Мир Дому. Трилогия (СИ) - Шабалов Денис

– Плюс один, – чувствуя, как отпускает внутри, злобно ощерился Серега. – Че, не ждали, суки? То‑то! – и, подумав секунду, подпустил малость пафоса: – Получите‑распишитесь. Дважды Карбофос Советского Союза на тропе войны…

– Командир! Ты че там, живой? – в наушнике послышался голос Одноглазого. – Возвращаться?

– Да! Быстрее, Макс, время дорого!

Теперь и впрямь спешить нужно, будто черти пятки жарят. Подрыв платформы именно здесь лег прямо в масть. Лучше и не сыграть. Последняя передача наверняка о том, что тягач прошел предпоследний пандус и теперь торопится в ловушку. И все силы будут тянуть туда. Шанс проскочить – вот он!

Одноглазый топил как бешеный. Пока шли до девяносто восьмого, Дровосек снял стрелу подъемника, облегчив тягач килограмм на триста. Кроме того, поскидывали вниз и борта – еще пару сотен. Кинули даже одного осла, полностью упакованного боезапасом и ЗИП – этого добра пока достаточно, в рюкзаках по нескольку БК, да на другом ишаке есть. Каждый лишний килограмм важен – обойма сейчас напоминала команду пиратского брига, скидывающего из трюмов сокровища и пушки: облегчить корабль, проскочить опасный участок, приподнять над рифами днище… Потом – это потом. Потом и разберемся, доберем недостающее охотой. Важнее именно «сейчас». Удалось – платформа теперь шла чуть бодрее, добавив слегка и к разгону, и к скорости. Не гоночный болид – но все же…

Последний отрезок, уже в транзитной до лифтов, Серега провел как на иголках. Торчал на прежнем месте, у лобовой бойницы – и не отрываясь смотрел вперед. Сейчас как никогда за все время экспедиции ставка была предельно близка к той, которая называется «ва‑банк». Или он прав и у лифтов пусто – или нет, и там собрались все собаки технических горизонтов.

Последний изгиб. Тягач, визжа траками как заправский феррари, влетел в огромный зал с десятком лифтовых дверей по периметру… Пусто! И Серега, чувствуя, как разом отпускает страшенное напряжение, прикрыл глаза и сполз на пол.

Глава 10. СЕКРЕТНЫЙ ГОРИЗОНТ

Несмотря на спешку, спрятать тягач все же удалось. Сбросив у лифтовой шахты груз и обойму и оставив Злодея на командовании, с мехводом отогнали машину в ближайший же цех. Благо недалеко, всего километр. Бросили под дырой в первую попавшуюся вентиляционную шахту, пытаясь навести на ложный след. Купятся – у лифтов искать не будут.

Обернулись за полчаса – рекордный срок. Обратно рвали бегом во все лопатки, на последней сотне Одноглазого даже поддерживать пришлось, винтовку забрать. Но все равно опоздали – пацаны ускреблись еще раньше, уйдя в шахту лифта и ждали только их. Нырнули один за другим – и Дровосек с Гоблином закрыли створки. Обойма снова оказалась в относительной безопасности.

Судя по ошметкам ссохшегося масла на тросах, пыли и крысиным мумиям – этот лифт стоял уже очень давно. Годы. Оно и к лучшему – срочный ремонт не грозит, подниматься не помешают. Обойме дней десять нужно – именно в такой срок Серега оценивал вертикаль в четыре километра. Но все оказалось быстрее. Шахта имела аварийную лестницу, параллельный желоб со ступенями и площадками через каждые двести метров. Приятный сюрприз. И хотя ослов все равно пришлось тянуть веревками – их габаритные туши не помещались на узкой лесенке – подъем шел быстро. В первый же день поднялись на километр. Во второй – полтора. Поглядывая вниз, в шахту, у Сереги дух захватывало и яички в кучу собирались, норовя спрятаться поглубже… А на третий, двадцать шестого июня, когда по расчетам обойма находилась где‑то на уровне двести двадцатого горизонта и он начал уже задумываться о следующем отрезке пути, наткнулись на горизонт, который на схеме не значился.

Не было у него и номера.

Квадратную дыру в стене шахты заметили еще на подходе. Передовым дозором поднимался Букаш с отделением один‑три – и Медоед, завидя темный провал над головой, немедленно передал по команде.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Взобравшись на очередную площадку, остановились. Аварийная лестница поднималась по задней стенке, и дыра теперь чернела прямо напротив, через пропасть шахты. Короткий коридор в размер типовой транзитной, дальше выступ гермодвери на потолке и желто‑черная ограничительная полоса по периметру. Все то же, как и внизу при входе в лифт. Разве что номер горизонта отсутствует.

