Неженское дело - Филис Джеймс

– Я не уверена, что Марк покончил с собой. Не исключено, что его убили.

Он разговаривал с ней, не сводя глаз с девушки.

– Малоправдоподобно. Кому понадобилось убивать его? Зачем? Личностью он был непримечательной и ни в ком не возбуждал ни малейшей неприязни. Исключением был разве что его собственный отец. Но это не значит, что он это сделал. И прежде всего потому, что в тот вечер, когда умер Марк, сэр Роналд принимал участие в праздничном ужине у нас в колледже. Я сидел рядом с ним за столом. Сын звонил ему туда.

– В какое время это было? – спросила Корделия, готовая вцепиться ему в рукав.

– Вскоре после того, как мы принялись за еду, сколько мне помнится. Бенскин – один из слуг при нашем колледже – подошел к нему и передал записку. Это было между восемью часами и четвертью девятого. Кэллендер исчез минут на десять, а потом вернулся доедать свой суп. Остальным еще не успели подать второе.

– Он не сказал, зачем звонил Марк? Его взволновал звонок?

– Не могу ничего сообщить по этому поводу. Мы вообще не разговаривали с ним в тот вечер. Сэр Роналд не считает нужным растрачивать свое красноречие на столь незначительных персон, как я. А теперь прошу меня извинить…

И он пустился в путь через толпу к предмету своей страсти. Корделия поставила свой бокал и отправилась на поиски Хьюго.

– Послушайте, – сказала она ему, – я хочу переговорить со слугой из вашего колледжа по фамилии Бенскин. Как вы думаете, я смогу найти его сегодня?

Хьюго отставил в сторону бутылку, за которую уже было взялся.

– Скорее всего да. Он живет при колледже. Но вам самой вряд ли удастся вытащить его из берлоги. Если это так срочно, мне придется пойти с вами.

Привратник колледжа подтвердил, что Бенскин у себя. Ждать его пришлось минут пять, в течение которых Хьюго болтал с привратником, а Корделия развлекалась чтением записок на доске объявлений. Бенскин появился, исполненный достоинства, невозмутимый. Это был седовласый, одетый в форменную одежду старик, с толстокожим лицом, похожим на анемичный апельсин. Он мог бы, подумала Корделия, позировать для рекламы образцового дворецкого, если бы не хитро спрятанное в уголках рта и глазах презрение ко всему сущему.

Корделия дала ему бегло ознакомиться с запиской сэра Роналда и прямо атаковала вопросами. Ходить вокруг да около не имело смысла: она приняла помощь Хьюго, и избавиться от него теперь было невозможно.

– Сэр Роналд попросил меня расследовать обстоятельства смерти своего сына, – начала она.

– Понимаю, мисс.

– Мне сказали, что мистер Марк Кэллендер звонил сюда сэру Роналду во время праздничного ужина в колледже в тот вечер, когда Марк умер, и что именно вы подзывали сэра Роналда к телефону.

– Да, мисс, тогда у меня сложилось впечатление, что звонил Марк Кэллендер. Однако я ошибся.

– Почему вы так решили, мистер Бенскин?

– Мне сказал об этом сам сэр Роналд, когда я встретил его через несколько дней после несчастья с его сыном. Я знаю сэра Роналда с тех пор, как он сам был у нас здесь студентом. Поэтому я счел уместным выразить ему свои соболезнования. Во время нашего короткого разговора я упомянул о телефонном звонке вечером 26 мая, и сэр Роналд сказал мне, что я ошибся, что звонил вовсе не мистер Кэллендер.

– Он сказал, кто это был?

– Сэр Роналд сообщил мне, что это был его лаборант мистер Крис Ланн.

– Вас это удивило? Я имею в виду вашу ошибку.

– Признаю, это несколько удивило меня.

– Вы действительно думаете сейчас, что не расслышали имени?

С лица старика не сходило отрешенное выражение.

– Я не могу допустить мысли, что сэр Роналд не знал, с кем именно он разговаривал.

– А часто случалось, что мистер Кэллендер звонил своему отцу в колледж?

– На моей памяти – ни разу. Но имейте в виду, мисс, что отвечать на телефонные звонки не входит в мои обязанности. Возможно, вам сможет помочь кто-то другой из слуг, но я не думаю, что дальнейшие расспросы принесут какие-либо результаты. К тому же сэру Роналду вряд ли будет приятно узнать, что допросу подверглись слуги колледжа.

– Любые расспросы, которые могут привести нас к истине, отвечают интересам сэра Роналда. Он просил установить обстоятельства смерти сына до мельчайших деталей. Подумайте, мистер Бенскин, может быть, есть еще что-то, о чем вы хотели бы мне сказать?

Это был уже почти крик о помощи, но никакой реакции на него не последовало.

