Лингвистические детективы - Николай Шанский

Выходит, что врачи все же были названы по свойственному для них ранее действию говорения: они сопровождали лечение какого-либо недуга словом, заклинаниями, заговаривали боль.

Подобным по своей образной природе является также и старославянское название врача – балии, родственное глаголу баять «говорить, рассказывать».

Можно ли доказать, что в слове топор надо писать о, а не а?

Существительное топор, как и слова типа корова, башлык, полынь и пр., относится к словам с так называемыми непроверяемыми безударными гласными. Поэтому, чтобы доказать, что в этом слове о, а не а, надо сделать «невозможное»: проверить непроверяемый безударный гласный.

Это действительно невозможно, пока для проверки привлекаются лишь родственные в настоящее время слова, одни, так сказать, современные «родственники», но тем не менее вполне возможно, когда мы призовем на помощь этимологию, вспомним языковые факты прошлого. Именно тогда многое из того, что усваивается лишь по формуле «писать нужно так», будет восприниматься осознанно.

Выходы в языковое прошлое при этом могут носить различный характер. Так, для того чтобы не писать корова «через ять», вполне достаточно вспомнить соответствующее старославянское название. Старославянское крава (с неполногласием ра) сразу указывает (ср. град – город, врата – ворота и т. д.) на оро в русском корова. Определить же, какой звук (о или а) идет после начального согласного в словах башлык и полынь, можно, только проследив их родословную. Сделав это, мы проверим а в слове башлык (оно образовано в тюркских языках, откуда и пришло к нам, от слова баш «голова», ср. выражение баш на баш) и о в слове полынь (оно является родственным старому слову полкти «гореть», растение было названо по характерной для него горечи, как и горчица).

То же дознание необходимо провести и для определения безударного гласного в слове топор. Только здесь оно должно быть еще более дотошным. Прежде всего следует вспомнить, что раньше слово топор обозначало не только орудие для рубки, но и определенный вид боевого оружия, т. е. то, чем бьются, бьют врагов (ср. в «Задонщине»: Грянута копия харалужныя, мечи булатные, топоры легкия). После этого можно попытаться найти уже и ближайшего родственника. Им является для слова топор ныне исчезнувший, но в древнерусском языке еще известный глагол тети (1-е л. наст. вр. – тепу) «бить, колотить, сечь»: Жилами сухами, нещадьно ты тепомъ и камением побиваемъ («Новгородские минеи» 1096 г.), т. е. «Сухими лозами нещадно ты сечем и камнями побиваем».

От этого глагола с помощью суффикса– ор– (ср. с тем же суффиксом будор «шум» в будоражить, мусор < бусор и т. п.) и перегласовки е/о наше слово и было образовано. Таким образом, соотношение тепу «бью, колочу, секу» – топор аналогично тем, которые наблюдаются в везу – воз, несу – ноша, теку – поток, секу – осока и т. д. Непроверяемое о в слове топор этимологически, следовательно, оказывается и проверяемым, и совершенно законным.

Заметим, что глагол тети, тепу (откуда – диалектное тё-пать «тяпать, рубить»), кроме слова топор, дал и еще одно производное. Это слово недотепа.

В заключение нашего разговора о слове топор сделаем два уточнения.

Первое касается еще одного возможного способа проверки написания. Ведь доказать, что в этом существительном надо писать о, а не а, можно и иначе и даже проще (правда, для тех, кто знает другие славянские языки). Достаточно привлечь данные украинского языка, где есть слово тотр и нет аканья. Но этот путь менее интересен и не ведет к этимологии нашего слова.

Второе замечание касается этимологии слова топор. Выше излагалась лишь та точка зрения, которая кажется автору предпочтительной. Ее придерживаются многие ученые. Однако существует и другое объяснение. Некоторые лингвисты толкуют слово топор как общеславянское заимствование древнеиранского tapara «топор, секира». Но это, по ряду причин, менее вероятно. Скорее всего общеславянское и древне-иранское слова просто родственники: как у славян, так и у иранцев это свои, исконные слова – или доставшиеся им по наследству из более древнего языка-источника, или самостоятельно образованные на основе одного и того же корневого глагола.

