Пропавший - Юрий Корчевский

– Проверить – проще некуда. Дочь убитого говорит, да я и сам видел. А коли доказательства нужны – пусть измерят у него ноги. Коли хромой – одна нога покороче будет.

– Верно! – зашумела толпа.

Князь повернулся к воину:

– Приведи плотника.

Воин убежал исполнять приказание, толпа замерла в ожидании. Коли на самом деле убит хромой Филипп, новость просто сногсшибательная.

Воин привел плотника.

– Измерь-ка у убитого ноги! – приказал князь.

– Ноги? – удивился плотник. – Может – всего? Домовину сделать?

– Ты плохо слышишь? – В голосе князя появился металл.

Плотник подошел к убитым.

– Каждого мерить?

Ему показали. Плотник достал из кармана бечевку. На ней через каждый вершок были навязаны узелки, через пядь – узелок покрупнее. Он деловито измерил ноги убитого.

– Что-то у меня разница выходит, – недоуменно поднял он глаза на князя. – Позволь перемерить, князь.

– Ты хочешь сказать, что у него ноги разной длины?

– Именно так, князь. Левая нога короче.

Над толпой пронесся вздох радости ли, сожаления. Убит давно известный разбойник хромой Филипп.

– Так, убитого установили, – молвил князь. – Коли он разбойник и смертоубивец, вздернуть его за городскими воротами, пусть висит в назидание другим!

Двое кожемяк подхватили и унесли труп разбойника.

– А тело купца домой отнесите. Обмыть, отпеть по христианскому обычаю надо и похоронить.

Тело купца унесли. Впереди шла его дочь.

Толпа не расходилась, и Андрей понял, что суд еще не кончился.

– Скажи-ка мне, Андрей, что это за гром и молния были у тебя?

– Ручница у меня, – ответил Андрей. – Несколько дней назад я ею помогал в Нащекине от татар отбиться.

– Так это был ты? – удивленно вскричал князь. – Только вчера я получил от боярина письмо. Пишет о набеге татарском, о рязанце, что помог огненным боем оборониться, крепко помог. Не знал, что свидимся. Молодец! Хвалю! – И тут же спросил старшину: – Кто героя бил? Почти лицо безвинно разбили?

Старшина струхнул. Если побили без вины, пустили кровь, на виноватых по «Правде» наложат виру – денежный штраф. Причем большая его часть пойдет в княжескую казну, меньшая – обиженному.

– Так не видел я, княже. Народу много сбежалось, с нескольких улиц.

– Не хочешь виноватых назвать? Покрываешь? Тогда вот вам мое княжеское слово. Накладываю виру за битье до крови невиновного человека: две деньги в княжескую казну, одна деньга – пострадавшему. Впредь осмотрительнее будете.

Старшина вздохнул, но спорить не посмел. И в самом деле – побили невиновного. А как уследишь, кто бил? Кожемяки – мужики здоровые, покрепче купцов будут. Чтобы воловьи шкуры в чанах мять, сила и выносливость нужны. Слабых там не держат.

– Записал? – спросил князь писаря.

Тот вскочил с лавки, поклонился:

– Все записал, слово в слово.

– Добро.

Князь встал, давая понять, что суд окончен.

Толпа, удовлетворенная справедливым судом, стала медленно расходиться. Все шушукались, поглядывали на Андрея. Одна молодка подмигнула ему и одобрительно засмеялась.

Андрей собирался уже пойти домой, как к нему подошел один из бояр, сидевший до того на лавке.

– Князь просит во двор зайти.

Андрей кивнул и пошел за боярином.

Князь в окружении бояр и нескольких воинов стоял в центре двора. Воины, судя по украшенным доспехам, были из знатных, скорее всего, десятники и сотники дружинные.

– Ну, здравствуй, Андрей! – князь протянул ему руку для пожатия. Это было высшим знаком благоволения, диковинкой для окружающих их людей.

Князь Рязанский владел многими землями и городами, лишь немного уступавшими княжеству Московскому, и для простолюдина пожать ему руку – как орден получить.

Андрей пожал неожиданно сильную руку князя, ощутив мозоли на княжеской ладони. Удивился, потом дошло: не от сохи мозоли, от труда воинского, от сабли.

– Покажи-ка нам, что есть огненный бой? Слышать про сию диковинку приходилось от послов, а вот видеть – никогда.

Жаль было Андрею патрон попусту тратить, да как князю откажешь?

– Хорошо, но только цель нужна.

– Проще некуда. Эй, кто-нибудь, принесите из поварской кувшин.

Один из воинов помоложе сбегал в пристройку, принес оттуда глиняный кувшин и поставил его у бревенчатого забора.

– Так хорошо будет? – спросил воин.

