Описание Эллады - Павсаний

2. Здесь я передал следующее сказание с Лесбоса. У рыбаков из Мефимны сети вытащили из моря изображение головы, сделанное из оливкового дерева. Черты лица этой головы носили на себе нечто божественное, но иноземное, необычное для греческих божеств. Тогда мефимнейцы обратились к Пифии с вопросом, кому из богов или героев принадлежит это изображение. Она же ответила им, чтобы они чтили его как Диониса Фаллена. Поэтому мефимнейцы оставили это деревянное изображение, добытое ими из моря, у себя и чтут его жертвами и молитвами, а медную его копию отослали в Дельфы.

3. На фронтонах храма изображены: Артемида, Латона и Аполлон, Музы, спускающийся с небосвода Гелиос, Дионис и женщины-фиады. Вначале над ними работал афинянин Праксий, ученик Каламида. Но в промежутке того довольно продолжительного времени, пока строился храм, Праксию суждено было испытать неизбежную для всех судьбу; недоконченное из украшений храма на фронтонах доделал Андросфен, тоже афинянин, ученик Эвкадма. На архитравах — золотое оружие; из него афиняне пожертвовали щиты из добычи после своей славной победы приМарафоне; этолийцы же пожертвовали то оружие, которое находится с задней и с левой сторон храма. Это оружие галатов; внешний его вид очень похож на плетеные персидские щиты.

4. При описании Дома совета в Афинах я уже при своем рассказе об Аттике упоминал о вторжении галатов в Элладу. В рассказе о Дельфах я хочу подробнее остановиться на этом событии, так как именно Дельфы были ареной этого величайшего подвига эллинов против варваров. Первое вторжение их, как чужеземного войска, было сделано кельтами под предводительством Камбавла; продвинувшись до Фракии, они не дерзнули идти дальше, увидав, что они были слишком малочисленны, чтобы бороться с эллинами. Когда же они вторично решили поднять оружие, чтобы вторгнуться в страну иных, чем они, народов, — больше всего их подстрекали на это те, которые уже ходили походом вместе с Камбавлом, получили вкус к разбою и полюбили грабеж и наживу, — то они собрали большое пешее войско, собрали не меньше и конницы. Начальники разделили войско на три части, и каждая из них должна была отправиться на особую страну. На фракийцев и на племя трибаллов должно было двинуться войско под начальством Керефрия; начальниками тех, которые шли на Пэонию, были Бренн и Акихорий; Болгий двинулся на Македонию и Иллирию и вступил в сражение с Птолемеем, который был тогда македонским царем. Это был тот самый Птолемей, который коварно убил Селевка, сына Антиоха, хотя он сам пришел к нему, умоляя его о защите; прозвище этого Птолемея вследствие необычайной его решительности было Керавн (Молния). В этой битве погиб как сам Птолемей, так и из македонян погибло немало. Но и на этот раз кельты не имели смелости двинуться дальше на Элладу, и, таким образом, они вернулись опять назад и из второго похода. 5. Тогда Бренн усиленно стал уговаривать и на общих собраниях всех галатов и каждого из их начальников в отдельности двинуться походом на Элладу, настойчиво указывая на слабость эллинов в данный момент, на то, что будто бы в общественных казнохранилищах у них много сокровищ, а еще больше в храмах приношений и чеканного серебра и золота (в монете). Таким образом, он действительно убедил галатов двинуться на Элладу, и в число своих сотоварищей по управлению войском он выбрал Акихория и других начальников галатов. 6. Собранное им войско состояло из 152 тысяч пехоты, а всадников было 20 400. Но это число всадников указывало только на тех, кто был в строю, настоящее же их число было 61 200, так как при каждом из всадников было по два служителя, тоже опытных боевых всадника и тоже имеющих коней. Когда начинается сражение и галатские всадники вступают в бой, эти служители, оставаясь в тылу, приносят им следующую пользу: если случится пасть всаднику или коню, то они или подводят нового коня господину, если же господин убит, то раб садится на коня господина и занимает его место; если погиб и конь и господин, то готов новый всадник; если господин только ранен, то один из служителей уводил раненого в лагерь, а другой становился в боевой строй вместо ушедшего. Как мне кажется, такая тактика введена у галатов в подражание отряду с неизменным числом в 10 000 у персов, которые у них называются Бессмертными. Разница только в том, что персами умершие замещаются после сражения, а у галатов число всадников пополняется в самый разгар боя. Эту организацию на своем местном языке они называли и «тримаркисией»; следует знать, что кельты называют коня на своем языке «марка». С такими-то приготовлениями и с такими намерениями Бренн двигался на Элладу.

