'Фантастика 2025-62'. Компиляция. Книги 1-26 - Ринат Искандэрович Мусин

16

Мещане — сословие в Российской империи, представленное обитателями местечек (что-то вроде ПГТ в современном понимании) и городов. В сословной иерархии они считались низшей стратой сословия «городских обывателей». В Средневековье их бы назвали «чёрными городскими людьми». Мещане были более привилегированными, чем крестьяне, хотя быть привилегированнее, чем крестьяне в Российской империи, было нетрудно, но долгое время несли рекрутскую и податную повинности, но это было лишь до их полной отмены. Ах, да, мещан тоже можно было пороть в качестве наказания, но только до отмены телесных наказаний в Российской империи.

Император Александр II как-то проснулся и, от хорошего настроения, возникшего у него по случаю собственного дня рождения, решил сделать подарок благодарному народу Российской империи и 17 апреля 1863 года запретил телесные наказания для всех сословий. А до этого рабочих, крестьян, солдат и мещан можно было пороть за определённые проступки и преступления. Для крестьян, к слову, окончательно телесные наказания отменили только 11 августа 1904, то есть хорошее настроение Александра II на них распространялось не полностью.

17

О функциях аристократии — и снова в эфире рубрика «Red, зачем ты мне это рассказываешь?!» — как и любое явление в этом мире, аристократы завелись совершенно не просто так. Запад — это «вы не понимаете, это совсем другое», поэтому поговорим о Руси. У нас же с тобой, уважаемый читатель, тут серьёзный разговор? Тогда я позволю себе, ну, тридцать секунд или одну минуту — маленькую историческую справку. Ты же не против? Я так и думал. Итак.

Во времена Киевской Руси жизненный уклад крестьянства и знати был предельно прост: родо-племенной строй разложился, общество начало становиться сложнее, поэтому выделились предтечи тех самых сословий. Были лично свободные крестьяне (холопов не учитываем, их было слишком мало), купцы, какие-то следовые признаки городских ремесленников, а также военная аристократия. Во время родо-племенного строя разделения и специализации особо не проявлялось, потому что, как бы, все живут в одном роду-племени, делить уже есть чего, но делёж проходил по-свойски, по-семейному. Близкий аналог явления можно пронаблюдать в моём же произведении «Чингисхан. Сотрясая вселенную» — там практически всю трилогию фигурирует остготская деревня, только-только вышедшая на финальную фазу разложения родо-племенного строя, без чётко выделившихся сословий, но уже с какими-то признаками аристократии, даже с какими-то легендарными, полулегендарными и совершенно не легендарными королями.

Так вот. Изначальная функция аристократии на Руси — оборонительная. Князья садились рулить условной территорией, содержали дружину, поили, кормили, снаряжали её, а крестьяне платили какие-то налоги, чтобы этот фестиваль продолжался. А когда на эту условную территорию приходил какой-то другой князь со своей дружиной, главной задачей действующего князя было защитить свой бизнес и, попутно, крестьян, чтобы не было разграбления. Воины, на вражеской территории, как правило, превращаются в капризных детей — «вот это хочу и вот эту!» И, вроде как, устанавливается некий гомеостаз, в котором крестьяне получают какую-никакую защиту, а князь имеет с них пассивный доход, на который живёт, содержит дружину, ну ещё и на щедрые жертвы старым богам остаётся. Но потом случилось монголо-татарское иго, бардак, кошмар, а затем и полное подчинение пришлым захватчикам. Продолжалось это примерно 250 лет, что изменило весь жизненный уклад и сильно повлияло на систему организации власти в регионе.

Теперь непосредственно к предмету. Сначала внедрили поместное войско, так как только конницей можно законтрить конницу кочевников, которая никуда, после падения ига, не делась. Но тут всё было относительно нормально — помещики выполняли оборонительную функцию, но кормиться начали напрямую с наделов, которые за ними закреплял великий князь. Всё ещё окей. А вот потом, после Смуты (не к ночи будет упомянута, во всех смыслах), перед великими князьями открылось понимание. Понимание, что поместное войско хорошо против кочевников, но сильно отстаёт от европейских армий, а тут прямо под боком Речь Посполитая, которая начинала в сходных условиях, но вынуждена была впитывать самые современные тенденции военной мысли, потому что на западе соседи совсем не добрые, а даже, наверное, совсем злые и очень кусачие.

Вот тут-то и были начаты попытки сформировать «полки нового строя», чтобы противостоять армии Речи Посполитой, которая тоже, вообще-то, не стояла на месте. Несмотря на то, что полки нового строя и всё такое, с помещиков никто не снимал обязанности воинской службы, как и с боярских детей. Помещики постепенно смешались с постепенно ослабевающими боярами (концентрация власти у великого князя естественно их угнетала), процесс этот был динамичным и нелинейным, поэтому к Петру I одновременно существовали служилые дворяне и бояре, но уже после него различия были стёрты обозначением их шляхетством, а затем и дворянством. К слову, где-то в конце XV века, на фоне происходящих процессов, уже ограничили перемещения крестьян, которые сами не поняли, как начали двигаться в сторону собственного закрепощения, которое окончательно состоялось при Петре I.

Все эти дворяне всё ещё выполняют свою основную функцию — участвуют в боевых действиях, рискуют жизнью, но уже как бы для души, а не ради пропитания с переданных предками земель. Прямой связи между службой царю и защитой крестьян, к тому моменту, уже нет и в помине. А вот при последующих шальных императрицах и не менее шальных императорах, обязанности дворянства начали послаблять. Но потом пришёл очень шальной император Пётр III, который вообще разрешил дворянам поступать на службу по собственному желанию.

Но возник вопрос — а нахрена тогда теперь все эти помещики, которые теперь, как бы, не при делах, но вот существуют и всё? А не нахрена. А это ведь, мать его, аристократия. И эта аристократия утратила свою первоначальную функцию. Они теперь просто жрут продукт, производимый крестьянами, жарят крестьянок и активно лезут в политику. Кто-то из них идёт в армию, но теперь это была очень опциональная штука — там ведь и убить могут. А кто тогда будет жрать крестьянский продукт, жарить крестьянок и активно лезть в политику государства? И не отнимешь наделы, ведь тогда вся система посыплется, поэтому эти социальные паразиты продолжили успешно существовать.

Вот так, в ходе длительного исторического процесса, дворяне из нужных государству индивидов, которые, при насущной необходимости, должны были сдохнуть во славу его, на поле брани, превратились в бесполезных кровососов с жирной жопой, висящих на шее у крестьян тяжкой обузой. И в таком вот замысловатом состоянии они встретили XX век — в большинстве (не все, спешу заметить) своём бесполезные и, в глубине души, осознающие свою бесполезность. Так что не надо удивляться, что