Железная маска (сборник) - Теофиль Готье

Вслед за этим Рауль принялся дотошно расспрашивать Гастона, и как ни выкручивался бедняга-гасконец, ему пришлось сознаться во всем, начиная с собственного любовного безумия.

Закончив допрос, Рауль широкими мазками живописал приятелю всю гнусность его поведения, но поскольку Гастон и без того был уже достаточно наказан за измену, понадеялся, что этот случай навсегда отобьет у него охоту к женщинам-политикам. Да ведь и совесть самого Рауля была не вполне чиста – его роль при герцогине Анне была несколько иной, чем это предполагалось вначале. Но главным аргументом в этом судебном процессе послужило то, что вдвоем с товарищем было гораздо проще выбраться из этой западни. Поэтому вскоре Рауль великодушно сменил гнев на милость, и оба принялись обсуждать различные способы покинуть ублиет.

Но, в сущности, способ был только один: воспользоваться тем отверстием, через которое сюда проникал свет. Это был довольно широкий горизонтальный сток, в прошлом по нему сюда врывались воды Луары. Правда, отверстие находилось довольно высоко, но, встав на плечи другу, можно было дотянуться до его края.

Гастон, как более высокий ростом, подставил свои плечи, Рауль взобрался на них, уцепился за край стока и подтянулся. Утвердившись там, он заглянул в канал стока и увидел речную гладь, озаренную солнцем, и часть противоположного берега. У самого выхода к реке он оказался слишком узким, чтобы через него мог протиснуться взрослый мужчина, но у Рауля уцелел кинжал, висевший на поясе, а плитки известняка, которыми был выложен сток, буквально рассыпались от старости. Поэтому расширить проход оказалось делом недолгим.

О завершении этой работы юноша оповестил Гастона ликующим возгласом. Однако на этом их злоключения не окончились. Было совершенно очевидно, что при свете дня появляться на берегу у самого замка слишком опасно. Не для того герцогиня расправилась с ними так жестоко, чтобы пощадить, если они снова окажутся у нее в руках!

Оставалось одно: преодолевая муки голода и жажды, ждать наступления вечера.

Каждый час казался обоим целым столетием. Наконец луч света, пробивавшийся в ублиет, начал меркнуть. Тогда Рауль снова взобрался на плечи товарища по несчастью, заполз в сток, нашел опору и протянул Гастону обе руки. Спустя минуту тот оказался рядом с ним.

Затем они поползли по трубе – навстречу жизни и свободе!

Близ ворот аквитанского города Нерак, в котором располагался собственный замок, а следовательно, и двор Генриха Наваррского, стоял славный белый домик, окруженный фруктовым садом и сплошь увитый виноградными лозами. Стоял теплый, словно в разгар весны январский вечер; на окрестных склонах распускались подснежники и фиалки, а на газоне перед домиком уже зацветали маргаритки. По террасе, выходящей на запад, прогуливались рука об руку двое молодых людей – восхитительно красивая темноволосая девушка и стройный дворянин, чей костюм свидетельствовал о том, что он только что вернулся из долгого и нелегкого путешествия.

Молодой человек, обращаясь к спутнице, говорил живо, ярко и убедительно, а та внимательно слушала его, хотя время от времени ее прелестное лицо освещала не лишенная иронии улыбка.

– Рауль, возлюбленный мой! – наконец проговорила девушка. – Речь ваша чрезвычайно цветиста и поэтична, но излагаете вы все вперемешку, и я совсем запуталась…

– Ох, моя дорогая Нанси, что поделаешь – так всегда случается, когда накопится такая бездна новостей и событий!

– Тогда стоит начать с самого начала и по порядку. Итак, наш король возвращается в Нерак?

– О да! Я опередил его на каких-то полчаса.

– А де Ноэ? А Лагир?

– Они сопровождают его величество.

– А барка?

– Она потерпела крушение и затонула, но золото удалось спасти, хоть и с нечеловеческими усилиями.

– Вот тут-то больше всего путаницы!

– Сейчас я все поясню. Выбравшись под вечер из ублиета, мы с Гастоном переплыли на противоположный берег Луары, где нас дожидались мэтр Гардуино и Лагир. Там мы высушили одежду и наконец-то смогли поесть. Тем временем на вместительной лодке прибыли Амори де Ноэ и сьер д’Энтраг, а с ними дюжина крепких молодцов в полном вооружении. Поняв, что король, судя по полному отсутствию вестей, угодил в плен, де Ноэ предложил осадить замок видама и взять его штурмом. Мы снова пересекли Луару и принялись стучать в ворота. Никто не отзывался, и мы выломали ворота, а за ними и дверь. Замок оказался пуст, нигде ни души, но в одном из дальних покоев мы обнаружили заплаканную, измученную и смертельно испуганную Берту де Мальвен.

– Но что случилось с королем?

– Короля эти негодяи отправили под сильным конвоем в Анжер, куда мы, разумеется, проникнуть в открытую не могли. Тогда мы решили, что король уж как-нибудь выпутается из силка, в который угодил, а сами занялись спасением бочек с золотом.

– Это было, я полагаю, далеко не просто?

– Две ночи подряд мы провели в ледяной воде, но в конце концов нам удалось выловить все до единой бочки. Мы погрузили их на лодку, и к утру на второй день были готовы к отплытию. Внезапно из-за поворота реки показалась большая барка. Она спускалась вниз по течению, а на ее носу стоял человек, размахивавший белым шарфом. Де Ноэ пригляделся и вдруг крикнул: «Да ведь это же наш король!» И в самом деле – это оказался Генрих Наваррский…

– Но как он очутился на этой барке, ведь Анжер лежит ниже по течению?

– Он плыл из Амбуаза, попав туда по суше.

– Значит, он побывал у королевы-матери? И ему удалось вырваться из когтей герцога де Гиза и герцогини де Монпансье, этого дьявола в обличье женщины, как кое-кто ее называет?

– Именно так, дорогая. Мне не известны все обстоятельства, но он был весел и свободен!

В эту минуту вдали показалось облако пыли.

– А вот, надо полагать, и сам монарх! – взглянув вдаль, заметил Рауль.

Не прошло и нескольких минут, как на дороге появился небольшой конный отряд во главе которого скакал всадник на великолепном коне. Шляпу его украшало пышное страусовое перо.

Между тем Нанси снова обратилась к молодому человеку:

– Рауль, дорогой! Наконец-то вы подробно рассказали мне о своих приключениях, но мне кажется, что вы упустили один важный момент. Уж слишком неохотно вы его коснулись.

– Что вы имеете в виду, возлюбленная?

– Я хочу понять, что вы делали в Нанси, в городе, который носит то же имя, что и я?

– Исполнял возложенную на меня важную миссию.

– И что это за миссия?

– Это государственная тайна, дорогая моя!

– Мне не хотелось бы уличать вас в лукавстве! Поэтому лучше бы вам, возлюбленный мой, самому поведать мне, как под прикрытием политической необходимости вы нарушили данные вами клятвы!