1. Эллины окончательно пали духом, и только чрезмерность их страха заставила их волей-неволей двинуться на защиту Эллады. Они видели, что данная борьба будет у них не только из-за свободы, как это было некогда при нашествии мидийцев, и что согласие "дать земли и воды" не спасет их. У них свежи были еще в памяти те ужасы, которые были совершены галатами при прежнем их вторжении над македонянами, фракийцами и пэонийцами, да и теперь им сообщали о тех беззаконных жестокостях, которые совершались врагами в Фессалии. Перед каждым гражданином в отдельности и перед государствами вместе стояло на выбор: или погибнуть или победить.

2. Можно, при желании, сопоставить число тех, кто сражался против царя Ксеркса при Фермопилах, с числом собравшихся тогда против галатов. Против мидийцев собрались тогда следующие из эллинов: лакедемоняне с Леонидом не более 300, тагеатов 500, столько же из Мантинеи, от орхоменян из Аркадии 120, от остальных городов в Аркадии 1000, 80 из Микен и из Флиунта 200, вдвое больше коринфян; от беотян прибыло: из Феспий 700 и фиванцев 400. 1000 фокейцев стерегли тропинку на (горе) Эте, ко всему эллинскому войску надо причислить и это количество. Числа локров, живших под горой Кнемидой, Геродот не дал, но он сказал, что они явились от всех городов; однако и их число можно установить с довольно точным приближением к истине: если на Марафон афиняне пришли все, со включением даже тех, возраст которых был неподходящим для несения военной службы, и рабов, и всего их пришло не более 9000, то боеспособных локров, пришедших к Фермопилам, никак не могло быть свыше 6000. Таким образом, все войско состояло из 11 200 человек. Но всем известно, что и эти не оставались все время на охране Фермопил: кроме самих лакедемонян, феспийцев и микенцев, остальные покинули Фермопилы, не дождавшись конца битвы. 3. Против же варваров, пришедших от берегов Океана, прибыли к Фермопилам следующие эллины: 10 000 гоплитов и 500 всадников от беотян; беотархами были Кефисодот, Феарид, Диоген и Лисандр. От фокейцев 500 всадников и пехотинцев до 3000; начальниками фокейцев были Критобул и Антиох. Локров, живущих против острова Аталанты, вел Мидий; число их было 700, но всадников у них не было. От мегарцев прибыли 400 гоплитов; их конницей командовал Мегарей. Этолийского войска было больше всех и при этом во всяком роде оружия; не указывается, сколько у них было всадников, но легковооруженных было… 90, а число тяжеловооруженных доходило до 7000. Этолийцами командовали Полиарх, Полифрон и Лакрат. Начальником афинян был Каллипп, сын Мойрокла, как я говорил уже в прежних своих рассказах; их войско состояло из триер, всех, какие могли только плавать, 500 всадников и 1000 пехотинцев. В уважение к их прежним заслугам им было поручено главное командование. От царей Македонии и Азии прибыло вспомогательного войска в равном количестве, по 500 человек; начальником тех, что были присланы от Антигона, был македонянин Аристодем, а азиатский отряд Антиоха был под начальством Телесарха, из числа сирийцев на Оронте.