Любовные чары - Гай Орловский

Я промолчал, сам знаю, традиционно полагалось, что между Опалоссой и Уламрией достаточно натянутые отношения, время от времени переходящие во враждебные.

Финнеган сказал хмуро:

– Давайте продумаем, что означает этот союз.

Он оглядел всех четверых, Эллиан и Баффи опустили головы и смотрят в стол, знатные глерды не хотят рисковать, высказываясь первыми, только я не опустил голову, да еще Фицрой с интересом рассматривает ажурную лепку на потолке и стенах.

Финнеган вперил в меня недобрый взгляд.

– Начнем с самых младших, – сказал он. – Дабы не довлело над ними мнение высоких и знатных особ. Глерд Юджин?

Я сделал вид, что ничего не понял, посмотрел на него крайне тупо.

– Чё?

– Что означает союз Опалоссы и Уламрии? – повторил он. – По вашему, всегда очень оригинальному мнению? Даже, не побоюсь этого слова, самобытному?

Эллиан и Баффи поглядывали на меня со злорадством, хотя у Баффи во взгляде проскальзывает и сочувствие, но и облегчение, что говорить не ему.

Я ответил Финнегану с тем же мудро-крестьянским видом:

– Если кошка и собака заключают союз… как говаривал мудрый глерд Мяффнер, то он направлен против повара.

Эллиан гыгыкнул, понял только то, что я брякнул очередную глупость не к месту, заулыбался снисходительно Баффи, но Финнеган даже не поморщился.

– Слишком образно, – произнес он с холодком. – Глерд, мы в посольстве, а не на базаре. Такие фразы не в манере лорд-канцлера!

Эллиан гыгыкнул громче, Баффи смолчал, уловив в голосе Финнегана лишь укор, а не признак гнева.

– Но у нас не официоз, – пояснил я смиренно. – А для документа вы подберете правильные слова, круглые и обкатанные, как камешки в ручье. И такие же серые.

Эллиан опять гыгыкнул, снова услышав от меня базарные слова, Финнеган покосился на него со вздохом.

– Да, – сказал он невесело, – этот союз не просто союз, а направленный против нас.

Баффи сказал несчастным голосом:

– И нам его продемонстрировали.

– Нарочито, – заметил Финнеган.

– Даже подчеркнуто, – сказал Эллиан надменно. – Это было так заметно, что просто неудобно за его величество. Правда, он король-воин, тонкостями пренебрегает.

Финнеган уставился в меня, я покачал ногами и сказал невинно:

– Это не мое дело, я ж не прожженный дипломат на важной службе ее величества, но… насколько это было искренне, а насколько… постановка?

Все, в том числе и сам Финнеган, уставились с недоумением.

– Это как понимать? – спросил он.

– Им очень важно, – сказал я, – заставить нас думать, что их союз крепок, что две армии пойдут плечо к плечу вперед и с песней, никаких разногласий нет ну совсем и вовсе! Если мы в это поверим, то нам можно сдаваться сразу. Все-таки армии двух королевств, у нас нет шансов. Но если король Антриас и герцог Ригильт в самом деле настолько едины, как выказывают, то зачем это демонстрировать так напоказ и с таким намеком?

Финнеган сказал осторожно:

– Чтобы противники устрашились.

– И сдались, – вякнул Баффи.

– И отступили, – уточнил Финнеган.

– Я слышал, – заметил я, – король Антриас жаждет блистательных побед. Король-воин?

Эллиан сказал зло:

– Вы это сто раз слышали, зачем переспрашивать? Об этом все знают. Да посмотрите на его армии…

– Король-воин, – сказал я, делая вид, что даже не услышал, пусть побесится, – предпочел бы завоевать в бою! Так выше слава. Победы и захваты в стиле дипломатии… не совсем его стиль. Или, как говорят в простом народе, где о дипломатии не слыхали…

Фицрой сказал от окна предостерегающим голосом:

– Юджин!..

Я посмотрел на него, потом на хмурые лица уже напрягшихся в ожидании дипломатов.

– В общем, – сказал я, подбирая обкатанные слова, – совсем не его стиль. В смысле, я показухе не верю, от кого бы ни исходила, от короля Антриаса или от нашего глерда Эллиана.

Эллиан гордо заулыбался, польщенный сравнением с могущественным королем, даже посмотрел на меня снисходительно и почти без особой вражды.

После долгой паузы Финнеган вздохнул, покосился на Эллиана с некоторым раздражением:

– Так, теперь слово глерду Эллиану. Что скажете, благородный глерд?

Эллиан поерзал и ответил мужественно:

– Нужно вернуться и предупредить королеву!

– О чем? – спросил Финнеган, отмахнулся безнадежно и перевел взгляд на Баффи.

– Глерд?

Баффи сказал крайне осторожно:

– Нужно собрать больше информации, потом возвращаться.

