Телохранитель для Евы (СИ) - Безрукова Елена

Он смотрел на то, как я вцепилась в него, но не стал сопротивляться.

— Это не от меня зависит теперь.

Шагнула ещё ближе к нему и почти на ухо сказала:

— Мне нужна помощь. Я здесь в плену. Я не хочу оставаться, но не могу уйти. Он не отпустит меня по-хорошему. Без тебя мне не справиться.

Ян внимательно посмотрел на меня, нахмурился.

— Почему нельзя было попросить помощи нормально, для чего нужно было устраивать цирк? Ты, возможно, опоздала, Ева. Если Родион разорвёт контракт, я не смогу тебе помочь. Я даже не знаю, в чём суть проблемы.

— Прости. Я должна была рассказать тебе всё… — опустила стыдливо глаза в пол. — Просто…не могла. Это не так легко. Что теперь делать?

Телохранитель ещё несколько секунд смотрел в упор и думал, потом тихо ответил:

— Когда он уснёт, напиши мне смс. Я скажу, что делать дальше. Для начала тебе нужно мне всё рассказать.

Подняла на него глаза, полные надежды, и кивнула. Мужчина обошёл меня и скрылся за дверью своей комнаты. У нас есть лишь одна ночь, чтобы найти выход для меня. Ян готов хотя бы выслушать меня и попытаться помочь, иначе бы сразу отказался. С души будто огромный валун упал, я чувствую, будто больше не одна. Он бы обязательно что-нибудь придумал. Ян взрослый, умный, опытный. Он избавит меня от Измайлова.

глава 26

Зашла в нашу спальню с Родионом и легла в постель. Буду весь оставшийся вечер изображать из себя спящую красавицу и ждать разговора с Яном.

Сегодня мне придётся признаться ему в своём унизительном положении в этом доме. Возможно, мужчина проникнется всё же и поможет. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы Ян испытывал ко мне жалость, но другого выхода у меня нет. Как и мне не хотелось бы, чтобы именно он знал, что меня унижает как женщину Измайлов.

Ночью пришёл и Родион. Улёгся рядом. Какое-то время меня разглядывал, даже по щеке погладил — по той, по которой вмазал сначала. Через время засопел. Достала телефон и написала:

«Он спит».

Отправила Яну. Лежала в ожидании ответа, словно натянутая струна. Телохранитель ответил быстро:

«Спускайся вниз, в кладовку в кухне».

Стараясь не шуметь, чтобы не проснулся Измайлов, накинула халат на тонкую ночную сорочку и спустилась вниз в одних носках. Тихо прошла по гостиной до кухни и потянула на себя дверь.

Кладовая использовалась для хранения различного рода банок, бутылок и прочей утвари. Я сюда и не заглядывала ни разу, потому что готовкой занимается приходящая для этого женщина. Внутри горел тусклый свет и на старом стуле уже сидел Ян. Ещё один такой же стоял рядом. Я хотела закрыть дверь, но он остановил меня:

— Оставь открытой, чтобы мы могли услышать, если кто-то начнет спускаться с лестницы. Иди сюда.

Я присела рядом с ним и смотрела на свои руки на коленях.

— Рассказывай.

Собралась с духом. Всё равно придётся, если я хочу получить помощь. Рассказывала своим рукам:

— Измайлов меня вынудил выйти замуж. А теперь не даёт развод. Он шантажирует меня. Жизнью отца, да и моей тоже. Он уже отнял у него бизнес, и держит папу на прицеле, чтобы я не сбежала. Поэтому я не ухожу. Если я это сделаю — отец сядет в тюрьму, где ему будет очень плохо с подачи Родиона, а мне он обещал вколоть какой-то препарат, когда найдёт. Этот укол превратит меня в овощ, чтобы я никому больше не досталась. Родион стал требовать детей, чтобы привязать меня к себе. Отнял контрацептивы. Мне нужно бежать, пока не поздно, но я не знаю как. Я ничего не могу против него. Просила много раз отпустить, но он не наигрался мной пока ещё.

Ян ничего не ответил, никак не прокомментировал, лишь складка на лбу стала ещё более глубокой.

* * *

Ян

Слушал её, подперев подбородок рукой. Внутри закипало возмущение.

