Зажечь звезду - Софья Ролдугина

Девушка стушевалась, пряча взгляд.

— Ну… ты только не считай меня сразу сумасшедшей… Я во все эти штучки с магией не верю, ты не думай… — я с трудом удержалась от смешка. Вот они, люди. Увидят чудо — и мимо пройдут, выкинут из головы. Чтоб жить не мешало, как «все нормальные». — Понимаешь, я здесь практически выросла, хотя и родилась в другом месте… Мы с тобой землячки, — вот почему она поет и общается на нашем языке. А я-то голову ломала! — Живу недалеко, там, за мысом, — она махнула рукой в сторону бушующего моря. — У меня с детства есть привычка — приходить на берег моря и играть для него. Иногда даже кажется, что оно мне отвечает. Иногда вообще происходило что-то странное. Например, появлялись люди, молча слушали и уходили, не говоря ни слова. Другие завязывали беседу и говорили странно, как будто пришли издалека, а язык учили по книгам. Одну пару я запомнила — маленькая рыжая женщина и высокий светловолосый парень. Они мне тогда оставили кольцо с огромным камнем, велели продать… У меня тогда трудности были с деньгами, кольцо очень выручило. Я посвятила этим двоим песню — ну, помнишь, «Люблю!» — «Зачем ты тащишь меня к людям чужим…» — нараспев продекламировала она и после паузы продолжила. — Потом я стала зарабатывать, отыгрывая маленькие концерты в отелях. И вот недавно, с год назад, я почувствовала, что-то не так. Море словно изменилось. Я стала его бояться. И в плеске волн я слышала песню. Жуткую, зовущую. Она мне не нравилась. Слишком… жадная, что ли. Из противоречия я попробовала заглушить ее… вкладывала в мелодию плеск тех, прежних волн. Понимаешь, — она снова смутилась, — мне казалось, что так правильно. Что море, живое море, будет благодарно мне за это.

Поднявшись на локте, я уже внимательнее оглядела девушку — не глазами. И почти сразу же заметила то, чего не видела раньше, столь же очевидное, сколь чудесное.

Она была бардом — настоящим Бардом, из тех, в чьей душе горит пламя призвания. Такие люди очень близки по своей сути к нам, равейнам. Как нами правит стихия, заставляя делать то, что необходимо для поддержания баланса, так талантливыми людьми правит их дар-озарение. Стремление творить, созидать, противостоять разрушению и деградации… Зажигать новое пламя в сердцах людей.

Духи моря почувствовали угрозу в Древней, пришедшей с другого плана. Почуяли в ней чужачку. И позвали на помощь того, кто с детства был влюблен в перекаты волн, кто умел говорить на их музыкальном языке. Барда…

Усталость накатывала тяжелым маревом, игнорируя грохот волн и сбивчивый рассказ девушки. Больше всего хотелось закрыть глаза и спать, спать…

— Знаешь, э-э… как тебя зовут?

— Мирра.

— Знаешь, Мирра, а ведь я должна поблагодарить тебя, — изогнулись в улыбке мои губы.

Девушка удивленно вскинула брови:

— За что?

— За спасение жизни. Своей песней ты опутала чужака и позволила мне изгнать его. Сама бы я не справилась.

— О чем ты? — недоуменно воскликнула Мирра, отшатываясь. — Ты говоришь странно!

Я рассмеялась. Волшебство, бродившее в моих венах, подбивало на необдуманные поступки.

— Ты не веришь в магию, да? Зря… У тебя огромная сила, пусть ты и человек.

— А ты — нет? — с вызовом вздернула подбородок девушка.

— Нет, — усмехнулась я, кладя пальцы на нити. — Спасибо за все и, наверное, прощай.

Узор вспыхнул. Со стороны казалось, что я растворилась в снопе искр. На самом же деле, мне всего лишь пришлось слегка отвести глаза единственному свидетелю и добавить спецэффектов.

Девушка осталась сидеть на песке, открыв рот. Посмеиваясь, я поплелась к отелю.

Думаю, Мирра заслужила маленькое персональное чудо.

«Ксиль?..»

«Мм?»

«Я больше не слышу ее».

«Кого — ее?»

«Музыку. Она ушла».

Смех.

«Вот и славно. Наконец-то мы остались вдвоем…»

«Ох, Ксиль…»

Пересказывать все, что еще случилось этой ночью — долгое и неблагодарное занятие. Когда сила схлынула, накатила такая слабость, что я даже до номера не дошла, свалилась прямо на лестнице. Лучше всего в памяти отпечаталось покаянное явление Этны (оказывается, она разозлилась и сознательно закрылась от меня) и то, как Тантаэ ругался с Самсоновыми, не хотевшими пускать нас с Этной в номер. В конце концов князь попросту собрал наши вещи и перенес их в свой коттедж, оставив напуганных теток возмущенно хлопать глазами.

Удивительно, но Тантаэ ни единым словом не упрекнул меня за безрассудную выходку, хотя, кажется, был весьма и весьма недоволен. Однако недовольство свое он держал при себе и сказал только перед сном:

— Что ж, уважаемая эстаминиэль, надеюсь, после этого случая вы не возомните себя грозой демонов. Не хотелось бы мне потом присутствовать на ваших похоронах.

Щеки у меня заполыхали. Ужасно захотелось провалиться сквозь землю — столько обреченности и терпения было в словах Тантаэ.

— Я буду осторожной, правда. Честное слово!

— Хотелось бы верить, — с сомнением покачал головой князь.

Проснулись мы все, естественно, поздно. Накануне Тантаэ великодушно уступил нам с Этной постель, а сам устроился на диване и теперь выглядел так, будто у него по меньшей мере все затекло до деревянного состояния. Конечно, у шакаи-ар таких проблем возникнуть не могло, но с Тантаэ бы сталось. Он даже насморком болел, как обычный человек.

За завтраком (или уже ленчем?) в столовой мы, естественно, обсуждали мою ночную выходку. И тут оказалось, что вечером Тантаэ просто сдержался, боясь «ранить мою психику, расшатанную борьбой с Древним». Досталось мне от князя изрядно! Наслушалась я много чего нелестного, но, по правде говоря, почти со всем в глубине души была согласна.

Этна помалкивала, она-то знала, как бывает, когда твоя стихия берет тебя под контроль, и ты начинаешь действовать не как человек, а как равейна. Однако когда даже у древнего, мудрого и всесторонне образованного Тантаэ иссяк запас нотаций, мы наконец перешли к подведению итогов.

То существо в море действительно оказалось Древним. Повадки у него были почти как у сирен — заманить песней в море, чтобы человек сам утонул, выпить его смерть. Правда, не брезговала местная сирена и простым убийством, благо острые когти в наличии имелись. Как и на всех Древних, на нее не действовала никакая магия, кроме истинной силы стихий, что косвенно подтверждало теорию о происхождении шакаи-ар от Древних. Откуда сирена появилась в заливе, узнать не удалось… Да мы с Этной и не стремились. Дальше расследованием должны были заняться люди, связанные с советом королев и шакарскими кланами. Куда уж детям соваться!