Света здесь не было, и Серега фонари запретил. Во избежание. Только УПЗО, активной подсветки более чем достаточно. Впрочем, опасностей пока не наблюдалось – стоя прямо напротив, он видел зев прохода и коридор, на стене которого в две строки значилось: «Горизонт Д/Т».

– Че еще за ДТ… – проворчал торчащий рядом Дед. – Без номера, без ни хера… Опять в какой‑то стрём влипаем.

– Надо посмотреть, – дернул с другого бока Знайка. – Секретный горизонт, на схеме не значится! Что здесь может быть, что нужно скрывать?!

– Все что угодно… – пробормотал Серега. – Мало тут, что ли, секретов?..

На самом деле проходить мимо он не собирался. Но всем скопом не лезть, осторожненько. Часть обоймы на отходе оставить – а часть, во главе с командиром и наукой, на разведку. Остальные продолжают восхождение, поднимаются до ближайшей аварийной переборки, которые здесь шли через каждые четыреста метров – и там встают. И пару бойцов с радиостанцией у входа – для ретрансляции. Полюбопытствуем, что за странный горизонт такой. Но – недалеко! Опасно обойму надвое делить. Чуть сунуться – и назад.

Кто? Раздумывал недолго. Он сам, Знайка и отделение три‑три. Тундра может быть полезен. Да и Маньяк. Ну и Дровосека, конечно – Паша, лишившись пулемета и снова перейдя на КОРД из ЗИПа, так и полыхал желанием искупить. Единственно – Кирюху, который на время подъема переселился из своего гнезда к нему на загривок, придется оставить.

Не прокатило. Железный, едва услыхав это решение, слегка бунтанул.

– Командир. Ну ты это… Кирюху‑то при мне оставь… – пробасил он. – Еще неизвестно где опаснее – на горизонте или в этой шахте. В любой момент могут сообразить, что мы лифтами ушли. Вскроют двери – и пошла потеха. Кому в суматохе до мелкого будет? Со мной пойдет, че ты в самом деле. В рюкзак бронеплит положу – надежней чем в гнезде…

Серега уперся в гиганта долгим взглядом… и махнул рукой. Можно воздействовать на Дровосека в приказном порядке – но ведь обидится, сукин кот. И наверно резонно обидится – определенная логика в его словах все же есть: нет в паутине безопасных мест, что так, что эдак – все рискованно. А кто позаботится о мелком лучше Железного, который, фактически, уже отца ему заменил? Никто. Да и Кирюха тоже – вцепился в загривок, выглядывает из‑за шлема, физиономия жалобная…

– Хорошо. Только закрепи получше, чтоб не вывалился. Головой отвечаешь.

Дровосек негодующе фыркнул.

Перебраться через пропасть труда не составило. Перекинули кошку, цепляясь за веревку, перелез на другую сторону тощий Хенкель, закрепил трос уже посолиднее, способный выдержать центнеры тяжеловеса. Пять минут – и группа оказалась на другой стороне.

– Немой и Шпион остались, – просигналил Злодей. – Остальные наверх.

Серега кивнул, сделал ручкой – и группа, приняв наизготовку стволы, двинулась в темные глубины.

Коридор от лифта, вывел в типовую транзитную – и это было единственное сходство с нижними горизонтами. Сразу на выходе их встретили два ДОТа – мощные бетонные лбы в сторону лифта, узкие амбразуры, внутри – по четыре каземата: орудийный, два стрелковых и вспомогательный. За ними – поднятый шлагбаум, окрашенный в красно‑белую полоску, и КПП. С КПП и начали: исследовать – так исследовать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Окошки КПП – комнатушки, утопленной в стену, – были забраны решеткой. Заглянув внутрь, Серега разглядел логово армейского бюрократа: пару столов со стульями, мониторы без системников на каждом, два сейфа и стеллаж с папками. Заинтересовал его пульт с большим красным рычагом и надписью: «Аварийное закрытие лифт.переб» – гермодверь шахты отсекалась с КПП. Разумно. В плане пассивной безопасности. Повсюду лежал толстый слой пыли. Решетку взломали – поспособствовал Дровосек, выдрав с корнем из пазов в бетоне. Знайка и Хенкель, забравшись внутрь, на некоторое время исчезли во внутреннем помещении – и вернулись с выпученными глазами.