"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

- Не поймите нас превратно, товарищ Константинова, съезд проходит в подполье. Нам важно знать, что здесь нет агентов охранки.

- От Третьего Отделения, - мрачно добавил Желябов, - всего можно ждать. Мы сюда приехали из Харькова, - он закусил зубами папиросу, - осматривали железнодорожное полотно, ведущее в столицу из Крыма. Технические детали мы обсудим, когда к нам присоединится инженер.

Народовольцы гуляли в парке, устраивали пикники, и говорили о печатных изданиях. В Женеве начинали издавать радикальную газету. Ждали гостей из столицы. По словам Желябова, сейчас организовалась группа террористов, вступившая в связь с глубоко законспирированной ячейкой «Интернационала». Эти люди, на западе, занимались убийствами промышленников и аристократии.

- За последние три года, - Перовская загибала пальцы, - они взорвали железнодорожный мост в Огайо. Они организовали забастовку трудящихся и создали коммунистическое правительство в Балтиморе, выйдя на баррикады…, Они устроили диверсии на английских шахтах..., Товарищ Засулич, вы о ней слышали, - Анна кивнула, - член этой ячейки. Она стреляла в Трепова по их заданию. Называются эти люди, - Перовская понизила голос и оглянулась, - «волки». Нам обещали, что их руководитель посетит Россию, непременно. Он встанет во главе нашего предприятия.

Анна, на мгновение, закрыла глаза, но увидела перед собой только непроницаемый, серый туман. «Потом, - успокоила себя девушка, - потом все придет». Ей рассказали, что волки устроили покушение на короля Италии Умберто, год назад. Глава ячейки, по слухам, сейчас находился в Южной Африке, где зулусы восстали против британских колонизаторов.

Швейцар распахнул дверь «Золотого Льва», пропуская Перовскую. У Софьи Львовны в руках была плетеная корзинка с булками и лимонадом. Она защебетала:

- Анюта! Как хорошо, что ты не заставила себя ждать! Зайдем к бювету, выпьем воды, и отправимся на пикник!

Софья Львовна взяла с собой шотландский плед. Подхватив Анну под руку, не разжимая губ, женщина шепнула:

- Товарищи здесь. Приехали рано утром из столицы. Ты с ними познакомишься.

Она забрала у Анны кружку для воды и опустила в корзинку. Женщины спустились по деревянным ступеням. Перейдя Петровский проезд, они направились в парк, усаженный липами. У бювета выстроилась очередь. Анна увидела открытые экипажи, стоявшие друг за другом, ожидая отдыхающих.

- Вот и он, - девушка, невольно, улыбнулась, - не сегодня-завтра все случится. Очень хорошо.

- Пойдем к Андрею Ивановичу, - велела Перовская, - я тебя представлю товарищам из Санкт-Петербурга, Дворнику и Технику. Он ученик Инженера. Инженер сейчас на нелегальном положении, и не смог сюда приехать, - Перовская развела руками, они подошли к Желябову. Андрей Иванович, отхлебывая из чашки с водой, куря папиросу, беседовал с двумя хорошо одетыми мужчинами, помладше и постарше. Андрей Иванович обернулся: «Наши дамы, господа. Пикник обещает быть удачным».

- Очень, - Анна, вскинула серые глаза. Она подала руку для поцелуя высокому, рыжеволосому, голубоглазому юноше.

- Товарищ Техник, - весело заметил Желябов, - только, что из столицы.

Небо над Нижним парком из золотого, закатного стало зеленоватым, нежного цвета первой листвы. Над кронами деревьев всходила слабая звездочка Венеры. В густой траве трещали цикады. Среди липового цвета перекликались засыпающие птицы. Окна комнаты были распахнуты на деревянную террасу, выходящую в ухоженный гостиничный сад, с куртинами роз, с мраморным фонтаном. Оттуда слышались звуки фортепиано. По вечерам в «Золотом Льве» устраивались концерты, отдыхающие разыгрывали шарады. На большом столе, покрытом кружевными скатертями, кипел самовар, окруженный тарелками с пастилой и пряниками. Саша прислушался. Внизу гудели голоса, кто-то смеялся. Он вернулся к письму:

- Дорогой папа, - читал юноша, - я в Липецке, отсюда отправлюсь в Воронеж. Его превосходительство Вышнеградский, директор Технологического Института, поручил мне собрать сведения, для институтского музея, о здешних железоделательных заводах, и корабельной верфи, заложенной еще императором Петром. В Туле я тоже побывал. Как ты и просил, на фабрике братьев Баташевых, я заказал серебряный самовар, с ручками слоновой кости. Недели через три он должен добраться до Петербурга, а я появлюсь немного позже…, - Саша отложил механическую ручку.

