелковое одеяние заскользило по коже, которая и без того стояла дыбом от нервозности, все мое тело конвульсивно вздрогнуло.

Ласковые руки распустили и расчесали мои волосы. Нежные пальцы завязали узел платья сзади на шее.

— Вот. — Лебедь повернула меня к высокому зеркалу. — Ты потрясающе выглядишь.

Я выглядела более чем обнаженной.

Как человек может выглядеть обнаженнее голого — большая загадка. И все же тонкость шелка и то, как мои соски проглядывали сквозь ткань розовыми бутонами, а тень моего лобка манила темным приглашением…

— Я выгляжу как грех, который ждет свершения.

Лебедь рассмеялась.

— В самом деле.

Я попыталась глотнуть, но в горле пересохло. Я думала об этой ночи, планировала и ждала ее, и все же, когда я потянулась за чашей с вином, мои руки дрожали. Не успела я сделать и глотка, как ее у меня отобрали.

— Офелия, если ты не хочешь чувствовать, то возвращайся в свой маленький мирок и выходи за своего жениха.

Лебедь подняла бровь и смерила меня взглядом.

Я хотела чувствовать.

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

— Хочу чувствовать все — хорошее и дурное.

Лебедь улыбнулась и поставила вино на туалетный столик.

— Сегодня будет только хорошее, можешь мне поверить. Наш джентльмен весьма искусен.

— Но кто он? Как его зовут? Откуда он?

— Он друг, человек, которого я знаю много лет. Он умелый и внимательный любовник. — Лебедь в шутку погрозила мне пальцем. И я уже говорила, не забывай правила. Имя мужчины и его общественное положение ничего не значат. Ты больше не охотишься за женихами. С этой минуты ты будешь выбирать любовников, как подсказывает сердце и разум, а не диктат общества.

Человек из мира Лебеди. Умелый любовник. Я не задумывалась об этом, но если состоятельные мужчины нуждались в куртизанках, то, быть может, у богатых женщин были такие же потребности… Мне еще многому предстояло научиться.

— Значит, это нечто вроде проверки? Я должна пустить этого мужчину к себе в постель, независимо от того, понравится он мне или нет?

— Это не проверка, — покачала головой Лебедь. — Мы отдаемся по любви, ради дружбы или слепой страсти, но всегда, всегда по своей воле.

Она ласковым жестом убрала волосы с моего лба и продолжила:

— Подарки, драгоценности, дома и слуги — это не плата. Это необходимые условия, чтобы мы могли целиком посвящать себя счастью избранника, не отвлекаясь на проблемы и тревоги.

Ее мягкий мелодичный голос успокаивал мои возбужденные нервы. Я закрыла глаза и сосредоточилась на руках, которые ласково поглаживали мне лоб.

— Мама делала так, когда я не могла уснуть, — пробормотала я.

Лебедь шутливо дернула меня за волосы.

— Я похожа на чью-нибудь мать? — Она обхватила мои щеки ладонями и посмотрела мне в глаза. — Ты полностью оправилась от визита к акушерке на прошлой неделе?

Я кивнула и тут же покраснела, вспомнив тот день, когда мне вскрыли девственную плеву. Лебедь называла это «расцветом», уверяла, что почти не будет больно, и больно не было… почти.

— Если предоставим это любовнику, будет гораздо больнее, — сказала она тогда. — Можешь мне поверить.

Теперь, отступив на шаг, она постукивала пальцем по подбородку, осматривая меня с головы до ног.

— Да, неплохо.

Я повернулась к зеркалу и попробовала оценить себя беспристрастно. В полупрозрачном платье, наброшенном на тело наподобие римской тоги, с распущенными по голым плечам волосами, я и сама выглядела распущенной, бесстыжей и в чем-то даже… аппетитной.

Раньше я частенько вздыхала по такой грациозной стройности и элегантному росту, как у Лебеди, но теперь я впервые осознала, что у невысоких, пышных и фигуристых есть свои преимущества. Мои полные груди и округлые ягодицы мерцали сквозь ткань подобно обильной плоти языческих богинь.

— Я выгляжу…

— Ты выглядишь воплощением грез любого мужчины, — без зависти проговорила Лебедь. — Мне бы такие груди!

Она прильнула к моему плечу и улыбнулась мне в зеркало.

— Джентльмен ждет, малышка.

Лебедь взяла меня за руку и повела по коридору. В конце была дверь. Медная задвижка поблескивала в пламени свечи, которую несла Лебедь. Я гипнотизировала ее, пока мерцающий металл не смазался и не поплыл перед моими воспаленными глазами.

Там мужчина. Незнакомец, который хочет сделать со мной что-то бесстыдное.

Я нервничала и боялась, но это не мешало предательскому жару разгораться между моими бедрами. В конце концов, я была здоровым, молодым животным. Настало время, чтобы во мне проснулось желание.

Тот факт, что мужчина был незнакомцем, будоражил меня сильнее, чем я смела себе признаться. Осознание этого ютилось в самых темных уголках моих мыслей. Отдаться так означало нарушить все правила приличия, которым меня учили. Это было порочное, распутное действо, вульгарный и бесстыдный акт.

Неоспоримый акт свободной воли.

— Входи, — шепнула Лебедь. — Он ждет тебя.

Рука, словно чужая, потянулась к мерцающему пятну дверной защелки. Мои пальцы оцепенели от страха так, что металл не показался прохладным на ощупь. Я услышала щелчок замка.

Нет. Подожди. Я не готова…

Дверь передо мной распахнулась.

В комнате мягко мерцали свечи. Я смутно отметила, что спальня обставлена так же изысканно, как и весь роскошный дом Лебеди, но эта мысль лишь слабой тенью скользнула по моему сознанию.

Я видела только его.

Он стоял в центре комнаты. Он повернулся, и на миг мне показалось, что его черты скрыла тень. Потом я с тревогой поняла, что верхнюю часть его лица закрывает маска. Лишь темные глаза горели в прорезях черного шелка. Это делало его не просто незнакомцем. Это делало его таинственным, волнующим видением. Призраком.

Никем.

Я судорожно сглотнула, и мое тело захлестнуло приливом горячей крови. Он не был мужчиной. Он был всеми мужчинами сразу. Я поняла, что мне это и нужно. Мне нужна анонимность. Эта ночь, этот урок не будет супружеством, не будет даже любовной связью. Это будет секрет между незнакомцами — двумя людьми, которые останутся друг другу чужими. Сегодня будет просто наслаждение, — наслаждение без последствий и значимости за пределами момента.