Вирус зла (СИ) - Илья Твиров

И все же система Сверхразума Новой Земли устояла, не поддалась новым законам Вируса, а Он сам, вынужден был капитулировать перед объединенной силой двух Монад.

Очередной бой был выигран, однако война еще продолжалась. Враг не собирался отступать — в этом Виктор был уверен на все сто процентов.

Глава 5

Мир внутри кристалла

Над океаном, вдали, там, где вечером благодатные морские объятия принимали в себя закатное солнце, плыла легкая дымка. Утро еще только набирало обороты, но здесь, в этом раю на Земле, солнечный день не имел таких уж четких границ. Яркое веселое солнце уже вовсю пригревало местный песчаный берег совсем крошечного островочка; изумрудная вода торжественно сверкала в лучах утренней звезды, и все в этом далеком краю было на первый взгляд как всегда тихо, мирно и благополучно. Все также с неуловимым спокойствием и пренебрежением к людской суете плыли в далекие дали волны, неспешно накатываясь одна на другую; мерно дул слабый, ласковый, теплый ветер, иногда останавливаясь, иногда позволяя себе сорваться редкими, шутливыми порывами.

Вот только одиноко сейчас было в этом краю. Если бы кто-то смог удержаться на воде и осмотреть горизонт, то он бы не увидел ничего кроме безмерного океана и тогда, может быть, прислушавшись к природе, может быть, поняв что-то самостоятельно, он ощутил грусть этого места, потому что теперь человек смог бы это сделать.

В глубоком лазурном небе раздался пронзительный ни то клекот, ни то крик. В нем было полно раздражения, удивления и еще страха. Птеран, реликт давно сгинувшего мира, вызванный в наше время стараниями инженеров-генетиков, получил второй шанс на беззаботное свое существование, однако сейчас никакой беззаботности этот орнитохейрус не испытывал. Рыбы вокруг было полно, но не было суши, а жить воздухе постоянно ни одна птица, в том числе и птерозавр, не умела. Его путешествие длилось уже очень долгое время с того момента, как страшное землетрясение поглотило место, где он был рожден и прожил уже несколько лет. Потом были недельное блуждание по тонущим островкам, дававшим, однако, птерану возможность передохнуть и насладиться весьма странной на вкус, но питательной, а значит вкусной, рыбой, и бесконечные перелеты в поисках нового дома.

Песчаный островок, где едва могли уместиться пяток таких как он, птерозавр заметил случайно. Он уже практически выбился из сил и сейчас держался в воздухе только из-за страха перед смертью. Конечно, он мог преспокойно отдохнуть и на воде, однако прежде он никогда так не поступал. Он всегда охотился на воде, бросался в нее в стремительном пике, смыкал свои мощные челюсти с добычей внутри и наслаждался трапезой, иногда на воде, но чаще на суше, а теперь… Что же теперь?

Островок оказался прямо по курсу полета птерана, поэтому не заметить его было невозможно. Издав еще раз свой знаменитый клекот, в котором теперь звучала надежда на спасение, птерозавр в два приема снизился, собрался уже было зайти на посадку, как вдруг ели успел вновь набрать высоту от ударившего в небеса настоящего водяного фонтана.

Крик раздражения и отчаяния огласил окрестности. Однако это было лишь начало. Песчаный островок медленно погрузился в морскую пучину. Забурлила вода, поднимая достаточно суровые волны, воздух загудел, надсадно, протяжно. Птеран, чувствуя неладное, из последних сил набрал прежнюю высоту, однако его ни с того ни с сего охватило внезапное чувство любопытства. Чувство, которого он никогда раньше не испытывал. Древний летающий ящер начал наматывать круги в небе, пристально рассматривая заходящуюся в белой пене под ним воду. Инстинкт самосохранения молчал, а надежда на спасение только росла, заставляя птерана кружить в воздухе из последних сил.

Вдруг белесая гладь воды разорвалась на несколько частей. Из-под воды появились сначала какие-то черные, не внушающие особого доверия у птерозавра образования. Потом, по мере того, как они поднимались над морской гладью все выше и выше, стало ясно, что это самые настоящие скалы, причем покрытые живым тропическим лесом, таким привычным для птерана. Рассуждать здраво реликтовый хищник не умел, поэтому вид тропического острова, со всей своей растительностью поднимающийся из океанических пучин, не вызвал у него никакого удивления, а лишь облегчение. Обычно в природе было все наоборот. Обычно острова тонули, и всем обитателям суши приходилось искать либо новое место для существования, либо принять геройскую смерть, но сейчас в этом месте творилось поистине что-то невероятное.

Но птерану на это было наплевать. С радостным клекотом он бросился вниз, устремляя свое мощное тело к сверкавшей на солнце скале. Остров еще продолжал подниматься, отыгрывая у океана пространство для существования, а птеран, наконец-то, смог найти место, где передохнуть и хорошенько поохотиться. Едва приземлившись, он сложил свои крылья, нахохлился, устраиваясь поудобней, и замер в оцепенении. Перед ним прямо воздухе неожиданно материализовались две человеческие фигуры. На этих двуногих он насмотрелся за свою жизнь вдосталь. Там где был его прежний дом, толпы двуногих гуляли по островам, летали повсюду на каких-то странных птицах (да еще как летали!), однако ни разу он не видел, чтобы кто-то их поймал. Самому ему никогда не приходило в голову начать на них охоту — ведь кругом было столько доступной пищи, но он как-то слышал рассказ одного старого птерана о том, что тот, когда был молодым, как-то раз попытался поймать детеныша двуногого и не смог этого сделать, потому что ему, якобы, помешал ветер, так не вовремя завернувший птерану крыло. Ходили слухи в кругу пожилых, опытных птерозавров, что двуногие, якобы, владеют воздушной стихией, только вследствие каких-то невиданных причин практически не пользуются своим умением, полагаясь на мощь их невиданных птиц. В это слабо верилось, но сейчас, глядя на этих двух людей, висящих в воздухе, птеран был готов поверить во все что угодно.

— Смотри, как вылупился, — сказал Виктор, внимательно рассматривая немного обалдевшего от неожиданности огромного птерозавра. Вот уже целую неделю как существовал Сверхразум Новой Земли, который постепенно просыпался и вступал в свою новую силу, а у двух Монад, взваливших на себя ответственность за судьбу не только родной планеты, но и всей Метагалактики, проблем только прибавилось. Последствия битвы с частью Вируса едва не закончились для Земли трагедией, и теперь Виктор и Максим занимались тем, что приводили Землю в привычный вид, собирали обратно горные цепи, латали океаническое дно, поднимали затонувшие острова и приводили инфраструктуру всех четырех цивилизаций в первозданный облик. Единственное, что было за пределами их сил, так это оживить погибших, а таких нашлось очень много. Порядка семидесяти миллионов человеческих жизней унес с собой Вирус, аквиды не досчитались восьмой части собственного населения, а потери файрусов и вовсе были ужасающими — треть особей безвозвратно канула в лету, и это сильно сказалось на состоянии их колонии в целом. Громов опасался, что их столб в общей конструкции может дать слабину, однако Сверхразум устоял, и жизнь продолжалась. Легче всего удар Вируса пережили плазмиды, но и они не досчитались многих, и сейчас активно старались восполнить собственные потери.