Путешествия вокруг света - Отто Коцебу

На рассвете приблизились мы опять к острову и в 1 1/2 милях обошли его с севера, занимаясь подробной описью берегов. Мы не могли найти удобного места, чтобы пристать к берегу, исключая только NW оконечность, где, может статься, нам бы это удалось, если бы волны при жестоком ветре от N не ударяли столь сильно в берега. Середина острова, где находится лагуна, чрезвычайно низменна, крайние же оконечности к N и S несколько выше. Мы вглядывались, не увидим ли пальмовые деревья, но тщетно; между тем прекрасный лесок услаждал зрение приятнейшей зеленью. Хотя этот остров и похож на о. Собачий (судя по сделанному Шоутеном описанию), но нельзя решительно сказать, что он тот самый, поскольку найденная нами широта отличается на 21'; такая ошибка и в тогдашние времена не могла случиться. Разность в долготе я не принимаю во внимание, ибо в определении ее ошибались тогда, по несовершенству инструментов, на несколько градусов[64].

Надо полагать, что вблизи находится еще несколько таких островов: это доказывается бесчисленным множеством морских птиц, которых мы видели в продолжение минувших двух дней и которые никак не могут гнездиться на одном виденном нами острове. Я назвал этот остров Сомнительным. Широта его найдена как средняя из двух полуденных наблюдений 14°50'11'' ю., а долгота по хронометрам, согласная с долготой, выведенной из взятых недавно лунных расстояний, 138°47'7'' з. Склонение компаса было 5° О.

Шоутен не нашел никакого склонения за день до открытия Собачьего острова и определил его широту 15°12'3'' ю. В 11 часов мы кончили опись острова и убедились, что нельзя без крайней опасности пристать к берегу и что этот остров служит прибежищем только для птиц. Так как по показанию Шоутена о. Собачий должен находиться далее к югу, то я велел направить туда курс, но после тщетных поисков в продолжение целого часа опять повернул на запад. С того времени, как мы находимся на параллели 15° ю., ветер дул беспрерывно от ONO и NО, по ночам же от NW, сопровождаясь сильным дождем и жестокими шквалами.

19 и 20 апреля мы делали удачные наблюдения расстояний Луны от Солнца, и я крайне обрадовался, найдя, что долгота по нашим хронометрам была согласна с выведенной из наблюдений, но радость еще усугубилась, когда я услышал с салинга крик: «Берег!» Он был усмотрен в SW, и в полдень в недальнем расстоянии мы видели маленький остров длиной в 3 мили, отличавшийся от о. Сомнительного тем, что на нем не было видно лагуны и во множестве гордо возвышались кокосовые деревья. На этот раз я был уверен, что имею полное право назвать это новым открытием. Мы все страстно желали пристать к берегу и единодушно решили удовлетворить это желание, несмотря на все опасности.

Я спустился под ветер острова и отправил лейтенанта Захарьина исследовать, каким способом можно было бы исполнить наше намерение, так как заметил, что на шлюпке нельзя пройти через бурун, который с яростью разбивался о берега. Лейтенант Захарьин, возвратясь, подтвердил это предположение; два матроса решили достичь острова вплавь; я удивился этой отважности, тем более что они не привыкли подолгу находиться в воде, как островитяне Южного моря, которые около острых кораллов проплывают бурун, не причиняя себе вреда.

Наши матросы счастливо вышли на берег, но не отважились идти в глубь острова, потому что находили много признаков обитаемости его; в доказательство, что в самом деле были на берегу, они принесли некоторое количество кокосовой скорлупы и привязанный к шесту плетеный шнурок. Тогда мое желание пристать к берегу усилилось еще более, и я решил непременно удовлетворить его завтра, поскольку сегодня было уже поздно. Паром казался для этого удобнейшим средством; немедленно были собраны все доски и шесты, и 21-го на рассвете, к моему удовольствию, был готов плот, могущий нести одного человека. Ночью шел дождь, мы лавировали близ острова, ветер дул от N, но с рассветом погода прояснилась.

Мы приблизились к берегу на полмили; в 7 часов утра спустили на воду две шлюпки, взяв с собой приготовленный плот. Я с лейтенантом Шишмаревым и нашими учеными отправился на остров. Не доезжая 40 саженей до берега, я велел бросить дрек (малый якорь); глубины было 10 саженей и грунт твердый коралловый. Мои два матроса повторили свое отважное предприятие, взяв с собой один конец толстой веревки, прикрепленной другим концом к шлюпке.

Устроив таким образом сообщение с берегом, один из нас становился на плот и тянулся по веревке к буруну, предоставляя волне бросить его на берег; как только переезжавший выходил на сушу, плот притягивался назад, и другой человек начинал переправляться тем же ненадежным способом; наконец, мы все прибыли на берег, за исключением двух матросов, оставленных на шлюпках; каждый из нас был более или менее ушиблен, потому что мы могли достичь берега, только когда волны перекидывали нас через острую коралловую косу. Весьма естественно, что мы все насквозь промокли; но между тропиками это отнюдь не вредно.

Вооружившись как следует, мы двинулись в глубь острова; на каждом шагу встречались человеческие следы; наконец, мы дошли до проложенной тропинки, окончательно убедившей нас, что остров населен людьми. Опасаясь внезапного нападения, мы оглядывались во все стороны и осторожно продолжали путь по тропинке, которая шла через кустарник, распространявший благоухание; наконец, достигли мы окруженной пальмами поляны, на которой стояла небольшая лодка, похожая на обыкновенные лодки островитян Южного океана, снабженная коромыслом. Теперь мы находились в середине острова в прелестнейшем уголке; чувствуя большое изнурение от жары, мы сели отдохнуть под кокосовыми пальмами и в первый раз за все время путешествия наслаждались кокосовым молоком.

Я чувствовал себя несказанно счастливым на этом маленьком островке; при всей незначительности нашего открытия я не променял бы его на все сокровища мира! Подкрепив свои силы, мы начали вновь свое странствование и вскоре нашли несколько необитаемых хижин, а в них различные изделия дикарей, которые мы и присвоили себе, положив в замену европейские товары. Мы нигде не находили свежих следов человека, а несколько развешанных на шестах сетей подтвердили догадку, что островитяне приезжают сюда только в известное время года для рыбной ловли. В продолжение 4 часов мы прошли весь остров от N на S и находили на возвратном пути искусно сделанные водоемы, которые были наполнены весьма вкусной водой.

Известно, что на коралловых островах нет ключей и жители должны довольствоваться дождевой водой, накопляемой в нарочно для этого сделанных водоемах. Достигнув места, у которого мы пристали, я велел подать бутылку вина; мы пили за здоровье графа Николая Петровича Румянцева при громком «ура», и я назвал этот остров его именем. Мы подняли флаги на наших шлюпках и сделали несколько ружейных выстрелов; на «Рюрике», где ожидали этого сигнала, был поднят флаг и производилась пушечная пальба.