Багровые небеса - Андрей Ливадный

Сверив показания датчиков с данными, полученными восемь часов назад, Вадим понял, что бой идет в сотне километров от него, где располагалась вторая площадка технического обслуживания. Находившийся на модернизации фрегат вел бой с силами космического десанта, сдерживая наступающих. Очевидно, что команда фрегата вовремя обнаружила противника, и успела подготовить корабль к отражению наземной атаки.

Рощин внимательно и методично сканировал доступное пространство. Бой, как магнит притягивал к себе все новые и новые силы, поэтому резервная площадка космодрома, где дислоцировался еще один космический корабль, пока что оставалась без внимания со стороны сил вторжения. В принципе логику такого пренебрежения можно было понять. Уничтожение основных центров управления, и полное господство корпоративного флота в зоне низких орбит Фрисайда лишал космические корабли возможности немедленного старта. В этих условиях фрегаты было проще штурмовать по одному, не распыляя силы и технику. 

Вадимом постепенно овладевала злость.

Отсветы приближающегося боя не пугали его, но пробуждали иные чувства.

Он ощущал себя совершенно заблудившимся, нет, ориентация на местности не вызывала затруднений, но куда и зачем он шел?

Здесь для него не было своих и чужих, все одинаково опасны, так почему он упрямо двигался навстречу стробоскопическим зарницам?

Остановившись, он задумался.

Действительно, какой смысл лезть в бой?

Пусть истаяла как дым ненадежная имплантированная память, но в сознании прочно, незыблемо удерживались навыки. Может быть, под воздействием стресса его рассудок и лишился мнимой индивидуальности, но Рощин вряд ли сожалел об этом.

Что я потерял? Ложные воспоминания? Навязанную кем-то преданность? Да и фрайг с ней. Я свободен.

Свободен и потерян. Потерян, прежде всего, для самого себя…

Очередной приступ злости, не способствующий здравомыслию, едва не толкнул Вадима на роковой шаг. Вскипевшее в душе чувство несправедливости являлось достаточным мотивом, чтобы идти туда, где сейчас кипела схватка.

Мучительная, обреченная двойственность сознания. С одной стороны оставался навык хладнокровной рассудительности, не оставлявший сомнения в том, что его долго, тщательно и всерьез готовили, как мнемоника, специалиста по защите, а с другой, осознав себя в новом свете, лишившись иллюзий, он испытывал жгучую потребность задавать вопросы и находить недвусмысленные ответы на них. Это можно было сделать разными способами, но сейчас он желал одного: отыскать средь бушующего в нескольких километрах боя того же Бугаева, я вырвать у лейтенанта всю правду, пусть даже она выйдет из него вместе с жизнью!..

Приступ ярости погас так же внезапно, как и вспыхнул.

Что он сможет ответить мне сверх того, что уже выдали его мысли? Знает ли лейтенант истину?

Нет… Он такой же исполнитель, как и сам Вадим. На Фрисайде сходились в смертельной схватке исполнители, подчиняющиеся приказам, или продающие свою жизнь за деньги, для Рощина сейчас не было существенной разницы, кто и за что рисковал собой.

Он мог скрежетать зубами от сиюсекундных порывов, но здравый смысл оказался сильнее.

Хочешь сгореть в техногенном аду - иди. Но не проще ли было задохнуться под землей, либо покорно подставить голову под пулю? Ради чего мучился, Рощин?

Скоты…

В душе царили сумерки, но здравый смысл все же возобладал в истерзанном сознании.

Сверившись с показаниями сканеров, Рощин повернул в сторону резервной площадки древнего космического порта, где нейромодули имплантов фиксировали характерную сигнатуру космического корабля.

Я должен выжить. Выбраться отсюда… Понять кто я есть… Узнать что со мной происходило на протяжении многих лет.

Единственная мысль по-прежнему не давала покоя. На фоне рассудочности то и дело возникал образ Эллен. Вадим не сомневался - она могла бы многое прояснить, но где искать ее?

Нет ответа. Лишь в глухой ночной тиши лопаются звуки разрывов, да хмурые небеса отражают мертвенный свет. 

Техническая площадка древнего космодрома, расположенная в полусотне километров от того места, где сейчас кипел бой, выглядела покинутой.

Вадим остановился в пятистах метрах от полуразрушенного ограждения.

