Лирелии - цветы заката (СИ) - Алешина Екатерина Евгеньевна

- Да ладно вам, леди Арилиш, - улыбнулась я женщине. – Бал дебютанток для того и существует, чтобы в этот вечер все внимание было направлено на них. Поэтому мы специально заказали платья из темных тканей. Все как положено по этикету. Гости – в одеждах приглушенных оттенков, дебютанты – в светлых.

Бережно упаковав все наряды, хозяйка ателье поручила своему помощнику отнести все это к экипажу Эмилии, на котором мы приехали.

- О нет, только не эта мадам, - тихо промолвила леди Арилиш, закатив глаза. – Самая тяжелая клиентка, честное слово. Если бы гонор и высокомерие могли светиться, то эта леди могла бы осветить собой огромный бальный зал. Каждое общение с ней для меня словно акт героизма!

К ателье приближалась небезызвестная нам Арианна Лэнгфилд. Главная светская охотница за мужскими головами. Тьфу ты, то есть, сердцами. Бывшая балерина, которая, по ее скромному мнению блистала своим талантом в Большом Императорском театре. На деле же, талантом, как таковым, там и не пахло, и главные партии ей были обеспечены благодаря покровительству одного высокопоставленного любовника. Но, как говорится, недолго музыка играла, как этого любовничка за казнокрадство отправили в пожизненную ссылку на Дальние острова, опечатав его магическую силу. Арианна уже к тому времени успела надоесть всему театру и разругаться со всеми, вплоть до режиссера и худрука, и еще до того, как ее покровитель был схвачен, склочную артистку уволили из театра без сожалений. Теперь опальная для всех театров балерина неумолимо и безвозвратно превращалась в главную звезду самых грязных светских сплетен.

- О нет, я не хочу сейчас пересекаться с этой, - многозначительно сверкнув глазами в сторону приближающейся Арианны, выпалила Мари, и мы, поблагодарив еще раз Эвиль за ее мастерство, поспешили покинуть салон.

Уйти от столкновения с бывшей балериной не удалось. Мы пересеклись почти у самого входа в салон леди Арилиш.

- Что девушки, решили пополнить свой гардероб? – насмешливо вскинув медную бровь, произнесла она в попытке нас затронуть.

- Да, - ответили мы в один голос, продолжая идти в сторону экипажа.

- Как жаль, что природный магнетизм, обаяние и шарм не идут в комплекте с новым платьем, - уже громче промолвила она, обернувшись к нам и невинно улыбаясь уголками ярко-алых губ.

- Мы с вами абсолютно согласны, леди Лэнгфилд, и искренне сочувствуем вашей проблеме, - ответила я и забралась в экипаж.

- Как жаль, что нет такого салона, где вы все это могли бы приобрести, - с притворным вздохом промолвила Эмилия, последовав за мной в салон экипажа, в упряжке которого уже стояли наготове крылатые духи-лошади.

- Желаем вам, леди Лэнгфилд, такого же приятного дня, как и вы сами! – с премилой улыбкой пожелала Марьяна ей на прощание, присоединившись к нам.

Не успела я сесть, как дверь экипажа захлопнулась следом за мной, отрезая нас от ответных «приятностей» бывшей балерины. Ездовые духи тронулись в путь. Наши питомцы сидели тише воды, ниже травы, ловя каждое слово в нашей небольшой перепалке с леди Лэнгфилд. Молча переглянувшись, мы зашлись хохотом.

Взаимная неприязнь нашей троицы и этой женщины зародилась в прошлом году, когда Арианна сначала без стеснения и в наглую решила приударить за Мариусом, а потом, поняв, что ничего ей от этого мужчины не добиться, то ли от зависти, то ли от злости, повадилась болтать про Эмилию разные неприятные вещи. Мариус это быстро пресек, и светская сплетница угомонилась. Но, недолго длилось затишье, после чего опальная балерина принялась с неистовым усердием критиковать наши выступления в театре и на фестивалях, естественно у нас за спиной. Критика ее, ясное дело, неизменно была весьма жесткой и безапелляционной и подавалась под не слишком изысканным соусом якобы авторитетного мнения великой артистки балета всех времен и народов.

- Девчонки, как вы смотрите на то, чтобы ненадолго съездить к берегу моря? - предложила Эмилия, и мы охотно согласились.