Андрей кивнул, повернулся к князю.

– Позабавь, – разрешил князь.

Кувшин стоял метрах в тридцати. Для «макарова» далековато, это не «ТТ» или «парабеллум», патрон слабоват. Но по размеру цель вполне подходящая, как круг «восьмерки» на стандартной пистолетной мишени.

Андрей вытащил из-за пояса пистолет, снял с предохранителя и взвел пальцем курок. Можно было стрелять и самовзводом, нажав на спусковой крючок, но тогда значительно увеличивалось усилие на крючке и терялась точность. Самовзвод – для экстренных случаев, для стрельбы почти в упор.

Он вскинул руку, прицелился и нажал на крючок.

На закрытом со всех сторон забором и зданиями дворе бабахнуло громко. С крыш взлетели испуганные резким звуком вороны и воробьи. Сзади ахнули от неожиданности воины и бояре. А главное – горшок разлетелся на куски.

– О! Здорово! – восхитился князь. – Только цель близка.

– Для дальней у меня побольше оружие есть, пищаль.

– Слыхивал про такую. А сказывают – дыма и огня от нее много?

– У меня вещица заморская, потому без дыма, и серой не пахнет.

– Умеют же делать! Покажи!

Андрей вытащил магазин и передернул затвор, удалив патрон из патронника. Ему только несчастного случая на княжеском дворе не хватало.

Он протянул князю пистолет. Тот взял, с интересом повертел в руках.

– Маленький, а тяжелый, и выделка просто великолепная. Грохочет сильно, ажно в ушах зазвенело.

– При выстреле рот надо открывать, тогда глушить не будет.

– Эвон как! Дай попробовать!

Андрей вздохнул – он предчувствовал просьбу.

– Эй, кто там! Несите еще горшок!

Принесли еще один горшок. Андрей объяснил князю, как целиться.

– Князь, попробуй на незаряженном.

– Это зачем?

– Спуск почувствовать.

– Можно.

Князь вскинул пистолет, долго целился и, наконец, нажал на спуск. Сухо щелкнул курок.

Андрей вставил патрон в патронник.

Князь снова поднял руку с пистолетом, прицелился и выстрелил. И, к удивлению Андрея и восторгу бояр и воинов, попал. С довольной улыбкой он вернул пистолет Андрею.

– Занятная вещица! Продай!

Опять продай! Боярин Нащекин просил, теперь князь. И отказать неудобно, все-таки князь – правитель княжества, где Андрей сейчас живет. В принципе, у него второй пистолет есть, только к нему патронов кот наплакал.

Князь затянувшееся молчание понял по-своему:

– Хорошие деньги дам.

– Князь, я не против, только патронов к нему мало, – Андрей посмотрел на магазин. – Всего два осталось.

– Ха, тоже мне загвоздка! Посла пошлю купить! Ты только скажи куда?

– Тогда смотри.

Андрей выщелкнул из магазина патроны и загнал их в рукоять. Объяснил, как перезаряжать, как ставить и снимать с предохранителя.

– Понятно?

– Я князь все-таки, разобрался. Эй, казначея сюда!

– Не надо, дарю!

– О! Царский подарок, ни у кого такого нет!

Князь полюбовался полированной вороненой сталью, любовно погладил ее ладонью. За спиной неслышно возник казначей, кашлянул вежливо. Князь повернулся к нему:

– Подарок от подданного. Забери в хранилище и береги, как зеницу ока. Понял ли?

– Все сделаю, как велишь, князь!

Взяв пистолет, как драгоценность, обеими руками, казначей понес его в княжеский дом.

– Ну что же, на щедрый подарок ответить надо. Идем, отобедаем вместе.

Бояре завистливо вздохнули.

– И вас приглашаю, – обернулся к ним князь.

Бояре и воины заулыбались и двинулись к княжескому терему – там уже был накрыт стол.

Каждый уселся на свое место. Андрей остался в одиночестве посреди трапезной.

– Ты что там встал? – услышал он голос князя. – Иди, садись по правую руку.

Насколько Андрей читал исторические книги и смотрел фильмы, он знал, что место рядом с князем почетное, не каждому позволено там сидеть.

Холопы быстро разлили по кубкам вино.

Князь встал, ножом порезал жареного поросенка, лежавшего перед ним на серебряном подносе, наколол острием кусок и положил его на небольшое блюдо, которое держал холоп.

– Боярину Охлопкову.

Холоп бегом отнес блюдо боярину.

Так князь раздал мясные куски боярам. Потом наступила очередь старших из воинской дружины. Как понял Андрей, князь соблюдал определенный ритуал. Сначала тому, чей род боярский знатный и более древний, потом – воинам по старшинству; в конце концов, очередь дошла и до Андрея.