7000 заговоров сибирской целительницы - Наталья Степанова

Мне 38 лет, а тебе уже 18. Ты у меня взрослая и хорошая девочка. Но если ты скажешь «нет», то я не пойду замуж за Колю и все будет по-прежнему.

Я не буду скрывать, что очень люблю этого человека, но и тебя я люблю не меньше".

Я сказала своей приемной матери, что мне все равно. Если она хочет выйти замуж, то это не мое дело, а ее.

У мужа моей мачехи была огромная квартира, а нашу мы продали.

Мы стали жить в центре Москвы. Николай занимал высокую должность и имел серьезные связи. У меня появились шикарные вещи: норковые шубки, свой автомобиль, дорогие украшения. Мачеха же моя не стремилась щеголять, у нее было врожденное чувство скромности.

Я вдруг поняла, что во всем этом великолепии я выгляжу порясающе красиво. И стала замечать восхищение в глазах своего отчима Николая.

Как-то я гуляла с подружкой по Новому Арбату и встретила одноклассницу.

Прежде она одевалась круче всех в нашем классе. А теперь передо мной она была бледная, как моль. Таня спросила: "Ты что, вышла замуж за миллионера?" "Нет, у меня отчим миллионер", – ответила я гордо.

"Отчим, – ехидно проговорила Танька. – Сегодня он есть, а завтра новую жену найдет. И снова ты будешь ходить не в норке, а в дубленке".

Ее слова запали мне в голову. Я стала думать – мать моя не умеет себя подать, принарядиться. А вдруг он ее бросит, и я буду снова нищей?

Я не хотела терять все, что теперь имела. Ведь если родной отец, уходя от нас, все забрал, то что можно ждать от чужого дяди?

В общем, у меня в голове созревал план по утверждению себя в этой непредсказуемой жизни.

Я думала: "Если бы Николай был моим мужем, уж я-то знала бы, как правильно распорядиться его деньгами".

В своих мечтах я уже видела себя в сногсшибательных нарядах и украшениях.

С этого часа я пустила в ход все свое обаяние и всю хитрость.

Как бы ненароком, взвизгивая, пробегала полуголая, притворяясь, что не знала о его возвращении домой. Я бросала на него взгляды и делала вид, что смущаюсь. Всем своим видом я давала ему понять, что в него влюблена.

Наконец я своего добилась. Мы с ним переспали. Но моя мачеха об этом не догадывалась. На душе у меня от этого стало неуютно, и хотелось поскорей разрубить этот узел.

Однажды я разревелась при Николае и сказала, что наложу на себя руки, потому что не могу делить любимого человека с другой женщиной.

Сцену я разыграла прекрасно. Он поверил в то, что я могу отравиться из-за любви к нему, и пообещал мне развестись с моей мачехой.

Не знаю, о чем они говорили в кабинете, но вышла она белее снега. И, не посмотрев в мою сторону, оделась и ушла из дому.

Мы поженились. И я только тогда поняла, что чувствуют очень богатые люди.

Я могла купить все, что мне хотелось, у меня был неограниченный кредит.

Про мачеху я старалась не думать. Однажды я возвращалась от визажистки, и у подъезда ко мне подошла старушка.

"Доченька, – спросила она, – ты из этого дома?" "Да, – сказала я. – Что вы хотите?" – "Я приехала к племяннице, а ее нет дома. Она будет только через неделю. Не оставишь ли ты у себя Псалтирь? А Катя приедет и у тебя заберет. Я нездешняя, привезла ей этот святой подарок. Выходит, зря приехала. Ты выглядишь прилично и не присвоишь эту книгу, а я Кате позвоню и скажу, в какой квартире нужно забрать мой подарок".

Мне было неудобно отказывать ей, и я сказала, что живу в квартире № 68 и как меня зовут.

Взяла у нее Псалтирь и внесла его в свою квартиру.

Вечером этого же дня мы собирались с мужем в театр, но неожиданно мне сделалось очень плохо. Сперва я думала, что отравилась в кафе, потом я подумала, что беременна. Приехал муж, вызвал неотложку.

Мне промыли желудок и сделали укол. Но лучше мне не стало.

Что-то странное происходило со мной, будто тело мое расставалось с душой, так мне было худо.

Зазвонил телефон. Я думала, что звонит муж, чтобы справиться о моем здоровье. Но в трубке я услышала старушечий голос.

Вот что она мне сказала: "Твоя мать умерла, та, которая тебя воспитала. Перед своей смертью она мне все рассказала о своей жизни и о тебе, ради которой она пожертвовала своей молодостью и личным счастьем. Я узнала от нее, где ты живешь. И когда закрыла ей глаза, поклялась, что отомщу за ее поруганную жизнь.

Это я дала тебе Евангелие. Мне нужно было, чтобы ты внесла к себе в дом свою смерть.

На это Евангелие я сделала твою погибель. Умрешь ты день в день, когда взяла у меня из рук эту книгу.

Я видела много зла. Такой, как ты, неблагодарный человек не должен жить.

Ты даже не поинтересовалась, куда ушла твоя мачеха, где она может ночевать, ведь у нее не было своей квартиры.

