Коллекционер уродов (СИ) - "БоЖенька"

— Это больно?

— Скорее некомфортно, — честно ответила она и потрепала волосы Галке.

Ева поглядела на Влада и уже с большим нажимом сказала:

— И утомляет.

Хозяин хорошо понимал намеки, а потому поторопился оставить Еву отдыхать.

Галка намеки не понимала вовсе, а потому довольная осталась лежать на груди Евы.

Они валялись вместе в тишине. Казалось, обе хотели бы что-то сказать. Но молчали.

Ева пялилась в потолок, задумчиво накручивала на палец прядку волос Галки. И думала, наверное, о том как ей тяжело и грустно.

А Галка спрятала лицо в сорочке подруги и только делала вид, что думает. Сама лежала, уткнув нос, и наблюдала как смешно вздываемтся беременный живот, когда Ева дышит.

Наверное, Галка ждала, что вот сейчас они поговорят откровенно и неловкость между ними уйдет. Но не знала с чего начать.

А потому только слушала, как на улице тоскливо стекочат кузнечики, и как из окна вкусно тянет прохладным ночным воздухом. Мрачный ветер перемешивался с копчёным запахом растопленной бани и сытно в ноздри бил.

От изголовья тянулся приятный запах свежей древесины. Это Галка недавно пробовала свои силы в столярном мастерстве и вырезала для подруги новую спинку кровати.

Она очень усердно шкурила каждый излом узора, чтобы ни единая щепка не попалась в занозу. Кто бы ещё сказал тогда, что изделия можно покрывать слоем лака.

Галка не знала, а потому узкий невысокий бортик имел очень светлый оттенок топлёного молока и источал слабый древесный запах. Изредка, среди прожилок можно было почувствовать горький смоляной. Но Галке он не нравился.

Во всей комнате Евы было очень немного вещей, запах которых удовлетворял Галу.

А с тех пор, как Ева увлеклась ботаникой, под потолком стали висеть пучки засушенных трав тимьяна, мяты, петрушки, кинзы.

Галка косилась на них с нелюбовью.

Лютый интерес вызывал разве что сундук Евы. Там прятались запахи начищенной кожи ремня и сумки. Смазанного железа украшений. И спертый грибной душок от любимых книг Евы.

— О чем ты думаешь? — спросила Ева, и Галка вмиг замерла, хвост перестал медленно вилять. А ведь она и не заметила, как развеселились от мысли, что в очередной раз разграбит все добро из сундучка.

— Ни о чем.

— Хочешь почитать второй том? — заискивающе уточнила Ева, и хвостик Галки забарабанил весело по перине.

— Хочу. Только сначала, — Гала приподнялась на локтях, чтобы заглянуть в глаза Еве, — я хочу, чтобы ты перестала думать, что от нас избавиться могут.

— Теперь уж точно нет, — Ева засмеялась искренне, — с двумя-то детьми.

— Я серьезно…

— Галя, ты должна понимать, у всех свои мотивы. Я, например, ни в чем не хочу нуждаться. А Владимир одинокий и странный. Поэтому и собирает себе такое же окружение.

Галка заложила уши. Поджала хвост. Она-то знала, почему на самом деле хозяин их ютит. Но отогнала эти мысли как наваждение.

— Ага, настолько хотела не нуждаться в деньгах, что выбрала беднеющего господина.

Ева ущипнула подругу беззлобно и они засмеялись обе.

— Я думаю, мы все, неважно насколько странные и уродливые, просто хотим близкого человека рядом, — Галка попыталась было напустить серьезности, но тут же сдалась, — хорошо, что его можно родить.

И они окончательно развеселились. Ева постаралась было ткнуть Галку снова, но та прыжками увернулась. Свалилась с кровати.

— В сундуке второй том, — улыбнулась Ева. И у Галы загорелись глаза.

Ночь пролетела незаметно. Ева, утомленная чтением, позволила себе дрыхнуть хотя бы до полудня.

Так что на завтрак явились в сокращенном составе. Гала по обыкновению села во главу стола напротив хозяина. Сбоку расположилась учительница.

Все было так привычно. Как когда-то совсем давно.

Но что-то неуловимое в воздухе переменилось. И было ясно, как прежде уже никогда не будет.

