Ветер перемен - Инна Андреевна Бирюкова

шутит! Скоро он вернётся, а перед домиком его поджидает легкомысленный ужин…

Я всегда знала, что лучше меня самой, меня никто никогда не запугает.

– А-а-а!!! – заорала я не своим голосом, резко срываясь с места.

Героически протаранив кусты, я, как чумная, понеслась. Интересно, куда же я, собственно, понеслась? Оказывается, ноги понесли меня в правильном направлении, и на поляну я ворвалась, задыхаясь от быстрого бега. Лицо саднило, без зеркала не разобрать, но, кажется, оно всё в мелких царапинах. Руки разодраны сильней – я их вперёд выставила, когда через кусты ломилась. Сердце билось о грудную клетку, грозя вырваться наружу.

Ян сидел возле костра, его лицо мне показалось взволнованным.

– Где тебя носило?!

– Там… на опушке… мужик… с топором… окровавленным… – пытаясь выровнять дыхание, прохрипела я.

– Какой мужик? – опешил маг. – Где? Это он тебя так… облагородил?

– А? Нет, это кусты… а мужик там… по лесу бродит… с топором…

– Окровавленным? – недоверчиво уточнил маг.

– Ага. Он там живёт на опушке.

– Под открытым небом?!

– Там времянка.

– Жилая?

– Конечнода, раз он там живёт!

– А ты его видела?

– Нет, увидела времянку и…

– Удрала, – докончил за меня маг. – Тогда с чего ты взяла, что там живёт именно мужик и именно с топором?

– Окровавленным, – подсказала я.

– Неважно! – кажется, он начинал злиться. – Почему, например, не баба с арбалетом?

– Ну… Я просто…

– Настоящая женщина, – хмыкнул Ян. – Пойдём, посмотрим, что там. Может, удастся в ней заночевать.

– Ночевать в ней?! Ты что, рехнулся? Это же натуральная хижина маньяка!

– В лесу с волками и нежитью лучше?

– Убедил.

К своему глубочайшему удивлению, я смогла вывести Яна на злополучную опушку без видимых затруднений. Зато вид избушки отбил у меня все чувства, кроме одного. Иногда его называют самосохранением, иногда – здравым смыслом. Это самое чувство металось внутри меня и заунывно призывало вернуться домой и попасть под абсолютную опеку папочки. Когда я взошла на первую ступень крылечка, чувство с назойливого нашёптывания перешло на истерические повизгивания. Я благоразумно ему вняла и остановилась как вкопанная.

– В чём дело? – удивлённо спросил Ян.

Я помотала головой.

– Не пойду.

– Лета, не дури. Времянка не жилая, а мужик с топором лишь плод твоего воображения.

Согласна. Но я так красочно представила, что с нами будет, окажись мужик за дверью, что идти расхотелось окончательно. Я застыла в замешательстве, не зная, что ответить. Прав же, чёрт его подери!

Так и не дождавшись от меня вразумительного ответа, Ян возвёл глаза к небу, осыпал меня проклятиями и нецензурно сообщил, что если моё бренное тело за ночь обглодают все окрестные звери и нелюди, то он и пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь, а наоборот, поблагодарит богов за избавление от лишнего груза в моём лице.

Я могла бы даже с ним согласиться, если бы он не начал так на меня орать. Теперь же сдаваться точно не собиралась, да ещё и от страха начала как-то неприлично громко икать. Тем не менее, силы оказались неравны, мне пришлось вынужденно сдаться, и я поплелась вслед за Яном с таким трагически-похоронным видом, будто иду на добровольное заклание.

В самый ответственный момент мне снова захотелось убежать, но я взяла себя в руки, зажмурилась и переступила порог, оказавшись внутри времянки.

Чокнутого мужика с топором (естественно, окровавленным) здесь не водилось отродясь. Зато обнаружилась превосходная летучая мышь, преставившаяся, судя по запаху, недели две назад. Своеобразный натюрморт разместился в самом центре расшатанного стола.

