Докучаев - Игорь Крупеников

Докучаев, в свою очередь, очень обогатил свои представления о фактах почвообразования из красочных рассказов Воейкова. Верная оценка роли и значения климата в образовании почв возникла у Докучаева под прямым влиянием его друга.

Научные интересы очень сближали Воейкова с Докучаевым, часто пользовавшимся материалами Воейкова для своих научных построений. Воейков также в своих трудах и учебниках по метеорологии ссылался на работы Докучаева, в том числе и на работы нижегородской экспедиции. Как раз в то время Воейков завершал работу над «Климатами земного шара», и первыми благодарными слушателями и ценителями избранных глав этой книги были докучаевцы. Известный советский географ академик Л. С. Берг, считающий своими учителями Докучаева и Воейкова, так охарактеризовал «Климаты земного шара»:

«Труд А. И. Воейкова есть плод ума, одаренного необычайной способностью схватывать причинные связи явлений, ума, чисто географического и необычайно разностороннего, изощренного как обширными путешествиями в разных частях света, так и изучением самой разнообразной литературы предмета. «Климаты земного шара» есть книга классическая, и какие бы успехи в будущем ни сделала климатология, чтение труда Воейкова всегда будет необходимо и вместе с тем приятно географу».

Хороший рассказчик и тонкий наблюдатель природы, Воейков нередко рассказывал о своих путешествиях и приключениях, и слушатели следовали за ним на берега великих озер Северной Америки, в знаменитую перуанскую пустыню Атакама, в тропические леса Явы. Эти путешествия были очень трудными и подчас опасными, хотя сам Александр Иванович повествовал об опасностях с немалой долей юмора.

Всеобщим уважением пользовался частый посетитель докучаевских вечеров Андрей Николаевич Бекетов — шестидесятилетний профессор университета, один из виднейших русских ботаников, много занимавшийся ботанико-географическим исследованием России. Почти все члены докучаевского кружка были учениками Бекетова — слушателями его курса. Бекетов был одним из первых в России пропагандистов и популяризаторов естествознания, являясь в этом деле предшественником Сеченова, Тимирязева, Докучаева. «Беседы о земле и тварях, на ней живущих», «Беседы о зверях» и другие популярные книги Бекетова, написанные образным простым языком, были в то время широко известны. Плодотворная учебно-воспитательная деятельность Бекетова оказала большое влияние на судьбу целого ряда русских ученых. Среди них на первом месте был Тимирязев, начавший свою научную работу в студенческом кружке, организованном Бекетовым в шестидесятые годы. «С глубокой благодарностью, — говорил впоследствии Тимирязев, — вспоминается дорогой для целого поколения петербургских студентов Андрей Николаевич Бекетов. В наши студенческие годы он собирал у себя студентов-натуралистов для чтения рефератов, научных споров и т. д.».

А. Н. Бекетов.

Со времени работы студенческого кружка, участником которого был Тимирязев, прошло около двадцати лет. Но Бекетов, несмотря на свой почтенный возраст, жил попрежнему интересами научной молодежи. Никого из членов докучаевского кружка не удивляло, что среди молодых задорных голосов звучит голос старого профессора. Длинные белые волосы, откинутые назад с высокого лба, окладистая белая борода, глубоко сидящие живые глаза, добродушная улыбка с хитрецой неаольно обращали на себя внимание каждого нового посетителя докучаевских вечеров.

Бекетов был горячим сторонником почвоведения; он поддерживал Докучаева в его начинаниях, выделял ему в помощь своих лучших учеников-ботаников для геоботанических исследований Нижегородской губернии.

Желанным гостем Докучаева был и Александр Николаевич Энгельгардт — известный ученый агроном и общественный деятель, постоянно проживавший в своем имении Батищево Смоленской губернии, куда он был выслан в 1870 году как «неблагонадежный». Энгельгардт, может быть, поневоле стал большим знатоком сельского хозяйства и жизни русской деревни. По просьбе M. E. Салтыкова-Щедрина Энгельгардт стал писать «Письма из деревни» для прогрессивного журнала «Отечественные записки». Эти «Письма из деревни», получившие положительную оценку В. И. Ленина, содержали яркие картины жизни пореформенной русской деревни.

Подробно проанализировав книгу Энгельгардта, В. И. Ленин в своей работе «От какого наследства мы отказываемся?» писал: «— В общем и целом, сопоставляя охарактеризованные выше положительные черты миросозерцания Энгельгардта (т. е. общие ему с представителями «наследства» без всякой народнической окраски) и отрицательные (т. е. кароднические), мы должны признать, что первые безусловно преобладают у автора «Из деревни», тогда как последние являются как бы сторонней, случайной вставкой, навеянной извне и не вяжущейся с основным тоном книги»[17].

В вышедшем в 1948 году XI томе «Архива Маркса и Энгельса» опубликован составленный Марксом приблизительно в конце 1873 года подробный конспект 3-й главы статьи Энгельгардта «Вопросы русского сельского хозяйства» (1872).

В этой главе ЭнгельгарДт разбирал вопрос: «Дороговизна ли рабочих рук составляет больное место нашего хозяйства?»

Энгельгардт настолько хорошо знал практические нужды сельского хозяйства, что Докучаев часто опирался на его опыт в своих попытках использовать данные почвоведения в помощь сельскому хозяйству.

Докучаев неоднократно посещал Батищево, расположенное недалеко от родных мест — Вязьмы и Милюкова, и посылал своих учеников для почвенного обследования батищевских земель.

На вечерах у Докучаева родилось наименование «почвенник», вытеснившее — «педолог»[18]. Оно справедливо подчеркивало первенство русских ученых в науке о почве. Здесь же родились многие почвенные термины. «Я теперь все более и более убеждаюсь в том, что для нас немецкие и французские названия почв оказываются малопригодными», — говорил Докучаев. Он доказывал, что разнообразие русских почв не укладывается в тесные рамки иностранной «шаблонной номенклатуры», построенной не на всестороннем естественно-историческом изучении почв, а на внешнем, описательном, статистическом методе. Он предлагал обратиться к вековому народному опыту: «К изучению наших народных местных названий, из которых иные чрезвычайно типичны и метки… Народ (в чем я убедился на опыте) никогда не дает почвенных названий зря, а всегда на основании векового опыта, строго приурочивая номенклатуру к тем или иным существенным особенностям почв». Докучаев выработал на основе богатейших нижегородских материалов первую в мире естественно-историческую классификацию почв, ввел в нее и научно обосновал такие народные наименования, как чернозем, подзол, солонец и другие.