Закон Дальнего космоса - Дмитрий Байкалов

- Вы. И пингвин. Ну, и я, конечно. Каждое физическое лицо и каждое юридическое. Пропала во Вселенной и списана огромная балансная наличность - значит, подскочил общий инфляционный баланс! Теперь все чуть-чуть подорожает. Уже подорожало. Вы не заправляли сегодня свою яхту?

- Нет.

- Ну, значит, еще увидите. Не бойтесь, там не так уж много инфляции - четыре с половиной процента от мирового уровня.

- Хорошо же… - протянул Богдамир угрожающе. - Я подожду заправлять свою яхту, пока не найду пропавший миллиард!

- Спасибо, конечно. - Господин Стейк смущенно развел руками и потупился. - Это, конечно, будет очень хорошо… Но энергетическое топливо все равно уже не подешевеет.

- Да я найду деньги еще до вечера, не будь я майор Богдамир! - рявкнул Хома.

- Но топливо… э-э-э… в некоторым смысле… не подешевеет, - произнес Стейк, стараясь говорить как можно мягче. - И наш банк тут совершенно ни при чем! - заверил он поспешно. - Это кризис топливных компаний.

- Какой же кризис, если деньги я найду? - насупился Богдамир.

- Ну вы же взрослый человек, - мягко улыбнулся господин Стейк. - Вы же умный человек. Так? Вы можете припомнить хоть один случай, хоть одно происшествие в истории человечества, хоть какую-нибудь потерю, находку, какой-нибудь кризис или, наоборот, всплеск с расцветом, в результате которого энергия хоть бы чуть-чуть - ПОДЕШЕВЕЛА?

5. МАЙОР БОГДАМИР НА ОБЕДЕННОМ ПЕРЕРЫВЕ

Весь долгий путь обратно Хома Богдамир и пингвин Кеша спорили на неполиткорректную тему. Хотя в законе за это и была предусмотрена небольшая статья, но микрофонов в катере Богдамира не было.

Кеша, убежденный расист, доказывал, что роботы обнаглели.

“Они вытесняют нас, - кричал Кеша. - Нас, белковых организмов, вытесняют с рабочих должностей, а сами размножаются с дикой скоростью! Они уже давно добились прав личности, практически обрели равноправие! Они повсюду, и недалек тот день, когда им разрешат избираться в правительство! Они совершенно охамели, не стесняясь нас, разговаривают на своем дебильном языке, куда ни выйдешь - только и слышен отвратительный скрежет машинного кода! Если так пойдет, - горячился пингвин Кеша, - во Вселенной не останется ни нас, ни наших потомков - будут сплошь роботы, а мы попросту вымрем как биологический вид! Это геноцид! - щелкал клювом Кеша. - Необъявленная тихая война на истребление нашего вида!”

Будучи сдержанным, выросший в семье роботов Богдамир возражал. “К сожалению, - рассудительно говорил он, - нельзя отрицать, что такая тенденция действительно имеет место быть. Но белковые существа сами виноваты! Они зажрались, обленились, привыкли беззаботно жить, вкусно есть, весело отдыхать и по-пустому разглагольствовать, но не желают ни трудиться ни даже размножаться. Кто из нас согласен на черную работу? Приходится звать роботов. Вот ты, Кеша, сидишь и возмущаешься быстро воспроизводящимися роботами, а сам высидел хоть одно яйцо? Ты кричишь, что роботы занимают твое рабочее место, а сам готов пойти подметать улицы, гудя и мигая желтой лампой?”

- З-з-запросто! - Кеша агрессивно хлопал крыльями по бокам. - Хоть з-з-завтра!

Похоже, он сейчас и сам в это верил. Но, приближаясь к Солнечной системе, Кеша потерял интерес к теме роботов и раскудахтался на свою любимую тему.

- Творож-ж-жок! - твердил он. - Сколько мож-ж-жно без обеда? Так не долго и яз-з-зву ж-ж-желудка заработать!

- Что-то я не слышал, чтобы пингвины болели язвой желудка, - хмыкнул Богдамир, но Кеша смерил его таким огненным взглядом, что Богдамир тут же припарковался где попало - на Венере.

Оставив катер, они пошли в ближайший Торгмаркет и на восемнадцатом этаже обнаружили маленький уютный ресторанчик. Ресторанчик назывался “Старое ООО” и был декорирован в виде древнего офиса. Все здесь было сделано под старину. Регенерирующий кафель был запрограммирован держать такую форму и цвет, словно бы стены состояли из накладных пластиковых панелей, к которым кнопками или степплером пришпилены разноцветные служебные записки на настоящей бумаге.

Под потолком змеились декоративные вентиляционные короба, а вдоль стен на уровне пояса тянулись толстые короба для проводов, густо утыканные антикварными розетками самых разных типов. Хома, благодаря своему старому учителю RT11SJ, даже помнил их названия: электрическая, компьютерная, телефонная и телевизионная. Несколько розеток как бы случайно выпали из своих гнезд и висели на заголившихся проводках, будто ожидая прихода офисного сисадмина. Но третьим глазом Хома четко видел, что проводки декоративные, как и сами розетки.