Гала смотрела не мигая на Влада. Спокойно, отрешенно. Не притрагивалась к еде. Спросила как бы невзначай:

— Для чего Вы уродов собираете?

А Влад ссутулился над тарелкой, ел медленно, вдумчиво.

Только Рада Адовна напряглась, всполошилась. Взгляд сокрушенный метала то на Галку, то на хозяина. Явно, что обоих поддержать хотела, успокоить. Заступиться. Но не нашлась ничего сказать.

И Влад молчал. Лишь Галка не унималась:

— Искали возможность побороть великий жар? Хотели нас в жертву принести?

Хозяин отставил тарелку. Поднял усталый взгляд.

— Я не намерен был устраивать жертвоприношения, — и сказал так открыто, так честно, что Галка не сомневалась — не лжет.

— Но взяли из-за потепления?

И Влад задумчиво, будто в бреду, закивал.

— Что же тогда делать хотели? Как мы помочь должны были с жаром?

Окончательно хозяин поник, только пожал плечами.

— Значит, Вы ничего не решили.

Дежавю.

— Я не могу осуждать Вас, Влад, — Галка потупила взгляд сама, — понимаю, что взрастило Вас таким. Рядом с матерью, которой невозможно угодить, ты либо слишком стараешься, либо не делаешь ничего вовсе. И признаюсь, Вы мне нравитесь больше, чем Ваш брат.

Влад улыбнулся. Но грустно, тоскливо.

— Только нам все равно нужно что-то сделать, чтобы жар унять. Мне было дано видение… Светлая пещера, а в ней статуя крылатая и два коридора.

— Это горный храм, — вступилась Рада Адовна.

— Нужно зажечь огонь у подножия Богини. Так было в видении.

Галка умолчала о жертвоприношении и о самосожжении. В сущности, попросту не знала как об этом сказать.

— Для чего? — уточнил Влад. Но Гала не ведала, развела руками.

— Таково видение. Это хоть что-то, что я могла бы сделать.

— Я проведу тебя, — ласково отозвалась учительница. Она положила свою теплую ладонь, поверх руки Галы, успокаивая.

— Значит решено, — Галка в ответ похлопала руку женщине, и принялась с аппетитом за еду.

Решено.

Отправились на следующий же день. Даже не собирались особо. Галка переживала только, что может не вернуться. Бросить свою стрекозу. Но утешало, что оставались те, кто мог о ней позаботиться. И Гала уверена была в благополучии Светы.

Ведь и в храм этот горный, она только для благополучия близких направляется.

К удивлению, путь был близкий. Всего два дня верхом.

Хоть и растянулись эти пару дней в патоку утомляющую от назиданий Рады Адовны.

— Ох, Мрак печалится, — сетовала учительница, кутаясь от капель мелких, — скоро будем на месте, укроемся от дождя. А ведомо тебе, от чего грустит Бог тьмы?

— А-а, — Галка только подгоняла лошадей, устало закладывая уши.

От горы, казалось, были лишь скалы. Возвышение было очень условным и несильным. И хотя, храм по обыкновению высился над всеми иными зданиями, был вовсе не высок. И серпантин к крепости крутым не был.

Когда добрались, дождь уже зашелся в истерике. Бил крупными каплями, барабанил по лужам.

А в храме было сухо, тепло и пронзительно пусто. Огромные пространства, от которых эхом отдавался любой звук. И люди почти не сновали по круглым залам и узким коридорам.

— Нина Инновна, — представилась одинокая старая жрица, которую они умудрились найти. Но только указав на проход к статуе, старушка снова поторопилась исчезнуть.

Галка прыснула в кулак незаметно, и улыбчиво поинтересовалась:

— Чего это они?

— Недобрый ливень, — пояснила Рада Адовна, — боятся бойни на небе.

Она опять за свои сказки.

— Разозлиться может верховная Богиня, бить по облакам Мрака, разгонять тучи.

И пока учительница решила осушить их плащи, найти еды и комнат для ночлега, Галка в пещеру вошла.

Все внутри было не так, как Гала запомнила. Украшены стены и пол, обложены подушками, тканями, цветами. И всюду свечи как подношение Богине стоят. Светло, уютно.

Статуя тоже отличалась. Вроде на том же месте стояла, что и во сне. Но не золотая, а из камня будто. И поза у нее не могущественная.