На грани. Книга первая - Литта Лински

– Чего тебе, милая? – спросила женщина.

– Тетя Тийла… – неуверенно начала девушка, решительно не зная, что сказать дальше.

Но говорить ничего и не пришлось. С изумленным возгласом: «Альва! Ты ли это, девочка моя?!» – тетя заключила племянницу в объятия. Когда Тийла уезжала из родной Фьерры в столицу, Альве не было еще и пяти лет, даже странно, что тетка ее все-таки узнала.

Еще до того, как девушка успела поведать свою короткую и невеселую историю, Тийла объявила, что оставляет племянницу у себя. Альве, с ее болезненной гордостью, не пришлось унижаться и просить у тети помощи и приюта. Одно терзало девушку – понимание того, что она станет обузой на шее своей доброй, но бедной родственницы. За те две недели, что она жила в тетином доме, Альва успела понять, как нелегко Тийле сводить концы с концами и вести хозяйство. Покойный муж оставил ей весьма скромное состояние, тратить которое приходилось с чрезвычайной бережливостью, ибо то были единственные средства, находившиеся в распоряжении тетушки. Тийла придерживалась твердого правила не тратить больше определенной суммы в месяц, но как бы ни скромны были ее запросы и сколь бы рачительной хозяйкой она ни была, деньги кончались, а долги увеличивались. Мало того, что из-за войны цены поднялись чуть не вдвое против прежнего, так еще и племянница, несмотря на весьма скромные запросы, составила новую статью финансовых трат.

Присутствующий за столом Ровик Чиртон был одним из основных тетиных кредиторов, этим и объяснялась вынужденная любезность хозяйки по отношению к нему.

– Я восхищен вашей добротой, – продолжал меж тем купец, обращаясь к тетушке. – Но, простите мою нескромность, любезная Тийла, на что вы рассчитываете содержать это прелестное юное создание? Оба мы знаем, что финансовое положение ваше оставляет желать лучшего и…

– Не переживайте, господин Ровик, – тетя перебила его вежливо, но решительно. – Пусть я и ограничена в средствах, но пока я жива, моя племянница будет находиться под моим кровом и моим покровительством.

– Подобное самопожертвование лишний раз доказывает, что вы, дэна15 Ормонд, женщина редкостных душевных качеств. Однако боюсь, что щедрость, не совсем уместная в вашем положении, может погубить вас… погубить вас обеих, – уточнил он. – Вот если бы вы приняли мое предложение, с которым я не впервые к вам обращаюсь, и вошли бы хозяйкой в мой дом, то ни вам, ни этой девочке до конца дней не пришлось бы ни в чем нуждаться…

Интересно, до конца чьих дней? Тетиных, его собственных, или ее – Альвы? Сомнительно, что этот делец станет заботиться о племяннице после тетиной смерти. Разве что представиться возможность сбыть ее с рук, выгодно выдав замуж. Но в этом случае он скорее будет действовать в собственных интересах, чем в Альвиных.

– Любезный Ровик, мне, как и прежде, крайне лестно ваше предложение, но я вынуждена ответить отказом снова. Искренне надеюсь, что мой очередной отказ не заставит вас усомниться в глубочайшем уважении и неизменном расположении с моей стороны…

– Что ж, – купец, похоже, был готов к подобному ответу и не сильно расстроился. – Смею заверить вас, дражайшая Тийла, что и мое расположение к вам остается неизменным, несмотря на вашу холодность. И в знак нашей доброй дружбы я готов подождать с выплатой части долга до месяца Фессы16. Я бы ждал и дольше, но вы же знаете, начало осени – время больших сделок…

– Я понимаю, – тон тети, оставаясь вежливым, стал холодным. – И сделаю все возможное, чтобы отдать долг к назначенному сроку.

После подобного обмена любезностями было очевидно, что и хозяйка, и гость не настроены на дальнейшее общение, и Ровику лучше бы унести свое жирное тело и глупую голову домой… Но завершить беседу на такой ноте означало окончательно испортить отношения, а этого никому не хотелось. И собеседники вынуждены были продолжить разговор.

– Вы слышали об этих чудовищных убийствах? – Чиртон первым нарушил неловкое молчание, очевидно, решив, что подыскал подходящую тему.

– Да, – кивнула Тийла. – Но, полагаю, что доля правды во всех этих жутких слухах невелика. Выдумывают всякие ужасы, передавая из уст в уста… Будто людям не хватает реальных проблем!

– Вы правы, дражайшая, времена нынче нелегкие, – купец нарочито вздохнул.