Фрегат возвышался над зданиями, контуры космического корабля едва угадывались: здесь исправно работали маскирующие системы, под вуалью которых при внимательном сканировании внезапно начали проявляться неожиданные детали.

Системы боевого скафандра утверждали, что впереди все тихо и безжизненно, но сканирующие модули имплантов свидетельствовали обратное. Разум мнемоника действовал принципиально иным образом, чем стандартный локационный комплекс боевой экипировки. Рощин не двигался, его рассудок в эти мгновенья уже обозначил для себя основные узлы маскирующей системы, нашел уязвимые места, и, определив точку входа, начал мгновенный процесс слияния с кибернетической сетью.

Виртуальная реальность, куда погрузился разум Вадима, тут же развеяла всякие сомнения: под вуалью фантом-генераторов кипела работа, десятки кибернетических механизмов сновали между приземистыми зданиями и грузовыми аппарелями семисотметрового фрегата.

Сотни кабелей и трубопроводов тянулись от подземных коммуникаций к днищу исполинского корабля.

Шел процесс экстренной заправки планетарного топлива. Фрегат явно готовился к старту, но как он осуществит его, оставалось непонятным. Вадим твердо знал, что корабли такого класса не приспособлены для совершения маневров в атмосфере, чтобы сесть на поверхность планеты или подняться в космос им требовались специальные технические носители.

Направляясь сюда Рощин втайне рассчитывал, что в общей сумятице и неразберихе ему удастся отыскать один из малых кораблей поддержки. В принципе для него не имело значения, будет то истребитель или грузовое судно небольшого тоннажа, главное чтобы на нем был установлен гипердрайв и имелся хотя бы минимальный запас планетарного топлива.

Однако мысленному взору предстала совершенно иная картина. Вокруг корабля сновали кибермеханизмы, их было множество, и действовали они вполне согласованно, подчиняясь четким целеуказаниям. Никаких признаков паники, скорее деловая суета, ускоренная подготовка к невозможному с технической точки зрения старту.

Осторожно перемещаясь по линиям виртуальной связи, Вадим удалился от фрегата, углубившись в инфраструктуру прекрасно сохранившегося ремонтного дока.

Он все еще надеялся отыскать малый корабль, но вместо этого внезапно обнаружил ангары с планетарной техникой.

В технических боксах подле устрашающих контуров боевых серв-машин так же деловито сновали механизмы обслуживания.

Шел процесс реактивации с одновременной подачей боекомплектов.

Вадима продрал озноб. Подключившись к одной из камер слежения, он несколько секунд наблюдал, как два сервомеханизма поднимают к открытым артпогребам шестидесятитонного «Фалангера» кофры с маркировкой военно-космических сил Земного Альянса.

Будто время побежало вспять, проваливаясь в прошлое…

Вадим соединился с установленным в ангаре терминалом, за несколько секунд считал данные по кинематике и тактико-техническим характеристикам серв-машины, мысленно ужаснувшись огневой мощи «Фалангера», но тут же одернул себя, прерывая незапланированный экскурс, - для бегства с планеты ему требовался образец космической техники.

Следующий ангар.

В ярком свете предупреждающих огней от серв-машины класса «Хоплит» отходили фермы технического обслуживания.

Полностью заправленный, реактивированный реликт отгремевшей тысячу лет назад войны явно собирался вновь вернуться в строй.

Теперь Вадим понимал, на что уповает экипаж фрегата. Древняя, сохранившаяся со времен войны планетарная техника, в состоянии не только дать отпор десантным подразделениям корпорации «Инфосистемз» - десяток реактивированных серв-машин способны радикально изменить ситуацию в регионе, превратив планомерный захват космических кораблей в разгромное поражение.

Мне есть дело до этого? - Промелькнула раздраженная мысль.

Оказалось - есть.

Прежде чем отключится от локальной системы ангара Рощин, не удержавшись, соединился с «Хоплитом».

Он хотел лишь соприкоснуться с неимоверно-далеким, оживающим на глазах прошлым, но данные, считанные с целевого монитора серв-машины, заставили его похолодеть.

Единственным активным маркером в зоне действия вариатора целей оказался термальный контур бронескафандра.

Мгновенно сверившись с данным местности, Вадим понял - «Хоплит» покидает ангар по его душу.

Фатальное невезение?

Исключено. Не смотря на внезапность события, Рощин не потерял хладнокровия. Древние системы сканирования не могли обнаружить современный бронескафандр, оснащенный активным противосенсорным комплексом.