Канцелярист - Антон Сергеевич Федотов

что в этом схроне вообще было, и сколько налетчики сумели забрать с собой. «Это фиаско, братан!». — сказал бы барон автору операции, если бы не сословная пропасть. что разделяла их с князем. Нет, Никита Владимирович, конечно, и в демократию играть может, однако ежели чего мигом напомнит и о субординации, и о дисциплине.

А картина в целом была невеселой. Соседи в домике, что находился всего метрах в двадцати от забора, что скрывал табор от нескромных взглядов по всему периметру, даже и не чухнули, что совсем рядом с ними разыгрывается кровавая драма, пока взрывная волна в водопаде осколков и обломках рам не ворвалась к ним в такое уютное, и как они считали, совершенно безопасное жилье!

Новость о том, что у них больше нет пса пожилой чете пока никто не сообщал. Нападавшие попросту уничтожили всех собак в радиусе двухсот метров.

* * *

Саперы возились несколько часов, буквально по сантиметру изучая двор и останки строений. Однако, похоже, все «громкие» сюрпризы нападавших уже сработали. Хотя амулеты серии «последний шанс» раздали всей группе. Мало ли. Если верить наставлениям к ним, то спасти они могут и от попадания мины из чего-то типа " Василька". Ну, а если нет — то и переживать не о чем. Да и не успеешь, скорее всего! Мигом на беседе о пользе внимательности и осторожности с апостолом Петром окажешься!

— Ну что, пошли? — Спросил Матвей Хана, едва получил от невесты подтверждение окончания работы саперов.

Вставать не хотелось. Больно уж уютно пригрелся парень на солнышке. Даже сон какой-то снился. Кажется…

Тот лишь рукой махнул. Не смотря на то, что движение это не значилось ни в одном жестовом алфавите, парни поняли все правильно, похватав оружие и в течение нескольких секунд проверив снаряжение.

— Готовы. — За всех прогудел Сашок, перед тем окинув взглядом импровизированный строй.

Хан лишь рукой махнул. Поводов для оптимизма он видел мало. Им сейчас предстояло восстановить картину происшествия. То есть, если говорить языком простым и ясным, возиться с трупами, по крупицам собирая и перепроверяя осколки информации, что через некоторое время позволят собрать нелегкий пазл и ответить на простой, в общем-то, вопрос: «А какого хрена здесь произошло вообще?». Майору же не раз приходилось участвовать в подобной «забаве». Однако не смотря на весь опыт и, чего уж греха таить, изрядную долю цинизма, что подарили крайне «активно» прожитые годы, занятие это он не любил всем сердцем. Задачу он выполнял. Всегда. И выполнял превосходно. Однако всегда казалось, что вот-вот, и его самого вывернет не хуже Ари при встрече с непонятной химией. И все это не смотря на то, что он был полностью согласен с мнением одного одноногого квартирмейстера, которого, как известно, боялся и сам капитан Флинт. «Прав тот, кто ударил первым. Мертвые не кусаются. Вот и вся моя вера. Аминь!». Как согласие со словами Джона Сильвера сочетались брезгливостью при необходимости «покопаться» в останках (и это при том, что необходимость наделать эти самые останки даже в очень плотном контакте не вызывала никаких эмоций вообще — просто тяжелая, но необходимая работа!) объяснить не мог бы и он сам. С другой стороны, он и туалеты чистить в собственной квартире любил не особо, что вовсе не мешало его «белому другу» сверкать первозданной чистотой.

Работа затянулась до поздней ночи. И даже когда солнце скрылось за горизонтом, шевеление, больше напоминающее археологические раскопки, продолжилось. Сходство добавляла подтянутая на место событий осветительная техника, а так же подтягивающаяся, но пока еще кучкующаяся в стороне, строительная техника. Похоже, командование не оставляет надежды выкопать хотя бы остатки подземных хранилищ, чтобы получить хоть какие-то крохи информации.

На безрыбье и рука — блондинка, мда…

* * *

Главноуправляющий Третьим отделением Его Императорского Величества канцелярии выглядел задумчивым, но совершенно не расстроенным. А с какой, собственно, стати? Да, операция провалена. Значит, найдем другой подход. Вот разве что людей потеряли, но так и война — контактный спорт, а спецы к его ведомству отношения не имели никакого.

Никита Владимирович вздохнул. А, может быть, он просто устал он. Очень устал. Настолько, что уже и человеческие жертвы воспринимает чисто математически. А что вы хотите? За столько-то десятилетий… Сейчас бы на рыбалку, да в тихое имение на Волге, и чтоб с вечера наливочка, а с утра огурчик солененький да хрустящий… Вот только кто после него примерить ошейник Главного Цепного Пса государства Российского? А без пригляда те же Матвейка с Олечкой полгорода снесут и скажут, что так и было. А они, кстати, далеко не единственные подопечные Никиты Владимировича, что без контроля и пригляда делов натворить могут… Таких оставь без внимания, так и никаких врагов внешних и внутренних не надо! Сами справятся!

Князь усмехнулся, вспомнив какими честными могут быть глаза обоих во время получения корректных, но от того не менее строгих выволочек. Прям как у какающих котиков. Возникшая перед глазами картинка позабавила князя настолько, что в голове чуток просветлело. А ведь он не спит уже четвертые сутки.

— Шайсе. — Почему-то на языке суровых тевтонцев прокомментировал князь такое положение вещей.

Руки сами собой потянулись к секретному ящику стола. Нет, здесь все отделения, конечно, защищены были так, что у людей к магии чувствительных, могло и зубы свести от ощущения мощи в сторожевых контурах. Однако даже на фоне всего этого великолепия верхний ящик тумбочки пылал словно ядерный грибок на фоне новогодней елки. Вот уж куда без спроса, при всей его личной силе, не сунулся бы даже император! Такое скопление… гм, вещей, как хитро поставленную мину, лучше издалека подорвать на месте, а не рисковать, соревнуясь с сапером в хитровымудренности и возможности «закладку» снять.

Привычное покалывание пальцев оповестила о том, что защита хозяина признала, дозволив доступ к «сокровищнице». «Сим-Сим» была не большой. Всего-то в ней и лежало, что пара блокнотов, которые после первой же записи становились секретными документами уровня АА-1, несколько артефактов, граната и еще несколько безделушек, среди которых сейчас и шарили пальцы князя.

— Мееерде. — добавил на французском князь, словно силился вспомнить, как звучит восклицание «Дерьмо!» на всех языках мира.

Не смотря на то, что порядка именно в этом ящике было чуть меньше, чем в почти стерильной чистоте и некой «правильности» вокруг, небольшой амулет вытянул из темноты ящика Никита Владимирович уже на воспоминании об испанском «Миерда!». Небольшой импульс активации, и усталость растворяется в летней ночи словно ее и