Ведьмы Алистера (СИ) - Дарья Шатил

Слова Джилс, казалось, не удивили в этой комнате никого, кроме Элиота. Чувствуя себя новичком на продвинутом курсе информатики, он спросил:

— Это как?

Он думал, что ему ответит Джилс, но эту роль на себя взяла старуха. Она с невероятной точностью нашла его за столом и, обратив к мужчине лицо, принялась растолковывать:

— Это всё магия. Для ведьмы это главный источник жизненных сил. Если её много, то ведьма остаётся молодой долгое время; стареет, конечно, но очень медленно. Вот только стоит магии, скажем так, перестать вырабатываться или по каким-то причинам начать вырабатываться в меньшем количестве, и процесс старения продолжается, а иногда даже ускоряется. Однако если запас силы изначально мал, то процесс старения не многим отличается от обычного человека или же не отличается вовсе.

— И сколько вам лет? — спросил Коул.

Морщинистые губы ведьмы изогнулись в улыбке.

— Столько, насколько я выгляжу, — она подняла руку и сложила большой и указательный пальцы, а потом развела их так, что между ними появился небольшой зазор. — Магии во мне самые крохи. Хватает на то, чтобы поддерживать это тело живым, да на какие-нибудь лёгенькие заклятия. Только на кой оно мне? Двадцать лет в темноте отучили меня и от магии, и от времени. Ещё, быть может, пару лет протяну — погляжу, как Маргарет третирует своих внуков — и уйду на покой.

В словах Джослин сквозила такая усталость, что Элиоту стало немного не по себе. Так мог говорить лишь человек, который смертельно устал от жизни и которого уже ничего толком на этом свете не держит. Марта — девушка со злым взглядом, как изначально показалось мужчине — с тоской и сожалением молча смотрела на пожилую женщину. Поймав взгляд Элиота, она лишь пожала плечами и уткнулась в свою тарелку, которая тоже была наполовину полной. Всё происходящее в той или иной степени напоминало театральную постановку «Делаем вид, что мы едим».

Элиот внимательнее осмотрел стол и понял одну вещь: он и Коул оказались единственными людьми, которые действительно ели. Остальные же были в таком эмоциональном раздрае, что им кусок в горло не лез. Элиот не мог сказать, что нервничал меньше остальных — чёрт возьми, за каких-то пару дней его привычная жизнь встала с ног на голову и помахала ему свободной рукой, другой тщетно пытаясь удерживать равновесие!

Да уж, сменил место жительства, ничего не скажешь.

Коул, кстати, тоже был напряжён. Только они с Элиотом явно относились к тому типу людей, кто любой стресс заедает. И брюшко над поясом джинс Элиота это подтверждало, в отличие от подтянутого и худощавого телосложения охотника.

***

Волков привезли поздно вечером. Сидя на лестнице, Элиот сквозь перила наблюдал, как четверо мужчин в рабочей одежде без каких-либо опознавательных знаков затаскивали в «Ведьмину обитель» клетки, накрытые брезентом. Волки оказались небольшими. То были далеко не гордые и величественные животные, которых рисуют на картинах. Эти волки явно и леса-то никогда не видели. Апатичные и слабые, с намордниками. Шерсть у них была линялая и какого-то непонятного грязно-бурого цвета. Элиот никогда не был борцом за права животных, но даже он испытывал к ним жалость. И на секунду, даже на долю секунды, обрадовался, что сегодня их жизнь оборвётся.

Мысль о том, что эту жизнь заберёт Джилс, его не радовала. Когда ведьмы за столом начали обсуждать поисковый обряд и все тонкости его проведения, Элиот старался не кривиться и не подавать голоса. А высказаться ему хотелось. Потому что никто из присутствующих, казалось, не замечал, как трясёт Джилс от каждого их слова. Только слабое подобие улыбки, которую она ему послала, заставило мужчину сдержаться.

— Почему они выглядят так, словно умрут, стоит их только выпустить? — возмущалась Кеторин, стоя между двумя клетками. Руки она положила на верхние прутья, нисколько не боясь, что ей могут оттяпать пальцы. Хотя волки были настолько апатичными, что и правда вряд ли могли бы голову поднять, да и намордники не дали бы им открыть пасть. Так что бояться там действительно было нечего.

— Ты же не говорила, что тебе нужны здоровые волки в самом расцвете сил. Ты сказала, что подойдут любые, главное — быстро. Вот я и искал тех, кого можно забрать быстро. Эти ребятки списаны из зоопарка; по документам прошли, как умершие. Так что можешь делать с ними всё, что хочешь, — ответил ей один из мужчин, заносивших клетки. Лицо у него было настолько невыразительным, что такое сразу же забываешь, когда за человеком закрывается дверь. — Надеюсь, ты не собираешься их есть? Я не вникал в список их болезней, но в случае, если надумаешь готовить из них рагу, знай, что пищевое отравление тебе обеспечено.

— Фу, нет, конечно, — послышался брезгливый ответ Кеторин.

К Элиоту же подошла Джилс и села на ступеньку рядом, и он сразу же перестал следить за разговором той парочки. Джилс всё ещё продолжало трясти. Она обхватила себя руками, пытаясь то ли согреться, то ли успокоиться.

— Ты как? — тихо спросил Элиот, не желая, чтобы их разговор подслушали остальные.

— Нормально, — ответила Джилс и, подвинувшись, положила голову ему на колени. — Ты не возражаешь, если я полежу так? Я очень устала.

— Без проблем, — ответил Элиот на её запоздалый вопрос. Пальцами здоровой руки он принялся перебирать волосы девушки. Они были немного жёсткими, но пропускать их между пальцами оказалось даже приятно. — Не возражаешь?

— Нет, — устало вздохнула Джилс. — Я люблю, когда трогают мои волосы. Меня это успокаивает. В детстве, когда мама меня причёсывала, мне казалось, что я словно впадаю в транс.

— Понятно, — протянул Элиот, накрутив прядку на палец; потом отпустил её, и та идеальным колечком упала ему на колено. Он взялся за другую прядь. — Ты уверена, что хочешь в этом участвовать? Происходящее тебе, кажется, не шибко нравится.

Элиот подбородком указал на клетки с волками, и Джилс вздрогнула всем телом.

— Не нравится. Абсолютно не нравится. Но выбора у меня нет — я должна им помочь, чтобы они помогли мне. Баш на баш, как говорится.

— Если ты делаешь это из-за Сэма…

Джилс покачала головой.

— Нет. Не из-за него. Он был моим первым другом, моей первой любовью, и в моём сердце он занимает большое… значимое место. И это больно — узнать о случившемся таким образом, но я делаю это не из-за него. А из-за Демьяны.

— Месть? — удивился Элиот.

Джилс горько усмехнулась.

— Разве я похожа на мстительницу? Я трусиха, каких поискать. И помогаю им из страха. Демьяна от меня просто так не