Ущербные. Трилогия (СИ) - Ермоленков Алексей

В одно из таких дежурств, император очнулся. Нинатиэль несказанно обрадовалась и хотела тут же обратиться к императору и позвать остальных, но вовремя вспомнила, что может его напугать или спровоцировать громкими звуками на магические действия, а императору сейчас нельзя не только пользоваться магией, но и при нем этого лучше не делать.

Поэтому, она не стала делать резких движений, издавать громких звуков и, потихоньку встав, направилась к его кровати. Император, как будто не замечал ее. Сначала он лежал, уставившись в одну точку, какое‑то время, а потом он повернул голову и увидел леди Лию, лежащую на соседней кровати. И тут Нинатиэль заметила, как император странно сосредотачивается на леди Лие. Так он делает всегда, когда собирается перейти не на магическое, а на какое‑то свое зрение. Мессир Мельвин рассказывал, что император может видеть не только, как обычные маги магическим зрением, но и зрением Повелителей Смерти и Жизни.

На попытку императора перейти на иное зрение, кроме обычного, Нинатиэль отреагировала мгновенно, закричав:

– Не надо!!! – она схватила первое, что ей попалось под руку, а это была деревянная табуретка, на которой сидела эльфийка и треснула ею императора по голове, отчего тот вырубился.

Тут же, в шатер вбежала охрана и несколько вампиров, включая Дарка.

– Что тут произошло? – спросил Дарк.

Как ни странно, но никто не нападал на Нинатиэль и не пытался ее скрутить. Если бы такое произошло с Великим Князем светлых эльфов, ее бы уже два раза убили, потом пытали и только потом бы разбирались, что произошло. Но тут, как ни странно, никто не пытается ее арестовать, а наоборот, все внимательно слушают, что она скажет.

– Император пришел в себя, немного полежал, уставившись в одну точку. Я не хотела его напугать или, как‑то спровоцировать на применение магии, поэтому старалась не издавать громких звуков и не делать резких движений.

Потом, император повернулся в сторону леди Лии и я поняла, что он хочет посмотреть на нее, каким‑то своим зрением. Поэтому, я закричала и ударила его табуреткой по голове. – ответила Нинатиэль и заплакала.

– Иди, отдохни. Теперь я подежурю. – сказал Дарк.

– А меня разве не арестуют? – спросила Нинатиэль.

– За, что? За то, что ты спасла императора от магического бессилия? – удивился Дарк.

– Нинатиэль, ты столько времени живешь в империи. Ты стала одной из нас и, до сих пор, не можешь нас понять. Выкинь из головы, что ты эльфийка. Не дели нас. Ты одна из нас и живи так, как живем мы все. Ну, вот сама подумай, смогла бы ты причинить вред императору? – стала утишать Нинатиэль Ирина и, не дождавшись ответа от плачущей эльфийки, продолжила:

– Не смогла бы. Ты ведь принесла императору клятву на крови и он ее принял. Если бы ты пыталась навредить ему, ты уже билась бы в конвульсиях и истекала кровью. Ты бы, даже случайно, не смогла причинить ему вред. Потому, что результат был бы тот же. Прежде чем табурет или любой другой предмет попал на траекторию опасную для императора, твое тело бы тебя подвело и ты бы уже билась в судорогах в собственной крови. Но ты стоишь тут и плачешь, а это значит, что у тебя и в мыслях не было навредить императору. Неужели эльфам не известно, что в магическом мире клятва крови это не простой набор звуков, издаваемых разумным?

Нинатиэль, наконец, пришла в себя и, успокоившись, ответила:

– Я об этом не подумала.

– В этом и есть основная проблема светлых эльфов. Вы не думаете. А император учит думать всегда, везде и в любой ситуации. Думай и анализируй постоянно.

– Хорошо. Спасибо герцогиня.

После того, как Нинатиэль «помогла» императору избежать потери способностей к магии, он довольно долго не приходил в себя и Нинатиэль не находила себе места. Она думала только о том, не слишком ли сильно она ударила итак истощенного императора, который сделал для них с Гараниилом столько добра, а в ответ, так и не отплатив ему, она чуть не убила самого достойного разумного на Эратионе.