Я привела ее к себе, в коммуналку, подняв ее с ледяной лавки, изнемогавшую от боли в сердце из-за твоего коварства и предательства.

Теперь наступил твой черед сдохнуть. Будешь умирать – помни: зовут меня Мария, и я на земле твой судья, а на небе – Господь Бог".

После этих слов она бросила трубку.

Я слышала, как гудит трубка, но даже не сообразила, что ее нужно положить на место.

Только теперь до меня дошло, что это звонила та старуха с книгой. Развернув сверток, я увидела старую книгу с надписью "Псалтирь". В книгу была вложена записка о заупокойной по рабе, где поставлено мое имя. Страх охватил меня ужасный – вот почему я себя так плохо чувствую! Я просто медленно умираю.

Наталья Ивановна! Я написала Вам чистую правду, и я искренне раскаиваюсь в том, что натворила за свою короткую жизнь.

Я довела до инфаркта женщину, которая заменила мне маму. Я сделаю все, чтобы искупить свой грех. Вылечите меня, и я пойду служить в монастырь. Только не дайте мне умереть. Умоляю Вас, ради Христа! Вы ведь сами писали в своей книге, что нельзя отказать ни в чем, если просят ради Христа!

Помогите мне, я Вас умоляю».

Все порчи разделяются на смертные и мученические. Но есть и третья категория, это когда смерть и мучение объединены в одну порчу.

Люди, на которых делается эта порча, сильно мучаются и очень тяжко умирают.

Делают подобную порчу обычно на иконы, церковные книги, а также на колокольный звон.

Самая тяжелая порча делается на три Библии. Тот, на кого наведена такая порча, живет только три года.

За это время человек превращается в ходячий труп и испытывает невероятное страдание.

Мастера, которые берутся убрать порчу, сделанную на три Библии, тоже заболевают. И, как правило, отказываются под всевозможными предлогами. Например, что они слабее тех, кто сделал эту порчу, и что нужно искать более сильного мастера.

Осуждать таких мастеров не стоит, ведь каждый по-своему рассчитывает свои силы, тем более что порча, сделанная на три Библии, единственная в своем роде. При ее снятии один из мастеров умирает.

Мне довелось снимать эту порчу. И я лично испытала, каково уводить человека от его заведомой гибели.

Пользуясь случаем, хочу сказать мастерам: какой бы у вас ни был конфликт, не стоит прибегать к подделу на три Библии. Ведь если отыщется человек, который уничтожит эту порчу, то вместе с порчей уйдет и тот, кто ее навел.

Подробнее о порче, сделанной на трех Библиях, я вам расскажу в следующей книге.

А теперь вернемся к порче, о которой шла речь выше.

Чтобы убрать порчу, сделанную на Евангелии или на Псалтири, нужно взять постное масло, если больной родился в пост. Или коровье, если больной родился в мясоед (то есть не в пост).

Затем следует купить булку, из которой вынуть мякишь, его залить постным маслом либо коровьим (см. выше).

Булку кладут под левую подмышку больного. Сделав так, нужно обойти вокруг храма в то время, когда звонит церковный колокол.

После этого отдайте булку собаке, которая после этого долго не проживет, так как вся сила порчи перейдет на нее. Перед тем как подать собаке булку, нужно сказать:

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Божий дела, Божий слова, кто Вас задом наперед прочитал, кто рабу Божию (имя) тяжкой смерти предал, на две стороны развались, Ангел-хранитель, от того откачнись. Будьте вы, мои дела, крепки, будьте вы, мои слова, лепки. Которые слова сказаны назад, встаньте заново наперед. Никто моего дела не перебьет. Дело мое крепче укладу, тверже каменного булату. Тоску унимаю, тяжкую немочь вынимаю с костей, с ясных очей, с буйной головы, с темени, с мозгов, с челюсти, с зубов.

Венчание с покойником

Из письма: «Матушка, Наталья Ивановна! Очень Вас прошу, прочитайте мое письмо и помогите мне ради Христа. Я очень боюсь, что Вы мне не поверите, подумаете, что кто-то так шутит, поэтому я и пишу свой телефон. Умоляю Вас, позвоните мне, иначе я умру.

Попробую описать, как это все случилось. Шесть недель назад ко мне в дверь позвонила женщина. Сперва я ее не узнала: она была в трауре и как бы даже не в себе. Это была мать одного моего знакомого парня – Дениса. Он пытался за мной ухаживать, но мне нравился другой, и я отказала Денису. Мать Дениса – Надежда Тимофеевна – еле держалась на ногах, и я попросила ее войти в квартиру. Я сразу же по ее виду поняла, что-то случилось с сыном, но боялась спросить ее об этом. Надежда Тимофеевна сказала сама: "Любочка, девочка моя, ты, наверное, знаешь, что Денисочка мой умер". И она заплакала. Немного погодя она снова заговорила: "Никого у меня больше не осталось на этом свете. Сама я из детского дома, ни родителей, ни родных не знала. Был у меня сыночек, да больше нет. А я ведь только и жила для него. Он даже жениться не успел, были бы теперь у меня внучек, или внучка, или сноха, которую я бы баловала и любила, как свою дочь. Никого нет! Никого!" И она снова зарыдала. И тут она стала меня умолять, чтобы я стала женой ее Дениса.