Время делать деньги - Наталья Геннадьевна Молчанова

– Да мы бы могли забить уже минимум 20, если бы ты разувал глаза и смотрел на партнеров! Играешь только один, и никого не видишь рядом! Что за дела, а? – продолжал выть рыжий. – Если посмотреть видеопросмотр игры, то в нашей тройке ты выпускаешь шайбу из своих лап всего пару раз за выход, а это не дело!!!!

Вой стоял громкий, так что трибуны с интересом на них пялились. Людей было снова многовато.

– Что ж ты не показывал класс две недели назад, когда меня не было? Играл спустя рукава или вообще плелся в хвосте? Где же наш суперигрок был, когда не было нас с Максом, и Вы позорно продули? Кто тогда мешал и не отдавал бедному малышу шайбу? – спокойно передразнил его Гнески.

Беркли с ненавистью уставился на него и заткнул свой фонтан красноречия. Может быть, Дэйв и правда сегодня красовался больше, чем надо, зато, когда шайба была у него, забивали только они. На льду тем временем команда соперников пыталась на последних минутах протиснуть в ворота третью шайбу, чтобы проигрывать не так позорно, но увы, это им так и не удалось.

– Ребята, Вы были на высоте весь триместр, причем не только по хоккею, – сказал им один из учителей, курирующих спорт. – Когда придете в раздевалку, то увидите уже сброшенные итоговые за три месяца. Гнески и Кваснецов – у Вас самые высокие показатели – везде по 12 баллов. Молодцы, ребята! Школа гордиться Вами!

В этот момент рыжий смачно харкнул себе под ноги. Ученики встали и быстренько пошли в раздевалку. Алекс сосредоточенно уставился в гаджет, потом победоносно вскрикнул и притопнул – наконец-то хоть где-то у него хорошие оценки! Почти по всем видам спорта по 10 и даже 11 баллов! Беркли тоже мурыжил свой гаджет, но оценки не озвучивал. Остальные пацанчики тоже были не в обиде. В соседней раздевалке дело обстояло хуже, но не намного. Тренеры придерживались правила: если парни на игре показывали класс, то проигравшей команде ставили не меньше 8 баллов. Наказывали совсем низкими оценками за вялые и неинтересные игры, которых в их школе почти никогда не случалось.

***

– Тебе не кажется, что мы – вундеркинды? – неожиданно выдал в коридоре Макс, когда они неспешно ковыляли в сторону школьного ресторана.

– Вот как ты себе видишь! – хохотнул Дэйв.

– Ну, правда, если бы мы были просто классными парнями, то у нас были бы хорошие оценки только в чем-то одном: или зубрежке или в спорте. А мы ведем за собой людей и там и там. Что это, как не дар?

Блондин открыто расхохотался. Ему часто говорили, что у него не по-детски завышена самооценка, и он себе цены не сложит, а из уст Макса только что прозвучало, что они себя недооценивают. Приятно, млин, приятно!

– Вот представь наш класс без тебя и меня. Приходит на урок Тертышный, спрашивает что-то, и тишина в ответ гробовая, мышки под партами попрятавшись сидят… Или в той же стрельбе: за этот триместр мы обогнали по результативности две самые лучшие спортивные школы города и даже три спецсекции, где детей учат с трех лет… Наша школа на первом месте. Благодаря кому? Как думаешь?

Дэйв покосился на Макса: интересно, куда он клонит?

– Ты намекаешь, что не мы должны оплачивать учебу, а нам надо приплачивать за то, что мы сюда ходим?

– Вот именно! – хлопнул руку об руку брюнет. – Ты посмотри: кругом одна серая масса. Даже Паша Черный на ее фоне выглядит как супергерой, так как у него есть свое, пусть и какашистое, но мнение. А Стефан, Серега, тот же Джуд? Да они трясутся за то, чтобы не перейти кому дорогу, чтобы их не выгнали из школы… Прямо позор какой-то!

– И?

– Согласись, у нас выращивают серую массу. Приглядись только, подравнивают все таланты будто косой: сильно активный – делают пассивным, сильно хитрый – делают аморфным, сильно смелый – не выпячивайся, сильно сильный – не бахвалься… И так везде и во всем! Мега-городу, вообще городам и территориям, не нужны личности! Кругом пропагандируются мальчики под копирку: одинаковые прически, одинаковая одежда, одинаковые интересы и вкусы, даже вес и внешность одинаковая! Они когда сменяют друг друга в фильмах или рекламе, то зритель в итоге ничего не теряет – все одно и то же!

Почему в тебя-то вцепились мертвой хваткой и держатся четырьмя лапами? Потому что ты – нестандартный, полностью оригинальный: рейтинговый игрок + красавчик, не бегаешь за бабами как остальные, не пьешь, не куришь, не наркоманишь, даже сам пытаешься вести как-то свои дела и поддерживать свою компанию на плаву. К тому же ты был известен всю жизнь, многие люди – твои фанаты с самого рождения… Это полный нестандарт!

Как сейчас зажигают звезды-то? Пришел продюсер, ткнул в тебя пальцем, тебя переделали полностью от просто смены имиджа до массы пластических операций, и вперед – на экраны. Пару лет все вокруг тебя бегали и визжали, а потом появилась новая звезда и тебя забыли. Хочешь – прямиком в петлю, хочешь – крутись на задних ролях: авось и про тебя когда-никогда вспомнят и куда-то пригласят. Или еще хуже – вляпывайся в скандалы или ходи по грани, пока не пришьют…

– Во, ты как закрутил, – веселился Дэйв. – Но ты не мне на уши падай. Сейчас, как придем к Тертышному – сразу ему начинай так петь! Может, он сжалиться и не поставит мне 5 баллов…

– Ха! Да Тертышный любит тебя даже больше, чем меня!

– Не гони! Кто у нас отдувается на всех олимпиадах? – ткнул Дэйв пальцем в Макса.

– Это да, потому что ты все время занят. В пятом классе помнишь, как он пытался тебя пропихнуть на олимпиады вместе со мной, а ты выкрутился? То-то и оно! А как дополнительно заниматься на дому, так летит к тебе в первых рядах, а потом уже вспоминает о существовании Максима Кваснецова… И даже с компанией тебе подсказывал, а мне нет!

– И что из этого вышло? У тебя двенадцать баллов, у Сереги, которому я выбирал бизнес – девять, а у меня – пятак! Это любовь по-твоему?

– Олег Тихонович ценит оригинальность и подход. Ты сидишь, сидишь, а потом как что-то брякнешь иногда, и по морде Тертышного сразу видно – и любо ему и мило твое кваканье… Меня он, конечно, тоже ценит, понимает, что у меня более широкий кругозор, но ты вообще диво дивное: как из-за своих игр мозгами не трогаешься и еще можешь адекватно воспринимать реальность. Вот что дико! Короче, ты – любимый ученик у него,