Проклятые судьбы - Сюзанна Валенти

Затем появилось видео, и я с интересом ткнула на него, покусывая нижнюю губу. Показался вид с высоты птичьего полета на двор перед домом Зейна, когда Дариус и другие Наследники ворвались в оплот банды и начали выбивать из них дерьмо голыми руками.

Я затаила дыхание, пока прокручивалась видеозапись, мой взгляд был прикован к Дариусу, который сражался как одержимый, убивая гангстеров одного за другим, после чего обратил свою ярость на самого Зейна. Когда ряд мотоциклов возле дома взорвался огненным шаром, я вздрогнула и подняла голову, чтобы увидеть, что урок готов начаться, и все смотрят на меня.

Дарси поймала мой взгляд, приподняв бровь, и я поспешно убрала атлас, бросив извиняющуюся улыбку матушке Диккинс. Она, кажется, не возражала, но мне пришлось побороться, сдерживая ухмылку от того, что я только что просмотрела

Возможно, со мной было что-то не так, но от того, как Дариус набросился на каких-то придурков, которые на самом деле этого заслужили, вызвало во мне волну гребаных мурашек. Проклятье.

— Профессор! — крикнула Кайли из дальнего угла комнаты, где она сидела одна, окруженная кольцом пустых стульев. Даже Джиллиан бросила ее, как она стала изгоем, и осознание того, что она полностью изолирована, дало мне самодовольное чувство удовлетворения, которое просто не уходило. — Разве вы не собираетесь наказать Тори за то, что она использовала атлас в классе?

— Кто-то только что пукнул? — спросил Тайлер, оглядываясь вокруг, как будто он искал источник шума, когда смех разлился по комнате.

— Все готовы начать? — мягко спросила матушка Диккенс, с улыбкой оглядываясь вокруг, ее взгляд скользнул по Кайли, как будто ее там вообще не было.

Глаза Дарси торжествующе сверкнули, когда Кайли наклонила голову, и я фыркнула от смеха.

— Да, она определенно нравится мне больше, чем Хайспелл, — шепнула мне Дарси, и я с ней соглашусь.

— Может ли кто-нибудь сказать мне, сколько существует различных заклинаний для исцеления физических ран, таких как ссадина, порез, ожог, сломанная кость, внутреннее кровотечение и так далее? — крикнула матушка Диккенс, и несколько рук поднялись по кругу комнаты.

Она указала на Софию, которая просияла, прежде чем ответить.

— Одно.

— Десять очков Игнис, — ответила матушка Диккенс, наградив Софию короткими аплодисментами. Все, казалось, не были уверены, стоит ли им присоединяться, поэтому несколько человек захлопали, в то время как остальные неловко сидели, и, прежде чем кто-либо успел что-то предпринять, матушка Диккенс двинулась дальше. — Все верно. Одно заклинание. Если конечно вы не решите изучать Продвинутое Целительство на первом курсе, то это единственное заклинание — единственное, на изучение которого вы потратите время в этом классе. Кто-нибудь потрудится сказать мне, почему?

— Потому что, как только мы узнаем, как срастить сломанную кость, нам больше ничего не нужно знать? — крикнул Тайлер, и несколько студентов засмеялись.

Матушка Диккенс щелкнула пальцем в его сторону, и смех затих, поскольку он оказался в ловушке заглушающего пузыря, после чего она продолжила, как будто он и не говорил.

— Потому что исцеление не похоже ни на одну другую форму магии. И почти все фейри согласны с тем, что это самая трудная магия из всех. Она исходит изнутри вас, из самой ткани вашей силы. Большая часть магии предполагает создание чего-то из ничего. Ваша сила обретает форму благодаря вашему намерению и вашим способностям. Однако в магии исцеления вам нужно научиться обращаться к самой чистой форме этой магии, где она живет, и побуждать ее расцветать в гармонии с телом фейри, которого вы лечите. Кто знает, почему так?

Казалось, ни у кого не нашлось ответа на этот вопрос, и матушка Диккенс добродушно улыбнулась, прежде чем отойти в центр комнаты, где рядом с кроватью стояла маленькая тележка. В ней лежали различные предметы медицинского оборудования, такие как скальпели и пинцеты, и она взяла с нее стеклянный стакан.

— Почему Вампир может черпать магию из крови, которая находится в бутылке? — спросила она, поднося запястье к губам, когда обнажилась пара клыков.

— Вау, — пробормотала Дарси, и я тоже подняла бровь. Я научилась чертовски точно определять Ордена, и я определила бы ее в какой-нибудь милый, например, к Пегасам или Кантровианскому Кролику. Но не к чертовым кровососам.

Мы наблюдали, как она укусила себя за запястье и сцедила стакан крови, после чего залечила рану.

— Потому что наша магия живет в нашей крови? — предложил Диего.

— Верно! Десять очков в пользу Эир. Наша магия заложена в саму ткань ДНК. Причина, по которой мы чувствуем пустоту в груди, когда у нас нет сил, заключается в том, что магия живет в наших сердцах. И наши сердца перемещают ее по телу вместе с кровью. Поэтому даже сцеженная кровь обладает магией. Вот почему Вампиры пьют ее. И почему Нимфы атакуют именно сердце своими щупами, когда крадут силу. Щуп Нимфы, по сути, полый. Если представить, что гигантская игла используется для высасывания силы прямо из сердца фейри, на которых они нападают, то это даст вам некоторое представление о том, как они крадут нашу магию.

— По сути, тогда любой фейри может пить кровь, пополняя свою магию? — спросил Диего. — Не только Вампиры.

— Хотите попробовать? — предложила матушка Дикинс, направляясь к нему со стаканом своей крови в руке.

Губы Диего в ужасе скривились, и мне пришлось очень сильно постараться, чтобы не рассмеяться, когда он попытался пробормотать извинения, а она сунула стакан ему в руку.

Матушка Диккенс строго посмотрела на него, и, бросив безнадежный взгляд в нашу сторону, он поднес стакан к губам и сделал глоток.

Клянусь, тошнота подкатила к горлу. Я не знаю, почему нормально воспринимается, что Вампиры делают это. На самом деле, даже чертовски сексуально, когда Вампиры поступают так в половине случаев. Но что-то в том, как Диего поднес к губам стакан, полный ее теплой крови, заставило мой завтрак забурлить в желудке.

Я наблюдала, как его горло подрагивает, когда он глотал, а матушка Диккенс прижимала один палец ко дну стакана, убеждаясь, что он продолжает пить. Его горло снова и снова дергалось, он дико смотрел на меня, словно прося о помощи, его кожа слегка позеленела, и