– Мне нечего вам больше сообщить, мисс. Мистер Кэллендер был спокойным и обходительным молодым человеком. Насколько я мог заметить, он был здоров душевно и физически до того самого дня, когда он нас оставил. Его смерть потрясла у нас в колледже всех. Чем еще я могу быть вам полезен, мисс?

Он терпеливо ждал, чтобы его отпустили, и Корделии ничего другого не оставалось. Когда они с Хьюго вышли из колледжа и отправились в обратный путь, Корделия со злостью сказала:

– Этому типу на все наплевать!

– Конечно. Этот старый мошенник работает здесь чуть ли не целую вечность и всякого повидал. Тысяча лет для него как один вечер. За все время я видел Бенскина взволнованным только один раз, когда покончил с собой наш студент – сын герцога. Бенскин полагает, что есть вещи, которых колледж не должен допускать.

– Но он вовсе не ошибся, сказав, что звонил Марк. Все его манеры выдавали это. Он отлично знает, что именно он слышал. Он в этом, конечно, ни за что не признается, но в глубине души уверен, что никакой ошибки не было.

– Он вел себя в точности так. как положено старому слуге. В этом – весь Бенскин, – заметил Хьюго. – Он обожает порассуждать о том, что молодые джентльмены теперь пошли не те, что прежде. Конечно, не те, черт возьми! В излюбленные Бенскином времена джентльмены носили бакенбарды и одевались так, чтобы их с первого взгляда можно было отличить от плебеев. Бенскин с радостью вернул бы эти времена, если бы мог. Честное слово, это просто ходячий анахронизм.

– Да, но при всем том он не глуховат. Я нарочно задавала ему вопросы негромко, и он все прекрасно расслышал. Неужели вы действительно думаете, что в тот раз он ошибся?

– Послушайте, Корделия! Не можете же вы подозревать, что сэр Роналд причастен к смерти сына? Будьте логичны. Надеюсь, вы согласитесь, что всякий убийца, если только он в своем уме, хочет остаться безнаказанным? Сэр Роналд Кэллендер, каким бы дерьмом он ни был, человек, безусловно, умный и расчетливый. Марк мертв, тело его кремировали. Никто и не заговаривал об убийстве. И вот сэр Роналд нанимает вас, чтобы опять все взбаламутить? Зачем ему это, если он хочет что-то скрыть? Ему ведь даже не нужно отводить от себя подозрения. Его никто ни в чем не подозревает.

– Я вовсе не подозреваю его в убийстве сына. Ему неизвестно, почему Марк умер, и он очень хочет это знать.

Поэтому-то я здесь. И все же я не могу понять, почему он солгал об этом телефонном звонке.

– Для этого у него вполне мог быть десяток совершенно невинных поводов. Если Марк решил позвонить ему в колледж, значит, дело было очень срочное. Вполне возможно, что его отец не хочет теперь предавать его огласке, потому что оно могло пролить свет на причины самоубийства сына.

– Тогда зачем было поручать мне расследование этих причин?

– Верно. Вы мудры, как всегда, о прекрасная Корделия! Хорошо, можно я попытаюсь еще раз? Представьте, что Марк попросил его о помощи: срочно приехать или что-то еще, на что добрый папаша ответил отказом. Могу вообразить себе его реакцию: «Ты ведешь себя по меньшей мере странно, Марк. Ты же знаешь, что я ужинаю с ректором. Не могу же я бросить свой бифштекс и кларет только потому, что ты устраиваешь истерики по телефону. Возьми себя в руки сейчас же!» Как бы все это выглядело в суде, а? – Голос Хьюго тут же принял жестко официальный тон: – «Нам не хотелось бы усугубить горе сэра Роналда, но мы все же вынуждены заметить и просим занести это в протокол как достойный сожаления факт, что он предпочел игнорировать столь явный зов о помощи. Если бы он поспешил на выручку сыну, жизнь этого талантливого молодого студента была бы, несомненно, спасена». Насколько я заметил, все самоубийцы в Кембридже оказываются талантливыми и подающими надежды. Интересно, доживу я до того дня, когда в характеристике деканата прочту, что некто покончил с собой как раз вовремя, чтобы избавить власти от необходимости вышвырнуть его из университета за неуспеваемость.

– Марк умер между семью и девятью часами вечера. Этот телефонный звонок – алиби сэра Роналда.

– Сам он вряд ли так считает. Ему не нужно никакое алиби. Если вы знаете, что вы ни при чем и что вас никто ни в чем не подозревает, об алиби вы просто не думаете. Алиби беспокоит только преступника.

– Да, но откуда Марк знал, где ему искать отца? Следователю сэр Роналд сказал, что не разговаривал с сыном больше двух недель.

– А вот это интересный вопрос. Задайте его мисс Лиминг. Или еще лучше – спросите Ланна, в самом ли деле это он звонил в колледж. Кстати, если вы ищете злодея, то лучшей кандидатуры, чем Ланн, вам не найти. Мне этот тип всегда казался зловещим.