Освободитель (сборник) - Рэй Олдридж

– Желтый Лист утверждает: ты повеселил ее какое-то время. Теперь пора перейти к делу. Ты, Руиз Ав, не мальчик для развлечений с высоким порогом болевой чувствительности. Ты, Руиз Ав, в прошлом безуспешный освободитель, в последнее время ты был наемным убийцей, заключившим контракт с Лигой Искусств. Брось всякое притворство. С этих пор враньем ты только заслужишь себе такие мучения, которые даже ты не сможешь выдержать.

– Да, хозяин, – ответил униженно Руиз.

– Желтый Лист говорит тебе: мы попытались сделать тебе послойное ментоскопирование, без особого успеха. Мы нашли некоторые аспекты твоего сознания весьма оригинальными. Может статься, что ты окажешься на службе Родериго в важной должности.

Тут Геджас остановился, пока Желтый Лист смотрела на него своими мертвыми глазами.

– Да, хозяин, – сказал Руиз.

– Желтый Лист уточняет: в Моревейнике существует некая ситуация. Родериго заинтересованы. Желтый Лист недавно получила поручение прояснить эту ситуацию. Желтый Лист спрашивает: что ты знаешь о предмете, который заставил пиратских владык Моревейника уничтожать друг друга с такой безжалостной и неразумной свирепостью?

– Хозяин, почти ничего.

– Желтый Лист говорит: это может быть и правдой. Мы не могли найти никаких сведений об этом вопросе в данных твоей ментоскопии. Желтый Лист спрашивает: примешь ли ты контракт от Родериго, чтобы добыть им эти сведения?

Руиз почувствовал абсурдный приступ надежды.

– Да, хозяин.

Он согласился бы на все, что давало бы ему возможность удрать от Родериго.

– Желтый Лист смеется. Желтый Лист говорит: единственный путь, которым ты когда-нибудь покинешь Родериго – это как тело со стертой личностью или как мясо на крюке в морозильнике. Но если ты согласишься принять наше задание, – твоя жизнь до тех пор, пока ты нам будешь нужен, будет легче и приятнее, более удобной. Это самое лучшее, на что ты можешь надеяться. Желтый Лист спрашивает: разве это не столь важно?

– Нет, хозяин, – ответил грустно Руиз.

– Желтый Лист продолжает: на острове Дорн однажды существовала огромная библиотека. Теперь от нее ничего не осталось, только руины и виртуальный депозит, который, к сожалению, пострадал в той катастрофе, разрушившей библиотеку. У Родериго есть данные, что все, что касается тайны Моревейника, находится в архивах библиотеки. Несколько человек рангом пониже, такие, как Геджас, были посланы в виртуальный депозит, но все они были либо повреждены умом, либо просто убиты. Никаких полезных данных получить не удалось. Недавно послали гетмана Красную Скалу, человека редкостной выносливости и силы. Он вернулся в совершенно разбитом состоянии, и нам пришлось его отправить на его дачу в северных горах. Что же, теперь он почти снова научился есть сам.

Геджас сделал паузу. Руиз снова почувствовал скрытое невидимое общение между «языком» и гетманом, течение, которое посверкивало даже тогда, когда его совершенно не удавалось заметить взглядом.

Наконец Геджас заговорил снова.

– Желтый Лист утверждает: твой мозг соединяет в себе множество необычных черт. Ты настолько хорошо защищен самонастроенными ловушками и синаптическими заглушками, что ты практически недоступен для проникновения в мозг, разве только для разрушительной деконструкции. И все же ты сохраняешь удивительную гибкость. Наши техники зафиксировали у тебя такой индекс приспособляемости, какого они еще никогда не видели. Ты воистину ценная добыча. Если бы ты не был так стеснен своим устаревшим и неразвитым моральным кодом и этическими конструкциями, то тебя могло бы ждать на Родериго блестящее будущее. И все же мы постараемся использовать твои таланты самым лучшим образом. Мы используем тебя так или иначе.

– Да, хозяин, – неуверенно сказал Руиз.

– Желтый Лист подчеркивает: не думай, что сможешь обмануть нас лживой внешней готовностью сотрудничать. Мы понимаем, что ты готов согласиться на все, что давало бы тебе шанс убежать. Такого шанса у тебя не будет.

– Нет, хозяин.

Геджас оторвал от гетмана свой пристальный взгляд так, словно это причиняло ему физическую боль. Он дотронулся до контрольной панели на запястье, и стена справа от Руиза открылась. В темной нише было кресло с ограничителями для рук и ног, а вверху был грубый холомнемонический щуп.

Геджас схватил Руиза за плечо и толкнул его на кресло. По контрасту с почти медицинской чистотой в комнате, кресло было все покрыто брызгами темной засохшей крови и прочими неприятными веществами. Сиденье покрывала толстая корка, и она царапала обнаженную кожу Руиза.

На его щиколотках и запястьях защелкнулись ограничители, а колпак щупа опустился на лицо. Запах смерти в колпаке был настолько силен, что его чуть не вырвало.

– Желтый Лист спрашивает, принимаешь ли ты такое поручение: тебя перевезут на Дорн и приведут к депозиту, где ты сольешься с ним и поищешь в библиотеке необходимые данные для нас, не надеясь ни на какое вознаграждение, кроме обращения, которое мы применяем к достаточно ценной собственности?

Колпак был словно могила, он был скользкий от слизи разложения.

– Да, хозяин! Да! Да!

Руиз почувствовал, что его душат призраки всех тех, кого гетман предала смерти в этом месте. Он едва мог дышать. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем он услышал, как Геджас снова заговорил:

– Желтый Лист говорит в гневе: ты неискренен!

– Нет! Хозяин!

Воистину, Руиз почувствовал, что готов сделать все, лишь бы его выпустили из страшных объятий колпака.

– Желтый Лист утверждает: тебе еще предстоит понять все особенности своей ситуации. Если бы ты был обыкновенной добычей, то уже давно был бы трупом в морозильнике. Но Желтый Лист покажет пример приспособляемости: тебе дают другую работу, которая использует твои другие навыки, уникальные, до тех пор, пока ты не оценишь, как желательна будет для тебя перемена обстановки.

Руиз услышал, как в его шею впился инъектор, и он свалился в длинный темный туннель.

6

Руиз проснулся. Сперва он был слеп, но постепенно мутное красноватое свечение осветило его окружение.

Он сидел в холодном металлическом кресле, все еще обнаженный. Армированный кабель соединял кресло с металлическим обручем, запаянным вокруг его талии. Обруч был настолько тесным, что врезался ему в ребра, стоило ему чуть-чуть обмякнуть на стуле. Он выпрямился и огляделся вокруг.

Кресло было поставлено на платформе площадью в три метра, с трех сторон ее окружали тройные поручни-ограждения. На открытой стороне платформы на уровне талии проходила лента конвейера.