Всю меблировку комнаты составляла древняя кровать и всё тот же хиленький столик. На кровати покоилась непотребного вида старая тряпка, позже определённая Яном как одеяло. Не знаю как он, а я бы под таким точно не уснула.

Через некоторое время, когда мышь была выкинута, мы немного пообвыклись и решили, что неплохо бы перекусить. Разломав пополам краюху хлеба – как потом выяснилось не совсем пополам – маг презентовал мне (кто бы сомневался!) меньшую часть. Я попыталась возмутиться такой несправедливости, но топанье ногами и гневные вопли типа: «Ну я же девушка! Мог бы уступить!», привели лишь к мрачному ответу: «А я мужчина. Мне питаться надо!». Он, вероятно, полагал, что женщинам питаться не надо. Не удержавшись, я отвесила ему затрещину. Он вконец обозлился и обвинил меня во всех смертных грехах, включая гибель Атлениды и поражение Урмских войск в войне между странами западной части материка. Я, в свою очередь, обрекла его на вечные муки в преисподней, прохождение через все круги оной и близкое знакомство с Огненной Рекой, после чего принялась обиженно жевать чёрствую краюху. Ян ещё немного смущённо посопел, но в конце концов сдался и попытался всучить мне добрую половину своего пайка. Я, не удостоив его и взглядом, веско обронила, мол, выпрошенного не нужно, а выведенный из себя наёмник начал совать мне этот хлеб – чуть ли не в рот! – с удвоенным энтузиазмом. Я еле успевала отбиваться и изворачиваться. Наш спор разрешил Серый, без разговоров отобрав скудный ужин. Мы с Яном благодарно посмотрели на волка.

Отдышавшись и успокоившись, я заметила, что маг как-то странно на меня поглядывает.

– Кровать как делить будем? – ехидно поинтересовался он, отвечая на мой немой вопрос.

– Уступим прекрасной даме? – с надеждой спросила я.

– За неимением таковой – отклоняется.

– Знаешь что?

– Что?

– Ты свинья, – беззлобно констатировала я.

– Согласен. Есть другие предложения?

– Ну…раз нет прекрасной дамы, значит, уступим не менее прекрасной мне, – сообщила я и, не дожидаясь ответа, плюхнулась на кровать. Та страдальчески скрипнула и дала небольшой крен, но выстояла.

– Ты бы ещё на неё с разбега ласточкой сиганула, – бормотал Ян, умащиваясь поудобней на полу возле кровати. Серый устроился в моих ногах, оставив хозяина в гордом одиночестве.

– Почему ты так спешишь в Веренс? – вдруг спросил маг. – Тебя там кто-то ждёт?

Ну вот…приехали…и что же ответить?

– Да, – осторожно сказала я, не желая вдаваться в подробности.

– А кто, если не секрет?

Вот пристал-то…

– Друг.

– Наверное, близкий друг?

Я почувствовала, как запылали щёки, а сердце нервно трепыхнувшись, скакнуло куда-то в область живота, да там и осталось.

– Спать будешь? – излишне резко поинтересовалась я.

– Зависит от того с кем.

– Дурак, не смешно, – я отвернулась лицом к стене. – Спокойной ночи.

– И тебе.

«Спокойная ночь» оказалась не такой уж и спокойной. Маг безостановочно ворочался. Тихая, ненавязчивая возня спустя четверть часа вывела меня из себя.

– В чём дело?! – не выдержала я.

– Мне холодно и…кажется, здесь клопы, – заскулил Ян.

– То есть на кладбище спать тебе нормально, а здесь – холодно?

Наёмник понял, что такой ерундой меня не разжалобить и заткнулся. Но ненадолго.

– Слушай, пусти на кровать, а? – спустя ещё энное количество тяжких (но не пробивающих меня – бездушную) вздохов, в лоб спросил он.

– Совсем рехнулся?!

– Пожалуйста.

– Только «валетом», – здраво рассудив, что под его стенания всё равно не засну, смилостивилась я.

Ян так ретиво скакнул на кровать, что я, признаться, малость струхнула. Серый так и вовсе предпочёл ретироваться и провести ночь на полу, подальше от