Потолок был раскрашен мимикропеной так, словно он состоял из квадратиков навесных фальшпанелей. Хома вспомнил, что ему довелось однажды слушать ток-шоу, где известный психолог Ебожинский очень красиво объяснял странную любовь наших предков ко всему фальшивому: к фальшивым стенам, фальшивым полам и фальшивым потолкам в офисах и квартирах древней эпохи. Правда, сути его теории Хома не запомнил. С психологами ведь всегда так: пока говорит - мир прост и понятен, будто освещен неземным светом. Рот закрыл - свет погасил.

“Кстати, - подумал Хома, - как же освещается ресторан?” Он поднял голову. Из чашек в потолке торчали диоды, замаскированные под галогенные лампы накаливания. Но они не светили - свет тонкими редкими лезвиями выбивался из окон, плотно закрытых старомодными жалюзи. Инфракрасным глазом Хома видел, что окна не настоящие, а накладные, и под жалюзи нет ничего, кроме светопанелей. Ясное дело, обычным посетителям зрелище постоянного светящихся окон призвано намекать, что на улице еще светло, поэтому можно сидеть и заказывать до бесконечности.

Хома глянул на пол - здесь лежало ворсистое покрытие, которое, видимо, должно было символизировать старинный турецкий ковролин конца двадцатого - начала двадцать первого века. Как этот муляж выглядел для человеческого глаза, Хоме было неведомо, но в инфракрасных лучах было заметно, что здесь распылили обычный саморегенерирующийся ворс.

В качестве столиков в ресторане использовались серые офисные тумбы. Но столики были пусты - в это время суток в этом забытом месте Солнечной системы посетители являлись редкостью.

К вошедшим тут же подбежал управляющий робот. Его кожух был искусно выполнен в виде костюма древнего офисного работника: ровный и оттого кажущийся абсолютно квадратным пиджак, строгий галстук, на поясе батарея мобильников и пейджеров, взгляд устремлен точно на подбородок собеседника, а на лице - заискивающая улыбка, какие носили офисные менеджеры той далекой эпохи: восторг от крутизны собственной карьеры и трепет перед величием начальства.

- Доброго времени суток! - затрещал робот. - Как дела? Что нового? Как погода? Курс валют?

А вот кланяться в те годы, насколько Богдамир слышал, было уже не модно. И этого он не ожидал. Но робот поклонился, продолжая бормотать дежурные вопросы-комплименты, при этом его взгляд сполз с богдамирова подбородка вниз, и тут он, конечно, заметил Кешу.

- Я очень сожалею, - сказал управляющий, распрямляясь, - наш ресторан не обслуживает животных. Кафе для животных и комната ожидания хозяев с кинозалом находятся на третьем этаже Торгмаркета.

- Это дис-с-скриминация!!! - взбеленился Кеша. Он принялся наскакивать на управляющего и агрессивно поклевывать пластиковые штанины кожуха, которые издавали при этом глухой стук. -Я что, тварь дрож-ж-жащая? Или право имею ж-ж-жрать со своим напарником, где мне захо-четс-с-ся?

- Очень сожалею, - повторил управляющий, продолжая глядеть исключительно на подбородок Богдамира. - Наш ресторан не обслуживает животных. Кафе для животных и комната ожидания хозяев…

Уговоры тут оказались бесполезными. Тогда Хома попытался обратиться к роботу на техническом коде, которым в совершенстве владел с детства:

- D2 FB 20 F1 F3 ЕА Е0 2С 20 Е2 Е5 Е4 F0 ЕЕ 20 F2 F0 Е0 ED Е7 Е8 Fl F2 ЕЕ F0 ЕЕ Е2 2С 20 ED E0 20 ЕА ЕЕ ЕЗ ЕЕ 20 Е7 Е0 ЕЗ F0 Е5 ЕС Е5 ЕВ 20 Е4 Е8 ED Е0 ЕС Е8 ЕА ЕЕ ЕС 3F 20 С4 ЕЕ ЕВ Е1 Е0 F2 FC 20 F2 Е2 ЕЕ FE 20 ED E0 ЕВ Е0 Е4 F7 Е8 F6 F3 20 Е2 ЕЕ 20 Е2 F1 Е5 20 F0 Е0 Е7 FA E5 ЕС FB 20 ЕА Е8 ЕВ ЕЕ Е2 ЕЕ ЕВ FC F2 ЕЕ ЕС 21!

В общении с роботами такие слова не раз ему помогали быстро найти общий язык. Но не сейчас.

- CF F8 E5 ЕВ 20 ED E0 F5 F3 E9 20 E8 20 ED E8 E8 El E5 F2 21, - с той же вежливостью парировал управляющий. - Наш ресторан не обслуживает животных. Кафе для животных…

Не говоря ни слова, Хома сгреб Кешу под мышку и вышел.

Хома долго уговаривал Кешу отправиться в дешевую механическую закусочную класса “М”, которая в любых Торгмаркетах непременно находится в подвальном этаже. Но Кеша наотрез отказывался. Он кричал, что синтетику из “М” даже голуби клевать брезгуют, а людям, тем более мыслящим пингвинам, это несмываемый позор. Кеша кричал, что хамский ресторан его оскорбил в лучших чувствах и теперь он во что бы то ни стало снова пойдет туда и вернется поевшим - на столе или под столом!

Они спорили долго. Наконец Кеша выдал последний аргумент: “Зря что ли так долго стояли в дверях и так подробно рассматривали интерьер этого гнусного места, чтобы теперь уйти и никогда больше туда не вернуться?”