Уж, конечно! Вам-то только и вздыхать, любезный дэн Ровик! В отличие от простого люда, дельцы, подобные Чиртону, наживались на кризисе, вызванном войной, захватом столицы и сменой власти. Именно они взвинчивали цены, набивали кошельки и сундуки за счет бедствий, постигших страну. Уж, кто-кто, а столичные купцы должны были в пояс кланяться поганым дайрийцам. И как только совести хватает в глаза смотреть тем, кого обворовываешь… Нет, тетя Тийла – молодец, что отказала этому приторному хряку. Еще не хватало породниться с этаким человеком и чувствовать себя обязанной ему!

Когда же Чиртон наконец ушел, обе женщины с облегчением вздохнули.

– Видишь, девочка, до чего я дожила? – грустно улыбнулась тетушка. – Всякий купчишка считает себя вправе звать меня замуж. Меня, дворянку! Он полагает, раз я запуталась в долгах, можно просто-напросто купить мое имя. А потом хвастаться приятелям и компаньонам новым приобретением – женой благородной крови. Знаешь, что самое ужасное? – она доверительно понизила голос. – То, что временами, отчаявшись, я подумываю принять это ужасное предложение. Вот до чего докатилась, готова забыть всякое уважение к себе. А все проклятая бедность!

– Ах, тетя! – Альва порывисто вскочила со своего табурета и обняла тетушку. – Ты не должна отчаиваться! Теперь мы вместе, и я обязательно придумаю, как нам раздобыть денег.

– Разве что перестать есть, – пошутила Тийла.

– Я найду работу, – решила девушка. – И нам не придется больше голодать и множить долги.

– Работу? – тетя нахмурилась. – Альва, ты не забыла, что ты тоже дворянка? Уж лучше я выйду замуж за Чиртона, чем допущу, чтобы ты работала как простолюдинка…

– Тетушка, наши дворянские грамоты не накормят нас, не оденут и не согреют зимой… разве что пустить их на растопку. Иногда можно и поступиться гордостью. Не так уж мы знатны, чтобы умирать с голоду в угоду родовой спеси.

– И чем же ты планируешь заниматься, дитя? – иронично поинтересовалась Тийла. – Что ты умеешь?

– Ну, – Альва, смутившись, задумалась, – я хорошо стреляю из лука…

– Стреляешь из лука?! – тетушка всплеснула руками. – В самый раз занятие для благородной девицы! И куда ты планируешь пойти с таким умением? В гвардию? Или, может, в стражу?

Девушка молчала, насупившись.

– Женская работа – прясть, стирать, готовить, ходить за детьми… Разумеется, я имею в виду женщин низкого происхождения.

– Между прочим, стрельба из лука ничуть не пятнает дворянское достоинство, – парировала уязвленная Альва. – Занятие, вполне достойное рыцаря…

– Рыцаря, но не дамы!

Впрочем, спор быстро сошел на нет, очевидно, Тийла совсем не верила в способность племянницы осуществить свою безумную затею.

– Как бы там ни было, девочка, нам нужно подумать о том, как раздобыть денег… – с этими словами тетя поднялась со своего трона и направилась в дом. Альва пошла за ней. Войдя в спальню, Тийла открыла верхний ящик растрескавшегося комода и достала оттуда старинную шкатулку тонкой работы. Порывшись в ней, женщина извлекла ожерелье «под шею» – массивное, но красивого плетения, из темного золота с опалами и янтарем.

– Вот, – вздохнула Тийла. – В нем я была на нашей с Гиларом свадьбе. Жалко отдавать, но придется. Если заложить его, можно отдать Чиртону большую часть долга. Причем я хочу сделать это завтра же утром, чтобы он не смел унижать меня напоминаниями. Сбегаешь до лавки Ярли Палена? Я бы сама сходила, но не хочу, чтобы меня там видели. Люди решат, что вдова Ормонд совсем обнищала. Кроме того, этот сквалыга Ярли, увидев хорошенькую девушку, даст лучшую цену.

– Конечно, тетя, – Альва взяла у тетки ожерелье. – Прямо сейчас и пойду.

Поцеловав тетушку, она выскочила на улицу. Ничего, она еще выкупит свадебное колье Тийлы. Пусть тетя сколько угодно негодует или смеется над ее идеей, но она – Альва – найдет работу и добудет деньги. Не дело это – сидеть на теткиной шее.

Уже стемнело, но лавка Ярли открыта допоздна, тем более что часть его клиентов предпочитала являться в темное время суток. Альва не боялась ходить одна в такое время. Во-первых, лавка совсем близко, во-вторых, уж она-то сможет за себя постоять, если что. Если она сумела в одиночку добраться из Фьерры в Вельтану, то до соседней улицы как-нибудь дойдет. Альва не только мастерски владела луком, но и дралась неплохо. Девушка всегда носила при себе пару ножей и в случае необходимости, не задумываясь, пустила бы их в ход. Однако тетушке об этом знать вовсе не обязательно, она и так, кажется, расстроена тем, что племянница не желает соответствовать положению благородной девицы.