Ничего себе… Я не мог предположить, что всё настолько погано. Да он её тут держит в самом деле в плену. И никто ведь не накажет его за искалеченную психику девчонки. Ну и урод. Так и чешутся руки начистить ему харю, закинуть Еву на плечо и увезти из этого дома, ставшего ей тюрьмой. Она красивая, конечно, я понимаю Измайлова, почему его так растащило по ней, но ведь это не способ. Если она его не хочет, зачем заставлять?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Только Ева права — хрен он её отпустит по доброй воле. Я заметил давно, что Измайлов на полном серьёзе влюблён в свою жену. Чего не сказать о ней. Вот же повезло так повезло девушке… «Потому что нельзя быть на свете красивой такой».

— Зачем ты ему нужна? Бизнес?

— Да. И…он меня любит. Весьма странным образом, но это так. Думаю, что он без сожаления выполнит свои угрозы, едва я перестану его устраивать, даже несмотря на чувства. К тому же, доказать насилие над женой практически невозможно. Никто не пойдёт против Измайлова.

Руки сжались в кулаки. Этот мудак ещё и насильник?

— Насилие?

Ева промолчала, нервно перебирала свои пальцы и не смотрела на меня.

— Теперь ты понимаешь, почему я не могла сказать. Язык не поворачивался. Родион Измайлов сделал из меня рабыню. Никакая я ему не жена. Я просто игрушка. Кукла. Которая однажды посмела отвергнуть его. Я ему в лицо плюнула, и он разозлился. Стал требовать извинений в виде секса. Я отказалась. Тогда он решил меня унизить таким образом, заставив подписать согласие на брак. В тот вечер, когда он получил мою подпись…заставил…с ним. Потом просто привёз меня сюда и уже больше не выпустил.

— Почему подписала бумаги?

Она горько усмехнулась.

— Я же говорю — заставил. Урод, всё продумал. В капкан меня загнал. А всё ради того, чтобы потешить своё оскорблённое моим "фу" эго. Он не оставил мне выбора. Подвёл к тому. Сказал, что я вернусь сама, и вылижу его ботинки. Собственно, так и вышло. Отца моего подставил, и никто не брался помочь, когда узнавали, что в деле замешан Родион. Решить этот вопрос мог только он. Сам создал проблему, сам только и мог её разрешить. Папу посадили. Я искала выход, но не смогла найти. Отец был в СИЗО, когда мне пришлось как барана подарить себя Измайлову. Но слово он сдержал, папу отпустили. Но не меня. Я надеялась, что скоро надоем ему, и он позволит уйти. Но нет. Говорит, что выйду отсюда только в неживом варианте.

Смотрел на её хрупкое тело и не мог понять: как? КАК она вынесла всё сама, одна? Это очень сильный психологический прессинг, как только выдержала её система нервная! Ева оказалась ему не по зубам, сильная, не сломалась и не собирается гнуться под ним. Первый раз вижу такое изощрённое ублюдское поведение с женщиной, которое развернулось прямо на моих глазах. Всё обрушил на неё — и физическую силу, и свою власть, своё положение. Только всё равно проиграл ей. Он от девчонки зависим, а не наоборот. Неужели нравится ему её боль, страх, отторжение. Даже я чувствую, как она его ненавидит. Сразу почувстовал, с первого дня, только не знал, в чём причина. Не вникал. Я думал, это её осозанный выбор — быть с ним.

Меня просто колошматило от её слов. Схватил за руку, потянул и посадил себе на колени. Обнял. Она прижалась ко мне и заплакала котёнком на моей груди. Ублюдок. Просто ублюдок. Он изнасиловал девочку, остался без наказания, и продолжает по сей день это делать. Теперь я всё понял, почему она с ним ругается, почему она пьёт вечерами, часто плачет, страдает, почему в её голове есть мысли о самоубийстве и почему она пыталась залезть в мою постель.

— Ян, я так устала. Просто устала… — плакала она.

Впервые Ева показала свою слабость без прикрас, без масок и намёков. Она не противно ныла, как многие женщины, а просто поделилась тем, что её гложет. Её слабость была мне понятна, я увидел перед собой просто девушку, женственную, трогательную, которая ищет защиты у меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Взял её лицо в свои ладони и заставил смотреть на меня:

— Надо было давно сказать. Ты хотела, чтобы я… Хотела заплатить собой мне, чтобы я тебя отсюда вытащил?

Она хлюпнула носом и стыдливо посмотрела на меня: