Империя под ударом - Алексей Фомичев

Это письмо донельзя удивило и расстроило префекта. Он-то ждал послания императора. По статусу и по всем писаным и неписаным правилам на письма префектов всегда отвечает император. Это и уважение к тем, кто олицетворяет его власть в провинциях, и напоминание всем, что Его Богоподобие внимательно следит за делами вдалеке от столицы и держит все под контролем.

Отвечать на личное послание императору может кто-то иной лишь в исключительных случаях. Когда император умер или когда при смерти. Хотя и тогда даже написанные кем-то другим послания все равно отправляют с печатью императора.

Есть еще одна причина, по которой император не пишет префекту. Сильнейшее недовольство действиями последнего. Однако для этого нужно совершить вовсе из ряда вон выходящее.

А он, префект Даббан, пока что не выходил из доверия Ракансора. Или император осерчал из-за того, что префект не смог отразить нападение врага и даже не узнал, кто именно напал?

Но охрана кордонов – забота военных, того же стратиона Шестого легиона. Префект только номинально отвечает за это. Тем более в провинции не легион, а две неполные когорты.

Или есть другая причина для недовольства императора?

Долго Даббан гадал, что же означает послание от первого советника. Мимоходом пожалел, что у него в гостях кавекер, не хотелось при нем вскрывать послание. Но не выгонять же того! Разве что самому выйти в другую комнату?! После некоторого колебания Даббан вскрыл послание.

Оно оказалось коротким и простым.

«Помощь к вам идет, продержитесь сколько сможете. Император занемог, но скоро напишет вам лично. В случае если враг будет угрожать пленом, уходите».

Даббан прочитал письмо два раза, скомкал пергамент и застыл в кресле.

Немощь императора в такой момент – худшая из новостей. Хотя Согнер пишет, что Ракансор идет на поправку. Иначе бы не стал добавлять, что тот скоро сам пришлет послание. Помощь идет, но откуда? Из Корши? Из Умелена или Ошеры? Какая помощь идет, когда придет? «Если угрожает плен – уходите!» Бежать? Ему одному, или всем сразу? И куда?

Нет, очень странное послание. Понятно, Согнер не мог писать больше, но почему тогда так… неопределенно? Что-то случилось в самом Скрате? И жив ли вообще император? А может, там произошло что-то более страшное, чем простая болезнь?

Надо срочно отправить письма родственникам и знакомым в столицу. Они-то должны знать, что происходит и какова обстановка. Странно, что сами пока не дали знать…

Долго, долго думал префект, забыв и о госте, и о насущных делах. И даже о неведомом враге, что напал на провинцию. И только покашливание кавекера вывело его из задумчивости.

– Надо ждать письма Его Богоподобия, – сказал Даббан кавекеру. – К нам идет помощь.

Он осекся, вспомнил, что в письме Согнер назвал Ракансора просто императором. Без титулования. Это тоже непонятно. Раньше первый советник таких вольностей не допускал.

– Значит, встретим врага и разобьем его, – сказал кавекер Лемменер. – Моя когорта готова к бою. Вдобавок мы поставили в строй почти сотню ветеранов легиона, что живут здесь.

Префект посмотрел на кавекера. Этот сравнительно молодой, не очень умный, но преданный и честный воин рвется в бой. Это хорошо. А вот что хочет выйти против врага, о котором ничего не знает, – плохо. Слабый враг не рискнул бы перейти кордоны империи, а против сильного одной когорты мало. Четвертая когорта Осмера сгинула в Камюке, ни одного послания от них. И кордонные заставы молчат. Нет, сюда пришел сильный враг. И прежде всего надо узнать о нем как можно больше!

В юности префект успел послужить в армии, дошел до должности камстомарта – помощника командира манипулы, так что в этом деле кое-что понимал. И в случае чего мог взять командование на себя. Хотя это и нежелательно.

– Давайте подумаем, что нам надо сделать в первую очередь, мэор Лемменер, – сказал префект. – А пока вот что, вышлите конные патрули на все дороги. И будьте готовы к выступлению. Я дам команду собрать припасы и лошадей для обоза. Сегодня же!

Послание от Согнера выбило Даббана из колеи, но не заставило впасть в уныние. Немилость императора и политические дрязги в столице отсюда, из Келарага, выглядели не столь значительными на фоне идущего врага.

Префект собрал своих помощников и доверенных людей, коротко обрисовал ситуацию и велел до поры держать языки за зубами. Приказал передать Лемменеру полсотни повозок, сотню лошадей, часть городских запасов продовольствия и фуража, отправил к кавекеру кузнецов и оружейников, чтобы те помогли с починкой оружия и доспехов. Бургомистру велел объявить о дополнительном наборе в когорту всех желающих, и прежде всего бывших легионеров.

Бургомистр Таррентер резонно заявил, что такая весть точно внесет сумятицу в умы горожан, на что префект только махнул рукой.

– Велишь страже пресекать болтовню и панику. А сам пустишь слух, будто армия готовится к завоевательному походу. И чтобы мне никаких спекуляций! Цены не задирать, товары не прятать! Узнаю, что хоть один лавочник, хоть один торговец даже обол накинул сверху, велю забрать весь товар! Ясно?!

Бургомистр только склонил голову. Яснее не бывает. Зол префект, только почему? Из-за будущего похода? Или есть другая причина?..

Раздав всем задания, префект заперся дома, велел никому его не беспокоить и стал сочинять письма родичам и знакомым, что жили в столице и ее окрестностях. Они-то руку на пульсе империи держали и могли знать, что происходит в императорском дворце. Даббан просил об одном – сообщить ему, жив ли Ракансор и держит ли по-прежнему власть в руках. Остальное сейчас второстепенно. А еще просил ответить как можно быстрее. Не мешкая!

Но отправить эти письма он не успел. Он вообще уже не успел. Совсем…

Появление нескольких сотен чужих воинов в четырех верстах от города застало врасплох всех. От префекта до простого горожанина. Конные патрули, что префект велел отправить за город, даже не успели выйти к окраине Келарага, когда им навстречу выбежали несколько подростков с криками: «Там, там! Идут!..»

Кто именно идет, легионеры вскоре увидели сами. Большой отряд чужих воинов спокойно выходил из леса и спускался к полю. В основном пехота, но была и конница.

Было в их неторопливости что-то пугающее. Так ведет себя только сильный и уверенный в себе враг. Знающий, что одержит победу в сражении.

Выехавшим к низине патрульным хватило одного взгляда, чтобы понять – враг хочет боя, и он не отступит.

Командир патруля отправил одного из легионеров к кавекеру, а с остальными воинами остался на окраине города. Отсюда было удобнее наблюдать за противником, а из низины его толком не видно.