Почему прачку назвали прачкой?

На этот сугубо этимологический вопрос, который нередко появляется у говорящих на русском языке, ответить нетрудно. Достаточно вспомнить старый глагол прать, и сейчас еще употребительный в некоторых русских диалектах и славянских языках. Его основное значение – «стирать, мыть, колотить». Это значит, что прачку назвали так по ее действию, занятию, так же как, скажем, доярку (за то, что она доит коров), ткачиху (за то, что она ткет полотно), учительницу (за то, что она учит детей) и т. д. Буквально прачка – это «женщина, которая занимается стиркой».

Однако было бы неправильно думать (как это, между прочим, делает даже такой опытный и известный этимолог, каким является М. Фасмер), что слово прачка родилось прямо и непосредственно от глагола прать. Ведь в таком случае придется считать (ср. прачка – прать), что оно образовано с помощью суффикса – чк-. А такого, как известно, не существует. Ставя рядом прачка и прать, мы допускаем ошибку, пропуская промежуточное звено, разделяющее в процессе словопроизводства эти родственные слова.

Таким посредником является существительное прач (из др. – рус. пьрачь), в отдельных диалектах русского языка живущее и поныне. Прач в них обозначает валёк («плоский деревянный брусок с рукояткой») для стирки или полоскания белья.

Как видим, слово прачка было создано посредством самого обычного суффикса– к-. Так же, кстати, как и слово прач. Ведь это «инструментальное имя» было образовано с помощью регулярного и ранее значительно более «творческого», чем сейчас, суффикса – ч. Вспомните хотя бы подобные по своей «анатомии» и способу образования существительные бич (от бить), секач (от старого секать «рубить», ср. рассекать, высекать и т. д.), др. – рус. бричь (от брити «брить»), вытесненное затем словом бритва, сравнительно недавнее тягач, возникшее в советское время в качестве словообразовательной кальки англ. tractor, и т. д.

В заключение заметим, что по своей номинальной вторичности слово прачка аналогично слову бритва. Как слово бритва вытеснило прежнее бричь, так и существительное прачка пришло на смену более древним наименованиям: портомóя и образованному от него с помощью суффикса – к-портомойка, в качестве архаизмов иногда еще встречающимся. Но о них следует прочитать заметку «Что моет судомойка».

Что значит слово хлябь

В качестве самостоятельной лексической единицы слово хлябь практически в нашей речи отсутствует. Оно живет лишь как часть целой словесной семьи, и только в ней. Вспомним шутливое выражение разверзлись хляби небесные «пошел сильный, проливной дождь». Мы видим, что в названном фразеологическом сращении архаично не только существительное хлябь, но и глагол разверзлись. Хорошо знакомо лишь прилагательное небесный. С чем же небесным и что же сделалось? Начнем с последнего. О глаголе разверзлись нельзя не упомянуть, если говорится об этимологии существительного отверстие. Разверзлись может значить «раскрылись, развязались, расшатались, ослабли».

Чтобы понять, какое значение было первоначально у оборота разверзлись хляби небесные, нам осталось узнать, что значит слово хлябь. Это существительное имеет значение «простор, пустота, глубь; бездна, пропасть». Таким образом, буквальный перевод выражения разверзлись хляби небесные дает нам «открылись небесные просторы» (или «бездны» и т. д.). Тем самым становится яснее и оправданнее современное значение оборота, которое является как бы следствием исходной семантики. И все же история нынешнего значения «пошел сильный, проливной дождь» «разверзается» перед нами полностью лишь тогда, когда мы привлекаем тот контекст, из которого выражение разверзлись хляби небесные явилось на свет.