Рыцарь в зеленых доспехах - Николай Малунов

Палец, дрожа, нажал на кнопку, посылая радиосигнал. Где-то там, внизу, в темноте, укрытый мешком с песком приемник принял сигнал, подал ток на сервомашинку и та, провернувшись, потянула короткую проволоку, которая в свою очередь натянула спусковой крючок.

Раздалась автоматная трель. Затем прозвучал мощный взрыв – в воздух взлетел склад с оставшимся без патронов оружием, затем грянул утробный рык в недостроенной подземной парковке, превращенной жителями восемнадцатого в холодный подземный склад продуктов. Затем, вместе с огненным шаром, подпрыгнул один из грузовиков, осел, разлился горящим топливом.

- Вали уродов! С боку заходи! Второе отделение впере-е-е-е-е-е-ед! – продолжал орать снайпер, неся откровенную чушь, вжимая спуск пулемета.

Чушь не чушь, а когда вокруг вот только что стояла мертвая тишина, а через мгновение кто-то с боку начинает стрелять, все взрывается, а какой-то дурак, потеряв рацию, начинает командовать голосом, а сам ты видел, как твои друганы один за одним в течение ночи теряли жизни, хочешь, не хочешь, а обернешься.

Внизу раздались хаотичные выстрелы. Бандиты закрутились, попадали за укрытия, открыли сумотошный огонь во всех направлениях. Пулемет захлебнулся одной сплошной очередью. Уроки Хана были полезны, но только если нужно было кого-то убить. Ему сейчас нужно было напугать врага до усрачки, заставить паниковать, бежать, бояться! Бояться его одного, думая, что к защитникам «восемнадцатого» подоспело внезапное подкрепление. И это вышло! Алексей кричал, смеялся и кашлял, сплевывая кровь на приклад и разгоряченный ствол пулемета. Одна лента. У него была всего одна лента. Мгновения слились ручейками в реку времени, растянувшись, распластавшись, застыв. Казалось, что оружие будет стрелять бесконечно долго. До тех пор, пока он не отпустит спусковой крючок, пока не погибнут все, кто пришел этой проклятой ночью в его дом, но это было не так. Все когда-нибудь кончается. Вот и лента пехотного пулемета подошла к концу. Оружие плюнулось в последний раз и затихло. Орлов подскочил, откинул бесполезную теперь железяку в сторону и поднял приготовленный гранатомет. Один выстрел. Всего один выстрел, как и лента, как и жизнь, как шанс, данный пятерым мужикам, несущим на своих плечах раненных людей. Они почти у цели. Почти добрались! Нужно продержаться еще чуть-чуть! В стену рядом со снайпером ударили пули. Бетон вспучился облаком пыли, на мгновение застил глаза, но Орлову они больше были не нужны. Он увидел цель и готов был уничтожить ее даже потеряв зрение совсем.

Гранатомет лег на плечо, прицел скользнул по воротам. Снаружи рев автомобильного двигателя. Они наконец-то пошли в финальную атаку! По воротам ударили тараном. Створки наконец-то разлетелись, больше не в силах сдерживать натиск и на территорию погибающего «восемнадцатого» ворвался целый взвод головорезов.

Пальцы нажали на клавишу. Труба дернулась, посылая снаряд вперед и вниз. Ракета преодолела разделяющее дом и машину расстояние за секунду и вспучила жестяной кузов автомобиля, взорвав ее изнутри. Мощности снаряда не хватило убить всех разом, ее едва-едва хватило на то, чтобы остановить какую-то смесь джипа и грузовика, но дело было сделано. Кого осколками посекло, кого оглушило и контузило, кто страхом обделался, но атака захлебнулась на корню.

Леший скинул гранатомет, зевнул. Грохнуло знатно, правое ухо заложило. Видимо, что-то с гранатометом было не так. В зубах появилось неприятное ощущение приставленного к ним бура, в голове – легкий звон. Плечо саднило. Или заряд «протух», или детонатор не так сработал, но приложило Орлова знатно.

Поднявшись, немного справившись со звоном, он взял в руки карабин. Ни в ШАКе, ни в «Рысе» патронов к этому времени уже не осталось. Пыль от поднявшихся взрывов оседала медленно. Территория вокруг начала понемногу освещаться предрассветным небом, и разглядеть корчащихся возле разбитой машины на земле людей можно было уже даже без дополнительного освещения.

Тяжело дыша, он отошел от края. Со стороны стены раздались неуверенные выстрелы, пули вжикнули среди бетонных стен дома.

- Вот и все, - вздохнул Алексей, опускаясь за задницу, сползая по стене.

Дыхания уже не хватало. Стоило хватануть воздуха чуть больше, как организм тут же стремился закашляться. В карабине один последний магазин. Отстегнув его, Алексей посчитал пули в прорези. Пятнадцать. Ну, что ж, еще повоюем… Вход сюда один – через лестницу. Внизу мины-растяжки из пары гранат… и еще одна в подсумке. Та, что с разведенными усиками. Для себя. Сдаваться он не планировал. Лучше быстро и почти безболезненно, чем мучиться в пытках…

Взгляд упал на какую-то тряпку, оставленную строителями. Подтянув ее к себе, он дотянулся до обломка доски. Стало смешно от того, что он хочет сделать, но, почему бы и нет?.. Примотав обрывок ткани к палке, он оглядел получившуюся композицию. Ничего, сойдет! Окровавленная ладонь коснулась ткани, провела по ней линию, затем рядом нарисовала знак бесконечности. Орлов усмехнулся. Хорошо вышло. Антуражно! С трудом поднявшись, он отнес получившееся творение к самой высокой точке дома – недостроенной квартире, имевшей крышу. Взобраться на нее было тяжело. Силы уже закончились, но это нужно было сделать! Предварительно закинув на карниз несколько кирпичей, Леший закрепил меж них палку. Ветер, гулявший над окрестностями встрепенул полотнище.

- Хрен вам, а не «восемнадцатый»! – выкрикнул снайпер, закашлявшись.

Флаг трепетал, хлопая, словно аплодируя. Аплодируя тем, кто погиб, кто стоял и защищал дом, родных и совсем чужих людей. Рядом с ним, покачиваясь, стоял уставший до невозможности человек. Не сломленный, не побежденный.

Мутнеющий взгляд устремился куда-то в сторону. Там, у самого светлеющего горизонта в небе погасла последняя звезда. Звезда, как символ жизни. Она загорелась, ознаменовав рождение младенца Иисуса и погасла, словно говоря, что кому-то уже пора.

- Ну, вот и все, - прошептали окровавленные губы. – Пора…

Он сел, закрыл глаза. У него есть еще чуть-чуть времени на то, чтобы простится со всеми, подумать, принять все. Ветер трепал флаг, гудел в ушах и пустых стенах здания, выл в дырявом железе стены, скрипел оторванными креплениями, доносил звуки пробуждающегося мира – пение птиц, перестук колес… Орлов поморщился. Ну твою мать… ну даже нормально сдохнуть не дают! Тудук-тук-тук, тудук-тук-тук, - стучали колеса поезда где-то с другой стороны степей.

- Сука! – выдохнул Леший, поднимаясь.

Есть еще одно дело. Есть еще одна попытка… А значит, не время умирать, не время отдыхать! Надо встать! Надо идти! Нехотя он поднялся. Поезд. Тот самый бронепоезд, что стоит на окраине! Да как же ты не вовремя! Нет бы на пол часика попозже и тогда бы Орлов уже ушел в край вечной войны, а теперь?! А теперь упрямый организм хватается за