– Разумеется, – сказал Финнеган с досадой. – Глерд Фицрой?

Фицрой сделал большие глаза.

– Простите, я вроде пристяжной лошади. Разве я в посольстве? Так, подай да принеси… А с подоконника могу даже вспорхнуть!

– Сейчас вы в посольстве, – сухо сказал Финнеган. – Потому что мы первыми вступаем в войну, о которой королевство Нижних Долин еще не подозревает.

– Королева подозревает, – возразил Эллиан трезво. – Ее величество всегда настороже. Но мы не подозреваем, а уже знаем.

Фицрой пожал плечами.

– Хорошо-хорошо. Хотя я, кстати, не особенно и нижнедолинец. Так, мимо шел, с глердом Юджином подружился.

– Если вы его друг, – напомнил Финнеган, – то вы с нами. Глерд Юджин много сделал и делает для королевства.

«Ага, – подумал я со злорадством, – вспомнили. А потом, когда опасность минует, снова выставят за дверь».

Финнеган, перехватив мой взгляд, чуть наклонил голову, словно соглашаясь, что да, славы не будет, а если и будет, то достанется другим. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но не сказал, потому что я сам должен догадаться, если умный, а если дурак, то и не надо.

Славы не будет, договорил я про себя, медленно вытягивая из темноты тугую нить, потому что… почему же… ах да, потому что мы солдаты невидимого фронта… наша сила в незримости, в ничтожности положения и влияния, нас не должны принимать в расчет… Следить должны внимательно за самим Финнеганом, да еще за Эллианом и Баффи, а мы с Фицроем что-то вроде слуг, что только и смотрят, где вкусно поесть, выпить и какую с вот такими завалить на сеновале.

Я чуть наклонил голову, давая понять, что понял, не дурак, но все равно обидно, все обожаем почести, потому что почести дают нам внимание тех, кто с вот такими, а иначе зачем они нам вообще, эти самые почести?

Мне показалось, что на губах Финнегана начала было проступать улыбка, но он тут же посуровел и вперил требовательный взгляд в Фицроя.

– Ну?

Фицрой ответил нехотя:

– А что мы можем?.. Нужно сперва понять, насколько крепок союз Опалоссы и Уламрии. Хотя, если честно, война все равно начнется… это мое личное мнение, его можно не учитывать.

Судя по виду Эллиана и Баффи, они и не собирались учитывать мнение Фицроя, только Финнеган поинтересовался:

– Тогда зачем герцог предпринял такое долгое путешествие?

– Не хочет упустить, – ответил Фицрой.

– Чего?

Фицрой бросил короткий взгляд в мою сторону.

– Не знаю.

Эллиан громко фыркнул.

– Хороший ответ!

– Готовится война, – пояснил Фицрой свою мысль Финнегану. – На мой взгляд, регент Ригильт просто не хочет упустить… вернее, хочет не упустить возможность что-то ухватить и для себя.

Баффи напомнил вежливо:

– Опалосса не граничит с Нижними Долинами.

Фицрой кивнул.

– Но граничит с Уламрией. За весомую поддержку Уламрии герцог может возжелать от короля Антриаса, к примеру, мятежную Эстрингию, что не только граничит, но живут там в основном гурцы… или хотя бы часть Эстрингии. Ладно-ладно, я не говорю, что король Антриас вот так возьмет и отдаст. Но это может быть началом торга. А сойдутся на чем-то взаимно выгодном. Например, вторжении двух союзных армий в Дронтарию, дабы получить выход к морю. Уламрия получит выход, а Опалосса – право строить, к примеру, корабли.

Финнеган помолчал, остальные тоже затихли, как мыши. Наконец Финнеган проговорил задумчиво:

– Короли и должны заглядывать далеко.

– Фицрой, – сказал я, – а ты знаешь, что ты… ну не совсем и дурак?

Он ухмыльнулся.

– И даже совсем не дурак. Знаешь, умным жить интереснее, но скучнее. А вот мы, дураки, проводим жизнь в веселии!.. Пойдем, я тебя познакомлю с такими… пальчики оближешь!

Я повернулся с Финнегану.

– Мы уже не нужны? Как люди простые и даже очень простые?

Он кивнул.

– Да-да, развлекайтесь, щенки.

Эллиан победоносно улыбнулся нам вслед, они трое останутся обсуждать судьбы мира, а мы всего лишь пойдем пить и щупать женщин, как это низко и простолюдинно.

Глава 15

Я прикидывал все варианты, а фантазия у меня еще та, но как-то все нереалистично, Фицрой быстро заскучал и отправился крепить контакты с местным населением, а я медленно бродил по залам дворца, иногда вступал в разговоры, но все как-то не склеивалось, и так наступил вечер, потом ночь, народ начал покидать дворец, а я потащился в нашу с Фицроем комнатку.