У нас троих было много общего во вкусах, привычках, характерах, в том числе, и любовь к морю. Меня всегда тянуло к нему и в радости и в печали. Знакомый с детства берег неизменно манил шепотом волн и бездонной глубиной неба. Здесь я всегда ощущала себя наедине со своей родной стихией - водой, даже если вокруг было полно людей. Казалось, что я сливаюсь с ней воедино, и живительная энергия воды наполняет мою душу до краев, даря покой и умиротворение. Наши питомицы Сандра и Бастет резвились с прыгающей игрушкой, брошенной им Эмилией. Белка Марьяны предпочла созерцать гладь моря, сидя на камне, и в этом желании я с ней была полностью солидарна. Золотой диск солнца плавно уходил за горизонт, разливая по небу розовый свет заката. Свежий бриз играл складками плаща и развевал пряди волос.

Протянув руку к воде, я лишь слегка пошевелила пальцами, не произнося даже заклинания. Мне этого не требовалось для того, чтобы управлять родной стихией. Тонкие нити воды поднялись высоко вверх, сплетаясь воедино и образуя витиеватую надпись «М+Э». Послышался одобрительный смех Эмилии, заметившей результат моего маленького колдовства. Встретившись взглядами, мы улыбнулись друг другу. Воздев руки к небу, я держала водяные буквы, но как только я их опустила, надпись разлетелась фейерверком брызг, блеснув красноватыми бликами в лучах заходящего солнца.

Подставляя лицо его прощальным лучам, я погрузилась в свои мысли. Закат. Время встречи Бога Аш-Таара и Богини Ар-Лиинн. Время, дарованное влюбленным Богам самим Демиургом, создавшим этот мир.

- Свенельд, привет! – донесся до меня голос Марьяны.

Обернувшись назад, я увидела своего брата, ищущего к нам.

- Привет, ты что здесь делаешь?

- Ничего особенного, - улыбнулся Свен, присев рядом со мной. - Здесь совсем недалеко отличная таверна с добротной кухней и красивым видом из окна. Мой одноклассник лорд Дорсван, ты его вряд ли вспомнишь, ненадолго приехал в Альтарру на время праздника и предложил мне увидеться и посидеть где-нибудь, вспомнить школьные годы. Мы как раз уже уходили, и я увидел вашу компанию из окна. – Дай-ка, думаю, схожу, узнаю, чего это моя сестрица тут загрустила.

- Я? Загрустила? Вовсе нет! – воскликнула я, стараясь выглядеть искренне изумленной словами брата.

Он смерил меня недоверчивым взглядом.

- Мне-то можешь не рассказывать, что все в порядке. Ты выросла на моих глазах, и поверь, я знаю тебя от и до.

Можно было сколько угодно хорохориться и делать вид, что поступок Дарэна меня не особо затронул, но дело даже не только в Дарэне, а в том, что в третий раз подряд, делая выбор между мной и кем-то, предпочитают не меня. Почему? Хоть все и говорили, что этот вопрос глупо себе задавать, я все же им задавалась – что со мной не так? Я продолжаю улыбаться и говорить, что все в порядке. Но, стоит признаться хотя бы самой себе, что в душе теперь остался горький осадок, превратившийся в холод и спрятавшийся где-то под сердцем.

- Я теперь никогда никому не поверю. Просто не смогу, - призналась я Свенельду. – Не хочу, чтобы меня снова предали.

- Ну-у, сестричка, такого для себя никто не хочет, - промолвил Свен, слегка потрепав меня по макушке, как в детстве. – Что же ты теперь запретишь себе влюбляться?

Я в ответ пожала плечами.

- А где гарантии, что очередная история любви не обернется горьким разочарованием?

- Увы, Герда, в любви никаких гарантий нет. Это же не новая лампа или эмберотип. Невозможно, впервые встретив человека, сразу знать, что это твоя судьба. И ты такая – о, прекрасно, можно смело влюбляться! Так не бывает. Ты просто живешь и любишь без оглядки, надеясь, что тебя так же любят в ответ, - вздохнул Свенельд, приобняв меня. - Представь, что перед тобой закрытый пирог с начинкой. Она, может быть вкусная, а может быть, и нет. Но ты не узнаешь этого, пока не попробуешь кусочек. В любви без страховки и гарантий живут миллиарды людей в сотнях миров. Такова наша жизнь. Тебе просто нужно это принять.

Наш разговор прервал звонок кристаллофона. Свен принял вызов.