Сальватор - Александр Дюма

Не увидев поблизости никого, кроме белой фигуры, и не услышав ничего, кроме шелеста листвы, он шагнул ей навстречу, но сейчас же спохватился.

— Хм-хм! — пробормотал он и подумал: «А что если это переодетый мужчина, а в руках у него — заряженный пистолет?! Дьявольщина! На свете случаются вещи и пострашнее!»

— Это вы, госпожа графиня? — спросил он, прячась за дерево.

— Я, — отозвалась Регина таким нежным голосом, что звук ее голоса развеял последние подозрения и опасения авантюриста.

Он поспешил подойти поближе и почтительно поклонился.

— Сударыня, я ваш почтительнейший слуга.

Но Регина пришла не для того, чтобы обмениваться любезностями с графом Эрколано; она едва кивнула в ответ и протянула руку к решетке.

— Вот, — сказала она, — здесь первые пятьдесят тысяч франков. Вы можете убедиться, что билеты не фальшивые, и пересчитать их.

— Храни меня Бог пересчитывать после вас, — сказал мошенник, опуская пачку в правый карман.

Он огляделся, достал из левого кармана письмо и подал его княжне.

Она взяла письмо и, будучи не столь доверчива, как граф Эрколано, вгляделась в почерк при свете луны. Уверившись в том, что это ее рука, она спрятала листок на груди и протянула шантажисту вторую пачку.

— То же доверие, сударыня, — произнес тот, передавая второе письмо.

— Скорее! — поторопила Регина, с отвращением принимая письмо и подвергая его, как и первое, тщательному осмотру; очевидно, он ее удовлетворил, так как она подала графу Эрколано третью пачку банковских билетов.

— И снова доверие, — отметил тот.

Третья пачка билетов, последовав за двумя первыми, повлекла за собой передачу третьего письма.

Когда дошло до шестого письма, мошенник, отдав его графине, услышал, как ему показалось, шум, похожий на шелест листьев, и содрогнулся всем телом.

Этот шум напугал графа Эрколано тем больше, что он не мог определить его причину.

— Минутку, княжна! — вскричал он, отскочив назад. — Кажется, вокруг меня происходит какая-то возня. Позвольте мне кое в чем убедиться.

С этими словами он выхватил пистолет, ствол которого сверкнул в лунном свете, и взвел курок.

Увидев в руках бандита оружие, Регина отступила и чуть слышно вскрикнула.

Этот крик, каким тихим он ни был, мог оказаться условным сигналом.

Мошенник выбежал на аллею, чтобы посмотреть, не идет ли кто.

— О Господи! — прошептала Регина. — Неужели он уйдет и никогда больше не вернется?!

Она с беспокойством следила за действиями незнакомца.

Бандит с пистолетом в руке снова внимательно обследовал местность.

Он пересек бульвар, долго смотрел вдаль, вернулся на улицу Плюме и проверил, по-прежнему ли надежно заперта дверь и не собирается ли она, случайно, открыться.

Все было так же спокойно, как и раньше.

«И все-таки я слышал какой-то шум, — подумал он, возвращаясь к решетке. — Однако я не знаю, что это значит, и это плохо. А если просто-напросто уйти?.. Триста тысяч франков уже у меня в кармане: не такой уж плохой улов. С другой стороны, оставшиеся двести тысяч франков чертовски соблазнительно пощупать!..»

Он еще раз огляделся, понемногу успокаиваясь:

«В конце концов, не вижу причины так пугаться из-за еле слышного шума. Уж слишком хорошо, клянусь, началось это дело, так почему бы так же удачно его не кончить?! Продолжим разговор с того места, на котором мы его прервали».

Хищно и подозрительно озираясь по сторонам взглядом гиены, он вернулся к решетке, где бедная Регина, трепетавшая при мысли о том, что негодяй убежит с четырьмя оставшимися письмами, ожидала, стиснув зубы и в отчаянии заломив руки.

Она облегченно вздохнула, увидев, что мошенник возвращается, и устремила взгляд к небу с выражением глубокой признательности.

— Господи! Благодарю тебя! — прошептала она.

— Прошу прощения, сударыня! — сказал авантюрист. — Мне почудился подозрительный шум. Я ошибся; вокруг все спокойно, и если вам угодно, мы можем продолжить. Вот седьмое письмо.

— А вот ваша седьмая пачка.

Граф Эрколано взял банковские билеты, и, пока он убирал их в карман, где лежали шесть первых пачек, Регина подвергла письмо тому же осмотру, что и предыдущие.

«Эта графиня Рапт уж слишком недоверчива, — подумал мошенник, доставая из кармана восьмое письмо, — а ведь я вел переговоры как нельзя более вежливо и почтительно… Ну и ну!»

Вынимая девятое письмо, он решил отомстить Регине за ее недоверчивость и проговорил:

— Девятое послание той же дамы тому же кавалеру!

Лицо Регины, бледное, как освещавшая его луна, зарделось от этого оскорбления, словно в лучах заходящего солнца.

Она торопливо протянула девятую пачку билетов в обмен на письмо и, так же тщательно рассмотрев его, сунула за корсаж.

«Она стоит на своем» — подумал негодяй, пряча билеты в карман.

А вслух насмешливо прибавил:

— Десятое и последнее письмо — за ту же цену, что его старшие братья, хотя стоит оно столько же, сколько все остальные, вместе взятые. Но вы знаете мои условия: вы мне деньги, я вам — письмо.

— Верно, — согласилась Регина и протянула последнюю пачку денег, а другой рукой схватилась за письмо.

— Давайте и берите.

— Доверие делает мне честь! — воскликнул авантюрист, подавая письмо и забирая билеты. — Вот так!

И он облегченно вздохнул.

Такой же вздох неслышно вырвался у Регины: она убедилась, что письмо написано ее рукой, как и девять предыдущих.

— А теперь, — цинично продолжал мошенник, — мой долг, госпожа графиня, дать вам совет галантного человека после того, как вы меня озолотили. Поверьте опыту старого волка: любите всегда, но никогда не пишите писем!

— Довольно, негодяй! Мы в расчете! — вскричала графиня.

И она поспешила прочь.

В ту же минуту, словно ее слова послужили сигналом для какой-то высшей силы, граф Эрколано почувствовал, как ему на голову упал, подобно низвергшемуся с неба аэролиту, предмет огромных размеров и невероятной тяжести, и разбойник растянулся на земле раньше, чем понял, что произошло.

XVI

ГЛАВА, В КОТОРОЙ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО ЧУЖОЕ ДОБРО ВПРОК НЕ ИДЕТ

Все было настолько стремительно, что искатель приключений не просто упал, а буквально рухнул на землю.

Он не успел отдать себе отчета в случившемся и только почувствовал, что какая-то неодолимая сила схватила его за руки, заломила их ему за спину и, соединив, сдавила будто стальным кольцом, примерно так же как сам он с помощью изобретенного им хитроумного приспособления запер дверь на улице Плюме.