Алмаз раджи (сборник) - Роберт Стивенсон

– Если я благополучно попаду обратно на шхуну, то вы получите хоть целую головку сыру, – сказал я.

Он приблизился ко мне и стал с любопытством ощупывать мою куртку, гладить мои руки, разглядывать мои башмаки. Он радовался, как ребенок, снова увидев перед собой человека.

– Если ты попадешь обратно на шхуну? – повторил он вслед за мной. – Кто же может тебе помешать?

– О, вовсе не вы!

– Конечно же, не я! – воскликнул он. – А как твое имя, приятель?

– Джим, – ответил я.

– Джим, Джим… – стал повторять он с явным удовольствием. – Да, Джим, прежде я вел такую жизнь, что стыдно даже рассказывать. Ведь ты, например, глядя на меня, никогда не поверил бы, что моя мать была добрая и благочестивая женщина.

– Да уж, трудновато поверить, – честно признался я.

– Она была очень набожна, – продолжал он, – а я рос вежливым, благовоспитанным мальчиком и знал катехизис наизусть. А потом все переменилось, Джим, пошло вкривь и вкось. Все началось с игры в орлянку[24] на кладбище с мальчишками. И дальше я покатился, как с горы. Матушка предостерегала меня и оказалась совершенно права. Само провидение забросило меня сюда. Я о многом передумал в одиночестве и раскаялся. Теперь меня уже не подкупить ромом. Если я и выпью чуток, то только на радостях. Я дал зарок исправиться и сдержу слово. Но главное, Джим, – он с опаской оглянулся по сторонам и понизил голос, – ведь я теперь богач!

Я решил было, что несчастный свихнулся от одиночества, но он угадал эту мысль по выражению моего лица и начал горячо уверять меня:

– Да-да, Джим, я безмерно богат! Я и тебя выведу в люди! Ты будешь благословлять судьбу за то, что встретился со мной!

Вдруг по его лицу пробежала какая-то тень, и он, стиснув мою руку, угрожающе поднял палец, указывая на небеса:

– А теперь, Джим, скажи мне чистую правду. Уж не Флинта ли это шхуна?

Меня мгновенно осенила счастливая мысль. Я подумал, что Бен Ганн может встать на нашу сторону, и тотчас ответил:

– Нет, Флинт тут ни при чем, тем более что он уже покойник. Но я скажу вам правду, раз уж вы спрашиваете меня об этом: у нас на борту оказалось несколько человек из его команды, и это наше главное несчастье.

– Надеюсь, это не одноногий человек? – опасливо пробормотал он.

– Вы имеете в виду Сильвера? – спросил я.

– Верно, именно так его и звали!

– Он служит у нас коком и заправляет всей этой гнусной шайкой.

Бен Ганн снова схватил меня за руку и больно стиснул ее.

– Если тебя подослал ко мне Долговязый Джон, я окончательно погиб! – вскричал он. – Знаешь ли ты, где находишься?

И тогда я откровенно рассказал ему о том, как мы сюда попали и в каком невероятно сложном положении оказались. Он выслушал меня с глубочайшим вниманием, а когда я закончил, погладил меня по голове со словами:

– Ты славный парнишка, Джим, но все вы в ловушке! Есть только один выход: доверьтесь Бену Ганну, и он вас выручит. Как, по-твоему, отнесется сквайр Трелони к человеку, который поможет ему выпутаться из беды?

Я горячо заверил его, что сквайр найдет способ отблагодарить его по заслугам.

– Видишь ли, в чем дело, – сказал Бен Ганн. – Мне вовсе не нужна какая-то там должность, Джим. Я хочу знать, согласится ли он выплатить мне хотя бы тысячу фунтов из тех денег, которые и без того принадлежат мне?

– В этом я совершенно уверен, – ответил я. – Вся команда должна была получить свою долю сокровищ.

– И он сможет доставить меня на родину? – неуверенно спросил бывший пират.

– Еще бы! – воскликнул я. – Наш сквайр – истинный джентльмен. К тому же, если мы избавимся от всех предателей и бунтовщиков, ваша помощь будет очень нужна на шхуне.

– Значит, вы так и поступите? – проговорил он, вздохнув с облегчением. – Тогда я расскажу кое-что о себе. Я служил на корабле Флинта, который назывался «Морж», когда он зарывал здесь сокровища. С ним сошли на берег шестеро здоровенных моряков. Они провели на острове около недели, а мы оставались на судне. Наконец к кораблю пришвартовалась шлюпка – в ней находился один Флинт. Голова его была перевязана синим платком и, несмотря на багровый свет заходящего солнца, выглядел он смертельно-бледным. Остальные шестеро были убиты и похоронены где-то на острове. Как он с ними расправился, никто не знает. Скорее всего, они передрались, и он их всех прикончил. Билли Бонс был нашим штурманом, а Долговязый Джон – квартирмейстером, и они спросили Флинта, куда он спрятал сокровища. «Если хотите узнать, – ответил он, – отправляйтесь на берег и поищите. Но «Морж», дьявол его побери, не станет вас дожидаться…» А три года назад я плавал на другом судне, и мы как раз проходили мимо этого острова. «Парни, – сказал я, – мне известно, что Флинт зарыл здесь клад, и немалый. Давайте высадимся и поищем его». Капитану эта затея сильно не понравилась, но матросы были за меня, и мы сошли на берег. За двенадцать дней мы перерыли весь остров, и с каждым днем отношение ко мне становилось все хуже и хуже. Наконец все они погрузились в шлюпки и отчалили на судно, а мне сказали: «Вот тебе мушкет, Бен Ганн, нож, заступ и лом. Можешь искать денежки Флинта хоть до конца своих дней». С тех пор, Джим, я уже три года живу здесь и ни разу в глаза не видел достойной человека пищи. Погляди на меня! Разве я похож на моряка? Да мне и самому порой кажется, что все это мне только приснилось…

При этих словах он подмигнул и слегка ущипнул меня.

– Так и скажи сквайру, Джим: он им никогда и не был. И еще скажи, что он три года прожил один на острове, и в зной, и в дожди. Иногда вспоминал о старухе-матери, которой давно уже нет на свете. Но большую часть времени старина Бен занимался совсем другими вещами. И при этом ущипни его вот эдак…

И он снова дружески ущипнул меня.

– Затем, – продолжал он, – скажи ему еще вот что: Ганн – толковый малый. И он знает разницу между настоящими джентльменами и джентльменами удачи, к которым и сам когда-то принадлежал.

– Из того, что вы тут наговорили, – сказал я, – я не понял и половины, но это сейчас и не важно. Потому что я даже не знаю, как мне попасть обратно на шхуну.

– Так вот оно что! – воскликнул он. – Но ведь у меня есть лодка, которую я построил своими руками. Она спрятана под белой скалой, и мы можем отправиться на ней, как только стемнеет. Погоди… А это что такое?

Над островом гулко прокатился пушечный выстрел, хотя до захода солнца оставалось еще часа два.

– Там идет бой! Скорее! За мной! – крикнул я и бросился бежать к стоянке шлюпок, позабыв всякий страх. Рядом со мной легко и проворно, как юноша, бежал бывший пират, узник необитаемого острова.

– Левее, левее, – приговаривал он. – Держи левее, дружище Джим, ближе к деревьям. Вот здесь я впервые подстрелил серну… Теперь они сюда уже не спускаются, а держатся выше, на холмах, боятся Бена Ганна… А вот и кладбище – видишь холмики? Я частенько приходил сюда и молился, хоть Библии у меня и нет…