Но наконец, эльфийка дождалась. К ней подбежала служанка и выпалила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Льета Нинатиэль, император очнулся, вам нужно срочно бежать к нему в шатер.

Последние слова Нинатиэль не дослушала, она уже неслась со всех ног к шатру императора…

Конец второй книги.  

Отпуск

Глава 1

* * * 

Я пришел в себя и первое, что я почувствовал – это был запах. Столь родной, нежный и манящий, столь сладкий и долгожданный запах… Запах любимой женщины. Затем, я пошевелил пальцами правой руки и почувствовал, что в моей руке находится, что‑то упругое и теплое. Я не мог не узнать это. Это была грудь Лии. Затем я осознал, что упираюсь во, что‑то упругое и теплое. А самое приятное из этого ощущения было то, что почувствовал я это той частью тела, что встает раньше меня.

Я открыл глаза и увидел перед собой спину Лии. Как же это невероятно приятно, проснуться с любимой женщиной. Я потянулся к ее спине, чтобы поцеловать ее, но уперся в ее спину какой‑то трубкой. Тут же раздался голос Дарка, причем не у меня в голове, а его физический голос:

– Император, не используй магическое зрение, не пытайся использовать магию вообще никак. Это может лишить тебя способностей к магии навсегда!!! – выпалил он на одном дыхании.

Я попытался ответить, но трубка в горле не дала мне этого сделать. Я убрал руку с груди Лии и стал вытаскивать трубку из горла, но я видимо очень сильно ослаб за последнее время и у меня ничего не получилось.

Дарк подошел и аккуратно вытянул из меня трубку. Потом, приподняв мне голову, напоил меня соком Алтиды.

– Что с Лией? – спросил я его, когда он положил меня обратно на подушку.

– С ней все в порядке, она спит.

– Спит? – удивился я.

– Да, очнулась, увидела тебя на другой кровати, спросила, как ты. Потом устроила скандал, потребовала бочку, чтобы искупаться и приказала переложить вас на одну кровать. Затем, выслушала рассказ о том, что с ней произошло, легла рядом с тобой и уснула.

– Я себя чувствую сильно ослабленным.

– Я вообще удивлен, что ты жив.

– Прикажи принести зеркало. – сказал я.

– Оно здесь. – ответил Дарк и подал мне большое, но легкое переносное зеркало.

Я глядел в него и не мог поверить. Оттуда на меня смотрела рожа, больная последней стадией анорексии. Реально, череп обтянутый кожей. Щеки втянуты, скулы выпирают, сухожилия на шее проступают, глаза провалились, хоть и все еще светились. Создавалось впечатление, что это не я, а высушенная мумия. Я заглянул под одеяло и ужаснулся. Реально мумия. Анорексия во всей ее красе. Скелет, обтянутый тонким слоем бледной кожи. Картину довершал мой стоящий член. Хорошо, хоть он не похудел. И как только Лия захотела лечь со мной в одну кровать?

– Н‑да. – сказал я, потому, что сказать мне было нечего.

– Ага. – улыбнулся Дарк.

– А, что там с моей аурой? – спросил я его.

– Это вообще что‑то невообразимое. Твои магические каналы итак были толстыми, а теперь это просто толстенные тоннели. Мало того, у тебя появились в ауре оттенки энергии смерти и чего‑то очень светлого.

– Видимо, это потоки силы жизни и энергии смерти попали ко мне в ауру. – предположил я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не совсем. Насчет потоков силы жизни спорить не буду, а вот энергия смерти у тебя явно измененная. Как мана изменяется после того, как попадает в ауру магов, так и энергия смерти изменилась. Только вместо резервуара у тебя используется завязь эльфийской лианы, а вместо каналов сами лианы. Но они стали частью твоей ауры. Даже я их вижу, хотя уверен, ты сможешь их спрятать вместе с завязью, но пока этого не делай.