Устроить поездку было просто. Саша, после окончания Технологического Института, где он учился у Менделеева, и специализировался по химической промышленности, не пошел, к разочарованию отца, в армию. Юноша начал работать в лаборатории Путиловского завода, занимаясь созданием новых сплавов для металлургии. Федор Петрович, недовольно, сказал:

- Я слишком либеральный родитель, Александр. Надо было мне настоять, пять лет назад, на Николаевской Инженерной Академии. Имел бы звание, служил бы, носил форму, продвигался в табели о рангах…, Как Николай, - добавил он.

Старший брат, после юридического факультета в Университете, пошел в корпус жандармов. Юноша, поступил в Третье Отделение, однако не под начало отца. Федор Петрович не хотел разводить семейственность. Брат работал во второй экспедиции. Коля в университете писал диссертацию о церковном праве. Он занимался раскольниками и сектантами. Брата дома было не застать, его посылали в служебные командировки, на Волгу, в Сибирь и на Кавказ. Коля первым принес в дом новый роман бывшего чиновника в Нижнем Новгороде, господина Мельникова. Он, горячо, сказал: «Вы все, обязательно, должны его прочитать! В нем настоящая Россия, настоящая духовность!»

Федор Петрович, за чаем, хмыкнул:

- Ты прав, Николай. Лучше, чем писания господина Тургенева, или эта самая, «Анна Каренина», - он раздраженно звякнул серебряной ложечкой о фарфоровую чашку. После того, как граф Толстой издал роман, по городу поползли слухи. Говорили, что писатель воспользовался трагической семейной историей действительного тайного советника Воронцова-Вельяминова, жена которого сбежала в одном платье к любовнику.

Федор Петрович, за бриджем, говоря с кем-то из доброхотов, отрезал:

- Я проявил христианское милосердие, и дал ей развод, хотя она оставила детей, и не вспоминала о них, все это время, - он шлепнул картами по сукну:

- Моя бывшая жена, как и эта…, - Федор поморщился, - Анна, не имеет понятия о чести и совести. В старые времена муж заключил бы такую супругу в монастырь, для покаяния. Каренину тоже так надо было сделать, - один из молодых чиновников, смешливо, заметил: «Вы с ним похожи, Федор Петрович. С Карениным».

- Разумеется, - он сплел длинные, украшенные бриллиантовым перстнем, пальцы, - мы оба печемся о благе России.

- Нет, - юноша все не унимался, - вы тоже костяшками пальцев трещите, ваше высокопревосходительство.

Федор побагровел: «Партия закончена, господа».

Мальчики не знали, что он несколько раз в год навещает Париж. Железнодорожное сообщение было удобным. Путь до Франции занимал всего трое суток. Федор не мог отказаться от этих визитов. Он не отвечал за иностранную разведку, только за внутренние дела империи, но, во-первых, в тайнике, в Люксембургском саду, его каждый раз ждали сведения о семье, а во-вторых, в Париже обреталась бывшая жена.

Федор останавливался в хорошем пансионе, у аббатства Сен-Жермен де-Пре. Он посылал на рю Мобийон, записку. Он был уверен, что Женечка, так Федор ее называл, до сих пор, придет. Она, действительно, всегда появлялась на пороге его номера. Он давно пригрозил бывшей супруге, что может убить ее детей, буде настанет такая нужда.

- Пан Вилкас, - думал Федор, - за деньги не только от собственного дяди избавится, но и от племянников.

Он видел ее младшую дочь. Девочка была похожа на покойного барона де Лу. Федор понял: «Не от меня. А вот Любаша…». Операция в Лондоне готовилась медленно, но уверенно. Он надеялся, что пану Вилкасу действительно все удастся. Федор собирался тайно приехать в столицу Британии. Он хотел забрать дочь, после того, как ее похитит пан Вилкас.