Суждено быть рядом. Время перемен - Elme Orta

И ее черное платье, усыпанное мириадами звезд, сверкнуло до боли в глазах, привлекая к ней ненужное внимание.

Испуганный вздох пронесся над столами. Но никто не посмел помешать хрупкой девчонке, на лицо которой было сейчас страшно смотреть. Искаженное гневом, с залегшими под глазами тенями и жесткой складкой у рта.

– Стоять! – Ее голос рванул тишину, словно острый нож, вспарывающий тонкую ткань.

Замолкла флейта. Остановились жрицы. Кто-то ахнул в толпе.

Сариэль нетерпеливо выбралась из-за стола, раздраженно отмахиваясь от рук, пытавшихся ее остановить, и, пошатываясь, направилась туда, где сидела хейлин со своим мужем.

Повелитель эльфов в гневе сжал кулаки, но все же ничем не помешал безумной девчонке.

– Помоги мне! – Едва выдавила она, уставившись на ту, что должна была стать ее врагом.

И тогда под еще один всеобщий вздох поднялась хейлин и шагнула вперед.

– Еще одно движение, Фириат, и тебя ждет наказание. – Прозвучал за ее спиной ровный голос Дайсэ, который сейчас едва сдерживал ярость, глядя на то, что творят эти безумные девчонки.

– Как пожелаете, мой муж, – не оборачиваясь, ответила хейлин, и ни один мускул не дрогнул на ее лице. – Но сейчас я сделаю, что должно.

И затем просто шагнула к теллиани, которая уцепилась в ее руку так, что побелели костяшки пальцев, и, закрыв глаза, принялась вбирать силу, щедро отдаваемую Фириат. По белой коже Сариэль побежали черные прожилки.

Владыка демонов встал, и его лицо было перекошено от нахлынувшего гнева. Он впервые видел такое, и сейчас отчетливо осознал, что не зря его предки воспитывали всех хейлин в ненависти ко всем из рожденных теллиани. Если эти две дурочки объединятся, остановить их не сможет никто. Безграничный контроль, подкрепленный безграничной силой.

Встал и Повелитель эльфов, бросив напряженный взгляд на своего извечного врага, который сейчас, в эту минуту, превращался в союзника. И надеялся он только на одно: что тьма, бегущая по венам Сариэль, убьет ее прежде, чем она оторвется от демонессы.

Но его желаниям не суждено было осуществиться.

Теллиани отняла руку, и теперь в ее голосе не осталось и следа от былой усталости и напряжения.

– Надо им показать. – Сказала она, глядя хейлин в глаза. – Шесть – много даже для меня.

– Бери, сколько нужно, – отчеканила Фириат, нахмурив тонкие брови, и ее роскошные волосы темной волной легли на белое платье, когда она шагнула вслед за теллиани к застывшим жрицам.

Сариэль подошла к своей сводной сестре, облаченной в ритуальные одежды, и звонкая пощечина резко всколыхнула тишину, пронизанную страхом и ненавистью.

– Что ты плетешь, глупая жрица?! – Рявкнула она.

– То, чему меня учили, госпожа, – поклонилась Дайарэна, даже не пытаясь сопротивляться. Она еще слишком хорошо помнила, что ее сестра не так беспомощна, как могло показаться на первый взгляд.

– Кто учил тебя плести? – Голос теллиани бил, словно хлыст.

– Предыдущая жрица, а ее та, что была перед ней, госпожа, – Дайарэна так и не подняла головы.

И тогда теллиани повернулась к жрицам-демонессам, уверенно отыскав старшую.

– Кто учил плести тебя?! – И в ее словах зазвенела сталь.

– Ты что, думаешь, я буду разговаривать с какой-то эльфийкой, будь ты хоть трижды теллиани? – Нагло ухмыльнулась та, обнажив клыки.

Но тяжелая рука хейлин, молча стоявшей рядом, хлестнула ее по лицу, и острые когти вспороли кожу на щеке строптивой жрицы.

И в этот момент Дайсэ подумал, что сейчас он убьет свою жену сам, не дожидаясь конца этого фарса.

– Отвечай, когда тебе задают вопрос! – Отчеканила Фириат, и ярость, проснувшаяся в ней, заставила ее глаза полыхнуть огнем.

– Простите, госпожа, – потупилась жрица. – Мой ответ будет таким же, как и ответ эльфийки.

Сариэль удивленно обернулась с хейлин.

– С этим надо разобраться. И мы нырнем так глубоко, как сможем. – Сказала Фириат, и теллиани кивнула, соглашаясь с ней.

– Но сейчас они должны закончить, что начали. И закончить правильно. – И черные губы эльфийки, еще не растратившей темную силу, изогнулись в хищной улыбке.

Жрицы в страхе отступили.

И никто из них не видел, как темная тень метнулась у края поляны.

– Возьмитесь за руки, – отчеканила Сариэль и первая дотронулась до пальцев подруги.

И когда девушки образовали правильный круг, сомкнув ладони, теллиани легко вздохнула, открывая коридор из снов, ведь безграничная сила хейлин пела в ней. И вдруг они оказались на огромном лугу, залитом солнечным светом. И каждая из жриц думала о том, какая мощь заключена в телах двух тщедушных девушек – светлой и темной, – если они могут удержать в иллюзорной реальности восемь человек без напряжения, улыбаться и говорить тогда, когда им самим не хватило бы энергии и на малейшее движение. Даже ритуальный танец давался им шестерым с трудом, и каждый день после церемонии они еле добирались до собственных палаток, чтобы упасть лицом в подушки и спать… спать,.. восстанавливая силы.

Сариэль разжала пальцы и молча встала напротив Фириат. И обе качнулись в противоположные стороны под глубокие и зовущие звуки флейты. Голова, плечо, бедро – одним движением перетекая в следующий шаг. И поднятые руки опустились и взлетели вновь. Шаг, поворот. Волосы, словно снег, и волосы, словно тьма, сплетаются в один вихрь. Круг за кругом. Босые ступни мягко касаются свежей травы. И плачет флейта, дивясь, как хороши они, как легки. Словно птицы. Как листья на ветру. Ритм изменяется. И быстрее движения. Друг напротив друга. Шаг. Шаг. Еще один. Глаза в глаза. Поворот. День и Ночь, идущие след в след. И опять изменяется ритм. Плавные и тягучие движения. Но серьезны лица и наполнены мудростью глаза.

Девушки-жрицы молча стоят, пораженные зрелищем, которого этот мир не видел уже тысячи лет. Пока голос флейты не тает последними звуками.

Сариэль хватается за руку Фириат, черпая тьму. Нелегко держать их всех в коридорах снов. И садится на траву.

– Все запомнили? – Тихо говорит она.

– Да, госпожа, – слышится голос Дайарэны.

– Не ошибитесь завтра, – шепчет теллиани. – Завтра я не буду вам помогать, как делала все четыре дня.

– В чем разница? – Спрашивает главная из жриц-демонесс.

– Вас научили плести войну. И вы сами создаете боль и кровь. Мы показали вам, как плести мир. Чтобы никто больше не плакал по ушедшим сыновьям и мужьям.